Абсолютная Власть. Трилогия - Александр Майерс

Успенский схватился за подлокотники, чтобы скрыть дрожь. Изо всех сил стараясь сохранять невозмутимость, он ответил вопросом на вопрос:

— С чего вы взяли?

— С того, что я тоже не глупец. Я догадывался, что у Градовых сохранился кровный договор, и что вскоре он вас призовёт. По поручению графа Муратова за вами следили и узнали, что недавно вы были в поместье Градовых. Надеюсь, вы не станете это отрицать?

— Не стану, — выдавил Леонид.

— Вот и хорошо, — улыбнулся Альберт. — Значит, я верно предположил? Владимир Александрович хочет получить от вас ресурсы? Что конкретно вы согласились передать?

— Я… не имею права об этом рассказывать.

— О, безусловно, честь не позволяет раскрывать секреты союзников. Но давайте проясним кое-что, — советник наклонился вперёд, впиваясь взглядом в лицо Успенского. — Если вы не согласитесь сотрудничать, ваш род будет уничтожен. Ваша прекрасная усадьба, — он обвёл рукой вокруг, — станет вашей могилой.

— Как вы смеете угрожать мне в моём собственном доме! — сказал барон, пытаясь разжечь в себе гнев.

Увы, не получалось. В груди было так холодно от страха, что даже крошечная искорка не разгоралась.

— Мы знаем, где живут ваши сыновья в Москве, — невозмутимо продолжил Альберт. — Один приказ — и их убьют. Род Успенских прервётся. Ваша дочь, я слышал, беременна? Вы не увидите внука. Да и внук ваш не успеет увидеть мир.

Намёк на то, что его дочь убьют вместе с нерожденным ребёнком, всё же вызвал в бароне злость. Он до боли стиснул подлокотники и прокричал:

— Что ты себе позволяешь, безродный⁈ Да я прямо сейчас придушу тебя и отдам тело свиньям! Муратов даже не узнает, что с тобой случилось!

— Сколько агрессии, — не шевельнувшись, произнёс Игнатьев. — Если бы вы так же рьяно помогали Градовым, возможно, война повернулась бы иначе. Рекомендую не совершать глупостей. Если я умру — то всё, что я сказал, неизбежно сбудется. Рудольф Сергеевич прекрасно знает, где я нахожусь и с какой целью, так что если я не вернусь…

Советник откинулся на спинку кресла и щёлкнул пальцами. В этом щелчке Успенскому послышался грохот рушащегося дома. Он с трудом сглотнул комок в горле и спросил:

— Чего вы хотите?

— Сотрудничать. Со мной напрямую. Вы станете докладывать обо всём, что планирует Градов. А я… — Альберт сделал короткую паузу, — не расскажу графу Муратову о вашей щедрости.

— Как это? — выдавил Леонид.

— Очень просто. Я скажу ему, что кровный договор утерян, и Владимир пытался уговорами привлечь вас на свою сторону. Вы отказались. Вот и всё.

— Но поставки боеприпасов…

— Значит, Градов хочет получить от вас боеприпасы? — перебив, усмехнулся Игнатьев. — Наверняка ещё оружие и пушки?

Барон промолчал, но ему казалось, что советник легко читает ответ в его глазах.

— Интересно. Зачем магическому роду огнестрельное оружие? — Игнатьев встал, подошёл к витрине с фарфором. Взял статуэтку восточной танцовщицы, провёл пальцем по обнажённой груди. — Мои условия вам понятны, Леонид Олегович?

— Это шантаж, — проговорил Успенский. — Я…

— Вы уже знаете, что случится, если откажетесь. Думаю, выбор очевиден. Вы согласитесь и будете делать то, что я вам скажу.

Это был не вопрос, но барон всё равно обречённо пробубнил:

— Хорошо.

Как его угораздило очутиться посреди этого ужаса? Градов, Муратов, теперь ещё и подлец — советник… Кто бы мог подумать, что этот человек ведёт свою игру и может быть настолько жесток и коварен.

— Прекрасно. Тогда немедленно отдайте приказ об отгрузке. Артиллерию поставляйте разобранной, машины отправляйте ночью и делайте крюк через восточные земли Градовых. Там стоит дружина Карцевых — точнее, стояла. Графиня отвела почти все войска, оставив несколько блокпостов.

— Я понял, — задыхаясь от унижения, прохрипел Успенский.

— Вот что ещё вам нужно сделать, — Альберт повернулся к нему. — Отправьте Градову отряд дружинников. Оснастите их лучшим вооружением и скажите, что это своего рода извинение за прошлые недоразумения.

— Зачем это?

— Среди них будут мои люди. — Игнатьев поставил статуэтку танцовщицы на место и поправил перчатку. — Очень полезные ребята. Уверен, Владимир Александрович оценит ваш жест.

— Хорошо, — прошептал он. — Я сделаю всё, как вы скажете. Но если кто-нибудь из моего рода…

— Тише, тише, — Игнатьев приложил палец к губам. — Вы не в том положении, чтобы ставить условия. Вы подчиняетесь мне, барон, и если вздумаете нарушить нашу маленькую договорённость — пожалеете. До встречи.

С этими словами Альберт направился к выходу.

Леонид Олегович сидел, не шевелясь, пока не услышал, как скрипят за окном ворота конюшни и удаляющийся цокот копыт. Только затем он вскочил, сорвал с себя пиджак и швырнул его на пол.

А затем упал обратно в кресло и закрыл лицо ладонями.

Теперь он понимал, что такое настоящая беспомощность.

Поместье барона Градова

Настоящее время

Когда мой ворон погиб, я мгновенно вернулся в своё тело. Голову пронзила острая боль, перед глазами всё поплыло. Стиснув зубы, я встал и быстрым шагом направился к главному входу.

Добрынин стоял во дворе, наблюдая за дорогой. Я перевёл взгляд туда и увидел грузовики, вокруг которых копошились солдаты.

— Барон Успенский прислал первую партию, — заметив меня, сказал Никита. — В одном грузовике две разобранные пушки, в другом — боеприпасы к ним. Ты в порядке?

— Он прислал легковые машины? — спросил я.

— Да, пока что две. В багажниках часть винтовок из обещанных… — воевода нахмурился. — Ты в порядке? Выглядишь усталым.

— Срочно прикажи кому-нибудь взять машину и ехать во Владивосток. Немедленно.

— Что-то случилось?

— Выполняй приказ, — ответил я, направляясь в дом.

Я был уверен, что с моим братом всё в порядке. Надсмотрщик открыл дверь, и Миша наверняка успел покинуть камеру. Даже если неизвестные выпустили ещё один снаряд, Михаила они уже не смогли бы задеть.

Кто посмел устроить подобное? Это же не просто попытка убить моего брата, это нападение на государственную колонию. Очень рискованное мероприятие — на такую глупость мог решиться разве что фон Берг, но он бы скорее использовал пороховое оружие. А по тюрьме стреляли из магической бомбарды.

Конечно, Генрих специально мог найти магическое орудие, чтобы… Чтобы что? Подставить своих союзников? Сомневаюсь.

Карцева? Нет, вряд ли. Графиня слишком умна для такого поступка. Она должна понимать, что первой попадёт под подозрения. Не думаю, что она настолько опустилась бы в своём желании отомстить за смерть отца.

Атаковать тюрьму вполне мог тот, кто уже тайком помогал мне. Неизвестный, что уже помог мне получить титул, подкупив Лапшина. Возможно, этот таинственный помощник решил подставить альянс?

Не исключено. А то, что при этом под угрозу была поставлена жизнь моего брата