Раненое сердце - Полевка

- Мне нужен нож, - Том подергал поясок.

- Зачем тебе нож? - Ран, казалось, был так далеко, но стоило моргнуть, а он уже стоит рядом и мягко обнимает, - тебе не нужен нож, у тебя есть я…

Сильные пальцы разорвали поясок, как бумажный. Руки скользнули по спине, огладили бока и хищно раздвинули полы халата, являя белоснежное тело, которое мелко подрагивало. Ран залюбовался – красный шелк и белые цветы, оттенка совсем, как кожа. Проведя руками по омежьим плечам, он окончательно снял халат, позволив ему упасть на ковер.

- Я… - начал Том. Пока он пытался подобрать слова, чтобы покаяться в том, что ничего не умеет, и вряд ли может доставить удовольствие, альфа провел тыльной стороной ладони снизу вверх, задевая соски и вызывая дрожь, как в ознобе, - …я…

- Ты боишься, - подсказал альфа, - но, милый мой, посмотри мне в глаза – это ведь Я…

- Я боюсь не тебя, - омега провел руками по альфе. Сильное тренированное тело в сеточке мелких шрамов. Холодные руки провели по бокам и занырнули под резинку домашних штанов. Том смущенно прикусил губу и решительно сдернул с альфы штаны. Член, казалось, выпрыгнул навстречу и четко показал на омегу, - я боюсь не тебя, а его… - пояснил Том.

- Какой отважный трусишка, - восхитился альфа и, наступив на штаны, стянул их до конца.

Он поцеловал медленно и аккуратно, будто боясь спугнуть. Том закрыл глаза, плывя по волнам наслаждения. Кончик языка попросился внутрь, и Том не задумываясь впустил желанного гостя. Так бережно и аккуратно, и нежно просто до озноба. Он почувствовал, как изнутри поднимался жар, тягучей волной заполняя нутро, заставляя тереться, прижиматься и со стоном требовать продолжения.

- О!.. - Ран отстранился, его глаза были затуманены, дыхание тяжелое, как будто он вынырнул из бездны, - как вовремя мы успели…

Том принюхался, в воздухе пахло сладким дымом костра и запахом свежей хвои и смолы. Как будто кто-то решил затопить очаг кедровыми дровами. Он слабо застонал. Течка. И капля смазки коварно стекла по бедру. В омуте глаз альфы утонули последние омежьи опасения и тревоги, и он запустил руки в жесткие альфьи волосы. Мой альфа. Моя любовь. Дыхание у Рана сбилось, он бережно уложил на ложе свое сокровище.

- Альби… - выдохнул Ран, нависая сверху, - дыхание мое. Я просил у Аллаха воды, и он дал мне океан, я просил у Аллаха травы, и он дал мне поле, я просил у Аллаха любви, и он дал мне тебя. Альби, сердце мое…

Том растерялся, он совсем не ожидал услышать в такой момент признание, но попереживать ему не дали. Губы опалили жаром, клеймя поцелуями и шею, и грудь, и руки, будто дорвавшись до запретного, успевали везде. И что-то задели внутри, Том распахнул глаза, тело выгнулось дугой. И Ран прижал его собой, входя плавно и нежно, ловя губами невольный стон. И замер, давая привыкнуть.

Омега посмотрел вверх и увидел нежность в глазах своего альфы. Столько нежности и обожания, что можно утонуть. Сердце Рана билось так громко, как бубен. Омега обхватил его ногами, насаживаясь глубже. И альфа рванулся всем существом навстречу, чтобы вобрать все до конца, рыча от жадности и наслаждения.

Мечты и рубины

Омега проснулся от пиликанья входящих сообщений. Он потянулся и приоткрыл глаза.

- Прости, что разбудил, - Ран поцеловал в носик и погладил по щеке, - поспи еще, или проголодался?

- Что-то произошло? - Альби видел, что Ран хмурится, читая сообщения на своем коммуникаторе.

- Нет, не переживай, пропустил пару лабораторных и зачет, не страшно. Я все равно не променял бы нашу близость на них, - Ран отложил коммуникатор и притянул к себе на грудь любимого, - я вначале не верил, что мне может так сильно повезти – встретить своего омегу, а когда понял, что ты мой, то не мог дождаться, когда мы будем вместе.

- Тогда почему собирался отправить меня в санаторий, - Альби требовательно посмотрел на альфу, - а сам тем временем сказал подготовить домики?

- Я не святой, мой милый, - Ран запустил руки под одеяло и, проведя по спине, положил ладони на полукружья ягодиц, - знать, как поступать правильно, это не одно и то же, когда дело доходит до поступков. Я консультировался с врачами, которые присматривали за тобой в прошлый раз, и они уверяли, что тебе нужно время, чтобы окрепнуть. Но даже в прошлый раз, когда ты выглядел, как ребенок, я с трудом отпустил тебя из объятий. А потом я любовался, как расцветает мой цветочек, но переживал, что ты не захочешь уехать со мной, и поэтому не говорил о своих чувствах. У меня хватило бы силы воли любоваться тобой издали, хотя с каждым днем это было все сложнее. А общая ванная комната вообще стала для меня местом пытки. Твой флер сводил меня с ума и лишал остатков здравого смысла. Каждый раз я замирал перед твоей дверью, так хотелось ее открыть и прикоснуться к тебе, это было настоящее безумие. Быть так близко и не сметь прикоснуться.

- И почему ты… - омега оперся на грудь альфы и удивленно его рассматривал, - ты такой решительный, когда дело касается любых дел, но почему…

- Ты омега федерации, - Ран улыбнулся, - а они отличаются от омег с Сабаха, как день от ночи. Я смотрел на своих одногруппников, на омег, которые учатся в институте, на тех, кто живет в кампусе, посещает клубы… они странные, дерзкие, распутные. Когда я приехал сюда, как студент, и Роберт повел меня в клуб, я был шокирован. Омеги были почти голые, стоило им поймать мой взгляд, они сразу начинали предлагать себя. В первый раз в клубе мне было стыдно… стыдно за их доступность. У меня на родине омеги закрывают тела и лица. Мои братики-омежки, как только переступили порог детства, стали закрывать волосы, выходя на улицу. И это нормально. И хотя назвать их кроткими ангелочками я не могу, дома они могли баловаться и строить свои детские козни и капризы, но выходя на улицу, они были милыми и послушными.

- Я не понимаю…