Раненое сердце - Полевка

Олаф и Таэль ругались с Лайонезом. Таэль возмущенно потрясал пустыми коробками и яростно тыкал пальцем в разбросанные фантики, а Олаф, красный от злости, рычал в поддержку своего соседа. Том осторожно пробрался в домик и с удивлением уставился на свалку, которая образовалась на кухне. Похоже, там никто не убирался с момента их отъезда.

- Я сейчас все быстренько уберу, - пискнул омежка из-за спины Рана.

- С какой это стати? - возмутился Ран, - ты не прислуга, чтобы убираться в этом свинарнике! Да на конюшне чище, чем здесь! Существует же служба клининга, и тот, кто устроил здесь вечеринку, должен оплатить уборку.

- Не было никакой вечеринки, - огрызнулся Таэль и захлопнул ящик стола, в котором раньше навалом лежали упаковки с печеньем и шоколадом, а сейчас было совершенно пусто. - Это все Лайонез! Он совершенный грязнуля и воришка! Он постоянно ест чужую еду и, вдобавок ко всему, мусорит! Мы с Олафом столько раз покупали продукты, а к утру только пустые упаковки валялись посреди немытой посуды! Я не против угостить соседа, но я не обязан его кормить на постоянной основе! И, кроме этого, он, не стесняясь, сожрал все, что привезли мои родственники!

- Это еще надо доказать! - возмущенно воскликнул Лайонез. - Безобразие! Вы вызвали меня во время моего обеденного перерыва в эту мусорницу, которая раньше была домом, и теперь обвиняете в какой-то нелепице! Это еще надо доказать! Я уважаемый человек, а ваш поклеп на меня по крайней мере смешон! И вообще, я не обязан следить за чистотой в доме, для этого есть прислуга! Если кто и заслуживает порицания, так это вот этот молодой человек, который увез с собой убирайку!

- Том не прислуга. Он мой подопечный, - Ран недовольно раздул ноздри, а потом мотнул головой, - вызывайте полицию, мало того, что господин Мооз нарушает правила общежития в кампусе, так он еще уличен в краже продуктов! Советую проверить ценные вещи в комнате, обычно такие нечистоплотные люди не стесняются пользоваться чужим имуществом.

- Это возмутительно! - Майонез от злости затрясся всем своим рыхлым телом словно желе, по которому ударили ложкой, - я за такую наглую ложь подам на вас в суд! У меня хорошие адвокаты, я отсужу за моральный ущерб внушительную сумму, чтобы было неповадно наговаривать на почтенного человека.

- Олаф, вызывай полицию и не сомневайся, - Ран оставил сумку Тома у него в комнате и посоветовал ребенку, - закрывайся и не переживай, если услышишь крики. Вымойся и отдохни. Скоро приедут Намир с Энди, они отведут тебя в кафе поесть, потом будешь собираться на вечеринку. А я пока с этим безобразием разберусь.

Ран спокойно отправился в свою комнату. Он сообщил Олафу, что примет душ с дороги и спустится поговорить с полицией. Он, мол, слышал до отъезда, как Мооз ходил на кухню ночами, но не предполагал, что тот подъедает чужие продукты. Том было дернулся остановить Рана, прежде чем тот увидит, во что свинтус превратил их общую ванную комнату. А то, что там бардак и грязь повсюду, он даже не сомневался. Мооз за один раз умудрялся насвинячить везде, а уж по истечении пяти дней было даже страшно представить, что там сейчас творилось.

Но альфа уже поднялся по лестнице, а Том замер внизу испуганным сусликом, глядя в угол, где проходили трубы канализации и водопровода и поэтому было слышно, что бы ни происходило в ванной комнате наверху. Дверь в комнату хлопнула, и сверху раздался рев раненого быка: «ЧТО?!», а потом послышались топот и ругань. Слов было не разобрать, но судя по тону, Ран был не просто зол, а в ярости. Том рухнул на кровать и сжался в ожидании продолжения. По лестнице промчалось несколько пар ног, по всей видимости, Олаф и Таэль побежали выяснять, что произошло. Вскоре к воплям Рана, который не мог найти ни своей пены для бритья, ни шампуня, добавились возмущенные голоса соседей.

Появившийся наряд полиции встретил возмущенный Майонез, который сходу выдал свою версию событий о том, как все вокруг виноваты и как его, уважаемого профессора, сдёргивают с занятий и заставляют заниматься бытовыми проблемами. Причем проблемы не его, а посторонних людей! Том приоткрыл дверь и в щелочку посмотрел на возмущенного индюка, который тряс своим телом и тыкал пальцем то в сторону комнаты Рана, то в сторону подсобки, где затаился коварный «убирайка». Том на всякий случай подпер дверь гладильной доской. Как говорится, на альфу надейся, но сам дверку запирай!

Но к тому времени по лестнице слетел возмущенный смерч по имени Ран и выдал полицейским все, что он думал о Моозе. Том даже заслушался. Он и не предполагал, что всегда сдержанный и корректный альфа знает такие заковыристые выражения. Хотелось достать тетрадочку и записать на будущее… А потом Ран позвонил Рафику и поставил перед ним несколько задач, суть которых сводилась к одному слову: ФАС!

Том вспомнил въедливого и упертого Рафика, который практически обломал ему весь кайф во время течки. Мало того, что Рафик выбросил все тортики, так еще пару дней кормил кашей едва ли не с ложки, не замолкая при этом ни на минуту. Из него, как из рога изобилия, сыпались поучительные истории и нотации о правилах поведения молодых омег. Том тогда даже обалдел от такого напора и поэтому не сопротивлялся. Приютские сами постигали науку гигиены в «штормовые дни» и правила поведения в обществе. Нет, им, конечно, что-то рассказывали на уроках в начальных классах, но кто будет всерьез слушать учителя? Все необходимое для жизни они узнавали в общих душевых, на чужих ошибках, а кому не повезло, то и на своих собственных…

Том мог только посочувствовать Майонезу, в которого вскоре вцепится Рафик, хотя чего жалеть грязнулю? Так ему и надо! Том достал из сумки свои вещи. Их надо было перетрясти, чтобы не засунуть в машинку с мелким гравием и песком в карманах. За пять дней Том уже привык к пыли на зубах, к тому, что следовало закрывать нос и рот тряпкой, когда поднимался ветер, и что мелкие камешки умудрялись пробираться даже в носки, а не только в туго зашнурованные кроссовки. В кармане толстовки обнаружился туго свернутый конвертик, внутри которого что-то было. Бумага была плотной и слегка желтоватой. На самом видном месте рукой сестры Мари было написано одно слово: Тому.

У омеги подкосились ноги и он сел прямо на пол. Он сам