Это кто переродился? Трилогия - Сириус Дрейк

— Давай-давай, отвечай уже, подлец! Сука, бери трубку! Але! Ты где⁈ Почему еще не занялся Обуховым!

Он замолчал — на той стороне «провода» послышался спокойный, немного насмешливый голос.

— Что значит «некуда спешить»⁈ Этот негодяй преследует меня всюду, куда бы я ни шел! Ты хочешь, чтобы меня убили, да? Он же терроризирует меня, ты…

— Эй ты! — и с другой стороны кабинки показалась голова девушки. — Ты чего это тут забыл?

Парень вскинул голову, и Марьяна быстро прыгнула обратно. Зорин, блин!

— В смысле⁈ Я тут вообще-то… А ты чего тут делаешь, шмара?

— Шмара⁈ Девочки, вы только посмотрите на это убожество! Приперся в женский туалет, и еще обзывается!

И тут в туалете захлопали двери.

— Сейчас посмотрим, кто тут шмара!

В дверь Зорина заколотили.

— Выйдите! — заверещал он. — А то я…

— Чего ты? Девочки, ломаем дверь!

Марьяна открыла дверь, а перед кабинкой Зорина стояло уже четверо рассерженных женщин. У парочки в руках были перцовые баллончики.

— Мало нам монстров с утра пораньше, так еще какой-то негодяй вламывается в наше личное пространство и оскорбляет нас! Вылезай, извращенец!

— Нет! Подите прочь, курицы!

Дверь открылась, и вой поднялся на весь туалет. Оглушительно запахло перцем, поэтому Марьяна поспешила убраться подальше. Рука все еще чесалась, ее нужно было побыстрее показать врачу.

К счастью, в холле очередь уже рассосалась. Ее странный перебинтованный спутник, сидя в кресле, снимал с себя бинты. Над его головой летал шмель.

Только подойдя, Марьяна разглядела его лицо и от удивления чуть было не растянулась на полу.

— Ваня⁈

Подняв голову, он улыбнулся — лицо было еще опухшим, и эта улыбка была скорее жутковатой.

— Ну что, можем идти?

Не успела Марьяна открыть рот, как сзади вынесли дверь, и из туалета вывалился Зорин. Он был весь мокрым, оборванным и с красным от перца лицом. Сзади его подпирали рассерженные пациентки.

— Еще хочешь, гад⁈ Получай!

Исторгнув отчаянный вой, он ринулся к выходу.

— И больше не появляйся тут! Извращенец!

* * *

Пока мы сидели в очереди к травматологу, Марьяна все елозила на своем пуфике. На мои вопросы отвечала односложно, а то и просто смотрела в стену. Кажется, ей было ужасно стыдно.

— … Твоя бабушка строга с тобой по одной причине — когда-нибудь ты займешь ее место, девочка, — говорил я. — Быть правительницей — это твоя судьба.

Марьяна стала еще более красной, хотя казалось бы, куда больше. Свою дрожащую руку она постоянно прижимала к груди.

— Далась мне такая судьба, — выдавила она. — Почему я не могу стать тем, кем хочу? Танцовщицей, например, или официанткой?

Я хмыкнул. Тоже мне мечта.

— Вернемся в «Котел», и я познакомлю тебя с Викой, Жанной и остальными. Не знаю, мечтали ли они о том, чтобы танцевать или разносить напитки, однако жизнь преподнесла им это совсем не с той стороны. Думаю, каждая из них отдала бы все, чтобы быть на твоем месте…

Марьяна хмыкнула, и хотела что-то ответить, но тут над дверью зажглась лампочка. Пришла ее очередь.

— Ты не пойдешь?

Я покачал головой и приложил к лицу свой кошелек.

— Меня вылечит золото. Еще минут десять, и я буду как новенький. А ты что, доверяешь этому… — и я присмотрелся к табличке на двери. — Могилевичу?

Маряна кивнула.

— В Ассоциации все к нему ходят. У нас есть штатный доктор, но про него все говорят, мол, к Арнольдовичу только за распиской на тот свет.

С завистью посмотрев на мой способ восстановления, она скрылась за дверью. Я же задумался о том, что она успела подслушать в туалете.

Зорин решил нанять кого-то, чтобы он «занялся» мной? Эх, знал бы раньше, выдавил бы все сведения по капле из этого клоуна. Но, в целом, все объяснимо — не исключено, что Ройс с Францевым или же семейка покойного Щорса наняли какого-нибудь наемника, чтобы он отомстил мне за поруганную честь. Чести, правда, у них не было ни капли, но кого это интересовало?

Пока ждал Марьяну, меня тоже потянуло в туалет. Сделав все дела, я подошел к зеркалу — лицо уже приобрело более-менее нормальный цвет, пусть и было немного красноватым.

А вот руки… Я закатал сначала один рукав, а затем другой. Руки я рассматривал долго — редкий слой поблескивающей чешуи тянулся от кисти и уходил к плечу. На спине, судя по всему, такое же богатство.

Открыл рот, но там пока было чисто. Язык тоже был нормальным.

И что, все дело в Марьяне и в ее Крови? А что будет, если она отдалится? Чешуя снова пропадет?.. А потом, стоит ей снова подойти, я продолжу свое превращение? Странные дела — похоже, на это тело Кровь влияет как-то по особому, чем на меня прежнего. Нужно понаблюдать за собой и понять, до какой степени мне удастся вновь обрести прежний облик.

— Вот это да, чувак, — сказал вышедший из кабинки мужик с подбитым глазом. — Тебе бы мазь какая не помешала. А то оно аж светится!

— Это и есть мазь, — сказал я, умываясь в раковине. — Особый рецепт.

— Да? Красиво… Как называется?

— Идинахерин тебе о чем-то говорит?

— Нет. Погоди, я запишу…

Выключив воду, я направился на выход. Марьяны еще не было, но зато вокруг цветка на подоконнике вился мой новый знакомый — шмель, который почему-то весь этот глупый день преследует меня по пятам.

Усевшись напротив, я принялся наблюдать за ним. Из кабинета врача раздавались приглушенные голоса.

* * *

В кабинете врача.

— Сожмите в кулак. Дышите. Не дышите, — говорил врач, пока Марьяна показывала ему руку. Абсолютно чистую и здоровую, без единого пятнышка. — Так болит? А так не болит?

— Нет. И так не болит.

Отпустив ее кисть, врач развел руками.

— Из всего выходит, что вам повезло, барышня. Ваша перчатка вам сильно помогла. Большинство моих пациентов не имеют и 1 % от вашего везения.

Марьяна снова осмотрела свою руку.

— Но почему же она так чешется?..

— Наверное, вы просто переволновались, — улыбнулся врач и, вытащив из ящика стола какое-то снадобье, подвинул ей. — Вот, примите сегодня вечером, как останетесь одна, и сразу же ложитесь спать, хорошо?

— Хорошо, — сказала Марьяна, взяв пузырек. — Может, мне еще показаться дежурному специалисту из Ассоциации?

Врач хохотнул.

— Арнольдовичу? Этому вашему коновалу? Ни в коем случае! И передайте ему, что он, каналья, мне должен денег!

— Передам. Спасибо, доктор.

Положив пузырек в карман, девушка вышла. Дождавшись, пока ее шаги затихнут, доктор снял очки и потер переносицу.

— Так нужно… Так нужно…

Он хотел