Пленница ледяного герцога - Наталья Варварова

Пленница ледяного герцога

Наталья Варварова

Глава 1. Азазель. Девушка из ниоткуда

Первый консул Азазель

Азазель скривился, как от зубной боли. Он успел отвыкнуть от такого обилия всевозможных оттенков белого. Парадную залу тщательно готовили к этому заседанию… Еще бы кто-то привел в порядок окружавших его юных старцев.

Хм, давно он не посещал сенат. Последние семь сотен лет провел у себя на вилле, отговариваясь тем, что крайне занят.

И это была чистая правда. Как и другие верховные его расы, он никогда не осквернял свою речь ложью. Первый консул хмуро глянул на самопишущее перо посередине стола. Оно едва двигалось, выводя на свитке каллиграфические ровные буквы. Кризис добрался и сюда. В главном зале ощущалась нехватка энергии и некоторый хм… голод, который пожирал его братьев.

На первый взгляд, все шло, как оно повелось из эпохи в эпоху. Пять сенаторов в белоснежных одеждах восседали за круглым столом и представляли пять правящих домов. И он, глава Фиолетового дома, занимал положенное ему место — между Зелеными и Алыми.

Ах, да, он все же выделялся на фоне остальных. Ему выпало бремя возглавить пресветлое войско в новую эпоху. Поэтому его сенаторский камзол сшит не чисто-белым. Ткань отливала фиолетовым. Это должно означать, что он превосходил остальных сенаторов по статусу, то есть имел право на родовые цвета в их присутствии. С одной важной оговоркой — среди высших аристократов не могло быть первого.

— Азазель, я слышал, ты устраиваешь прием. Наконец открываешь свои двери. Это так кстати. Прекрасные монны соберутся вместе. Улыбки, танцы. Следует ожидать переизбытка эмоций. Ты у нас затворник. Забыл уже, как важно подпитать, так сказать, дух перед большой войной.

Консул постарался, чтобы его улыбка не напоминала оскал. Но не успел он ответить Эйджилу, главе Синих, самому молодому из них и, видимо, самому напуганному угрозой немочи, как вмешался Кассиэль. Давний соперник Азазеля, представляющий Зеленый дом.

— Будь осторожен с главнокомандующим, Эйджи. Он единственный из высших, кто не пал жертвой легкоусвояемой энергии. Не трогал людей, побрезговал. Его, как и первых из нас, подкармливают травка, цветочки, звездочки на небе. Азазель откровенно злорадствует над нашей бедой.

Даже годы медитаций не влияли на то, что его первым порывом на подначки Кассиэля было схватиться за мечи. Но вызвать зеленоглазого без достаточных на то оснований не получится. Аметист, стоявший в кругу в центре стола вместе с другими четырьмя камнями, зловеще моргнул. Но изумруд продолжал гореть уверенно и тихо.

Одну эпоху назад Кассиэль чуть не захлебнулся собственным ядом, когда Азазеля избрали консулом. Касс потом пару сотен лет не мог пользоваться крыльями, их родовой камень почернел. Его даже прогнали с позиции главы дома. От этих воспоминаний Фиолетовый позволил себе мягкую полуулыбку, от которой Кассиэль побледнел сильнее обычного. По изумруду прошла рябь.

— Лорды, вы, как мальчишки, — воскликнула Ариэль из рода Алых. Формально главой дома имели право становиться только мужчины. Однако Ариэль надела мужской наряд и заявила всем, что до появления в ее жизни супруга все останется именно так. — Азазель согласился возглавить кампанию, не сложил полномочий. Очень скоро мы заберем у демонов новые миры и восполним свои запасы. А там можно будет подумать и о том, чтобы переходить на другие источники питания.

Ариэль фактически повторила запрос Эйджила, но благодаря учтивости и щепотки лести ее слова не вызвали у Азазеля отторжения. Что поделаешь, его народ в стремлении вытеснить извечного врага попал в зависимость от низшей расы. Как это ни унизительно.

— Да, я устраиваю прием. Да, вы все приглашены. В этот раз обойдетесь без оргий. Тебя, Кассиэль, вышвырну первым, если попробуешь присосаться к кому-то из наших. Обещаю порадовать вас всеми способами, которые считаю приемлемыми. Что касается вашей потребности забирать человеческую энергию, то утверждал и буду утверждать, что вы отвратительны, братья мои. Это как напитаться от бродячего пса или хорька.

Азазель услышал обрывки их мыслей: «сухарь», «монах», «аскет», «лицемер». Так, один из них, похоже, думает, что он все-таки не брезгует энергией из человеческих миров. Однако теперь все пять камней довольно сияли. Сенаторы достигли взаимопонимания.

— Я надену свое лучшее пла… вернее, фрак. Мне только что привезли его из столицы. Не Миас, конечно. Портниха тоже считается осененной Древом. Она отправляется к нему на поклон каждую декаду, — щебетала Ариэль.

У нее своеобразное представление о том, что значит ослабить напряженность, решил Азазель и тут же переключил внимание на сенатора от Серебряного дома, который по, всей видимости, к чему-то прислушивался. Серебряные славились своими предчувствиями. Но имени этого лорда он не запомнил, так как его поставили главой лет сто назад, не больше.

Азазель и сам заметил неладное. Аметист заморгал часто-часто. Это было воспринято им одним и обозначало какое-то важное для Фиолетового дома событие. Одновременно в районе сердца два раза стрельнуло.

Надо не забыть и предупредить об этом своего лекаря. Тот настаивал, что Азазелю необходимого фиксировать малейшие признаки приближающегося перерождения. По возрасту ему давно следовало обновиться.

И тут Азазель, которого демоны прозвали ледяным герцогом, увидел то, от чего потерял самообладание и вскочил на ноги. С потолка в центр круга из родовых самоцветов опускались две аккуратные стопы. Беленькие, с розовыми пятками и ноготками, покрытыми разноцветной краской.

Он поднял глаза и уперся в женские коленки, сведенные вместе. Какие точеные лодыжки, а бедра — стройные и женственные одновременно… Посмотрел еще выше — и чуть не моргнул. Притом что ни монахом, ни аскетом себя не считал и в качестве любовниц отдавал предпочтение и демоницам, и пресветлым совершенно в равной степени. Чтобы не увлекаться.

От всего увиденного Азазель непроизвольно сглотнул. Девушка, юная блондинка, встала в круг двумя ногами. Ее нежную, но очень выразительную грудь прикрывали длинные, слегка вьющиеся пряди волос. А вот закрываться руками она сочла ниже своего достоинства. Наоборот, отставила одну ногу немного в сторону и с вызовом рассматривала притихших сенаторов.

Азазель понимал, что тишина продлится не более двух-трех секунд. Он разгадал замысел человеческого существа и не мог не восхититься смелостью этой смертницы. Нельзя позволить ей довести задуманное до конца, но и на корм собратьям он ее не отдаст.

— Позвольте, леди, я помогу вам?

Одним движением герцог вырос за спиной незнакомки и обхватил правую кисть, заставляя разжать пальцы. Девушка вздрогнула, как от удара хлыстом, и до Азазеля дошло, насколько она напугана. Он