Раненое сердце - Полевка

так на меня хмуриться! Это все не только мне одному надо! Костюм – это очень важно! По одежке встречают! А завтра на меня будет смотреть куча народу, не могу же я туда прийти в школьной форме? Это будет глупо! И вообще, мне нужна помощь стилиста, а то получится как тогда, с первым днем в училище! Ра-ан! Ран, это же ради Тома! Я же не могу выглядеть нелепо, мне надо костюм!

- Хорошо, - Ран открыл дверь, - поехали вместе. Моему сердцу пора обновить гардероб. Да и ты, наш спаситель от пронырливой прессы, заслуживаешь несколько костюмов. У тебя там по плану и вечернее развлечение намечается? Надо, чтобы ты был готов ко всему…

Примечание к части

https://sun6-16.userapi.com/jGM6ITK4a09paNJ9gxdCry0RD6h3FGgx-2koaQ/6rn6KUQN61A.jpg

https://sun9-39.userapi.com/c625521/v625521876/530cb/n-qxD6SHjto.jpg

Халатик

Утром все жильцы домика сидели на диване перед визором и смотрели, как у Энди брали интервью двое очень знаменитых телеведущих утреннего ток-шоу. Вернее, Ран, Олаф и Таэль сидели, а Том нервно бегал за диваном и заламывал руки.

Энди был прелестен в элегантном костюме и с нарочито небрежно расчесанными волосами. Том с содроганием вспоминал, как вчера их с Энди «обрабатывали» в салоне-магазине. Как ни странно, но Энди узнали. Мем с летящим в снегу омегой крутили с большим азартом и спонтанное интервью, как ни странно, увидели многие. Энди сразу капризно пожаловался, что ему нечего надеть на утреннее ток-шоу, и продавцы-консультанты-стилисты-визажисты и прочие специалисты, заметив, как Ран помахал на них безлимитной кредитной карточкой, сразу прониклись проблемой и протащили Энди для начала по косметическим процедурам, а за это время составили ему несколько комплектов одежды. Они прекрасно помнили цветовую гамму той или иной студии, и подобрали под них костюмы надлежащей расцветки и фасона. Так, чтобы он не сливался с задним фоном, но при этом не был одет излишне вызывающе.

С Томом было несколько проще, он упирался против излишней одежды и уверял, что ему хватит трех «комплектов», как и в прошлый раз.

- А вы разве были у нас раньше? - захлопал ресничками парикмахер, - я здесь давно работаю и поверьте, такого красивого омегу с такими шикарными волосами я бы не забыл. У вас восхитительные волосы! - мастер подравнивал кончики и тихо пробубнил себе под нос: в отличие от того убожества, что Принц приводил в прошлый раз! Там было три волосины в два ряда…

- Но я и есть то убожество с тремя волосинами, - завелся Том, - я был здесь четыре месяца назад!! - Том сорвал с себя накидку и резко встал с кресла.

- Не может быть! - хором ахнули мастера.

Мастер за креслом Тома уронил ножницы и попытался возразить, что такое невозможно. На вдруг возникшую тишину в салоне прибежал администратор и попытался выяснить, что происходит. Когда ему сказали, что это тот самый омега, с которым принц приходил в начале осени, администратор вначале напрягся, пытаясь различить подвох, а потом растерянно ходил кругами вокруг замершего Тома.

- Да… чтоб на меня перхоть напала, это точно тот самый омега, глаза, уши, но только КАК?

Том обнял себя руками, пытаясь закрыться от такого внимания, и искренне не понимал сути недоумения. Ну, вырос немного, и что? Как говорит Энди, «жопку наел», и судя по тому, что шорты, которые он носил в конце лета у океана, сидят в облипочку и нервно потрескивают при резком движении, а в пижаму с утятами теперь не может влезть, ну да… наелась не только жопка…

- Это все волшебные продукты с Сабаха! - авторитетно заявил Энди, привлекая к себе внимание, - у принца в холодильнике лежит головка сыра, того самого сыра, что в аптеке продают, как лекарство от всех болезней! И Том трескает каждое утро кусок сыра просто так, без хлеба, с чаем! Завтрак у него такой!

Косметологи сразу стали рассказывать, что есть много подтверждений, что если есть этот сыр хотя бы по маленькому кусочку, то прыщи пропадают, ногти становятся толще и волосы растут прямо на глазах!

- А еще Тому присылают сладости с Сабаха! - улыбнулся Энди – ну, теоретически их присылает Тиграну дедушка, но только все знают, что Тигранчик сладкого не ест, так что все достается его воспитаннику – Тому. А еще, его кормят волшебной кашей с финиками по воскресеньям.

- Энди, не придумывай! - разозлился Том, - Рафик кормит кашей всех!

- Всех он кормит рисовой или гречневой, с мясом и морковкой, - рассмеялся Энди, - а тебе носит кашу в термосе, желтую такую, с финиками! Мне Намир рассказывал, что в прошлое воскресенье Рафик забыл термос с твоей кашей дома, так он Малика за ней гонял, потому что лишь бы кому такое не доверишь!

- Энди, ты придумываешь… - прошептал омега, вспоминая рассыпчатую кашу с кусочками фруктов, которую Рафик всегда приносил сам и стоял над душой, пока он все не доест.

- Я бы придумывал, но только результат перед глазами! - фыркнул друг и опять вернулся к разговору о маникюре. Тяжелый вопрос: красить ногти или только отполировать? Потому что лак на ногтях при некотором освещении в студии становится сильно заметен. А стоит ли привлекать к рукам излишнее внимание?

Все сразу вспомнили, что Энди – тот самый герой, а на Тома только завистливо косились, пока заканчивали процедуры и примеряли одежду. А когда все закончилось и омеги выплыли из салона, все выскочили поглазеть на Намира – жениха героя, и конечно, на принца Тиграна, который взглядом облизывал смущенного Тома. И друзья не знали, что по столице полетели интересные слухи о бывшем «безотказном женихе» Лекси и его воспитаннике, который из гадкого мышонка превратился в очень даже симпатичного котика.

Энди на экране визора смотрелся великолепно. Про таких как он говорили «камера его любит», и Энди смотрелся, как любимый ребенок, красивым и натуральным, как яблочко. Он не манерничал, как омега-ведущий, и не заискивал с телезрителями, как ведущий-альфа, он был естественным в своих движениях и словах, он очень искренне удивлялся, восхищался, но при этом ненавязчиво стряхнул с плеча руку ведущего-альфы, когда тот попытался его приобнять.

Он без пафоса и без нарочитой драмы и лишних подробностей рассказал, как тяжело жить сироте на седьмом. Особенно, когда он омега. Маленький и беззащитный. Таэль к середине рассказа разрыдался перед визором, ему, домашнему баловню, было страшно даже представить, как это – жить без помощи и