Это кто переродился? Трилогия - Сириус Дрейк

Ухмыльнувшись, я забрал все. Улыбка на лице Амадея растянулась буквально до ушей.

— Бери! Бери, о великий! И даруй мне знание!

— Хорошо, но не здесь… А сейчас скажи…

И я важно опустился в кресло.

— Ты умеешь превращать медь в золото?

— Конечно. Ой, я совсем забыл! — и ударив себя по лбу, фон Фауст сунулся в шкаф. Оттуда вытащил какой-то сверток, а затем торжественно положил к моим ногам.

Только я решил развернуть сверток, как у меня перед лицом снова замаячил шмель.

— Да чтоб тебе провалиться! — рыкнул я, когда он снова полез мне в ухо. — Фауст! Фас!

И пока мой новый слуга лихорадочно принялся ловить шмеля, я распутывал этот сверок — слой за слоем. А их тут было порядочно!

Следом в дверь забарабанили. И очень настойчиво.

— Фуст! Открывай, чтоб тебя!

Бросив свою охоту за шмелем, парень тяжело вздохнул.

— Опять будут ругаться… Ай-ай-ай…

Подойдя к шкафу, он открыл дверцу и поглядел на меня с выражением крайней почтительности.

— Ваша милость, пройдите, пожалуйста, в шкаф, пока я не выпровожу этих нахалов…

Но нахалы решили пожаловать сами. Дверь выбили плечом, и к нам завалились двое рослых парней. И как-то они не слишком походили на рассерженных студентов — оба были одеты в черное и при оружии.

— Я же сказал, что не продам его… — сказал Фауст, пятясь. — Что, еще надо?

Оба покачали головами.

— Мы заберем его сами. Хочешь ты этого или нет. От тебя зависит только, попадешь ли ты в руки Домны калекой, или нет, — сказал один из воров и посмотрел на меня. — Это что еще за хмырь?

— А это… Повелитель…

— Повелитель? У вас тут чего, игры какие-то?

И оба расхохотались. Из коридора послышалось:

— Блин, они уже за окнами! Вы, как хотите, а я валю! — и там застучали удаляющиеся шаги.

— Трус! — рявкнул вор, а затем обратился ко мне: — Не повезло тебе, парень. Тебе придется исчезнуть.

У них в руках заблестели кинжалы. Улыбнувшись, я скосил глаза на окно. За ним был небольшой балкончик с пожарной лестницей, а внизу улицу буквально запрудили автомобили — и к зданию двигалась целая процессия высоких людей в черном. В одном из них я узнал Лаврентия.

Тут и шмель сумел таки добраться до моего плеча. Внезапно прямо мне в ухо заверещали:

— Валите! Там Инквизиторы! Они едут вас брать!!!

Голос при этом был совсем тихий и писклявый, однако какой-то знакомый. Неужели…

— Ах вот ты куда делся, — проговорил я себе под нос. — А я даже успел немного поволноваться…

— Да ну! — зажужжал шмель голосом Ивана. — Потом расскажешь, как плакал обо мне. Они ищут Фауста, и вот-вот…

— Закрой дверь, — распорядился я, тычком отправляя его в полет. — Быстро.

Шмель ойкнул, но к счастью не стал задавать лишних вопросов. В следующий миг полетел над головами воров.

— Ты чего там бурчишь? — хмыкнул один из них. — Молитву что ли?

Дверь за его спиной начала медленно закрываться — шмель толкал ее изо всех своих шмелиных сил. Качнувшись по инерции, она со стуком влетела в дверной косяк, и оба вора обернулись. Шмель же, как ни в чем не бывало, кинулся к потолку, а оттуда принялся дрейфовать в сторону замка.

Воры же медленно повернулись ко мне.

— Нет, просто тоже думаю, как нам исчезнуть, — сказал я и подошел к плите, на которой булькало какое-то варево. Его уже было пора снимать с огня, но я методично принялся открывать все конфорки до единой. — Так чтобы ни обо мне, ни о Фаусте никто больше не вспомнил…

Сзади щелкнуло.

— Ты чего делаешь? Псих что ли?

— Амадей, — повернулся я. — У тебя же тут много горючих веществ?

Парень, стоявший у окна с круглыми от страха глазами, молча кивнул.

— Много… Но…

— Хорошо, — улыбнулся я, а затем схватился за газовую трубу. — Хватай, что успеешь, и уходим. БЫСТРО!

* * *

— … ничего они тебе не сделают, душа моя, — говорила бабушка в трубку, пока Инквизиторы один за другим заходили в здание. — Доминика пообещала, что они арестуют только тех, на кого есть досье. Всяких шалопаев, которых неплохо бы проучить, и, возможно, реальных преступников. Может, они немного пошумят, но, думаю, быстро закончат…

Марьяна вздохнула.

На ум пришли два силуэта — Вани и Игоря — которые еще десять минут назад пропали в подвале общежития. От них до сих пор не было никаких вестей.

— Выбрось все из головы. К тебе ни один из псов Доминики не посмеет сунуться. Они же не сумасшедшие — идти против меня.

— Хорошо…

— Выпей что-нибудь, чтобы спалось хорошо и ложись. У тебя есть снотворное?

Марьяна опять покосилась на шкаф, вокруг которого нарезал круги Пух. Вздохнула.

— Есть. Мне его выписали только сегодня. Сейчас выпью и… попробую уснуть…

В этом она, конечно, сомневалась.

— Вот и хорошо! А Инквизиторы… Завтра я их приструню. Доминика, конечно, свое дело знает, но останавливаться не умеет. Спокойной ночи, внученька.

— И тебе ба, — сказала Марьяна и, отключив телефон, пошла к шкафу.

Рычащий Пух попытался ей помешать, но девушка вытащила пузырек, открыла пробку и выпила все до последней капли.

— Ой… — икнула девушка, на миг почувствовав головокружение. — Да что ж такое…

Пух лег на живот и, смотря на нее грустными глазами, принялся подвывать. Марьяна же почесала питомца за ушком, сбросила халат и залезла под одеяло.

Через пару минут она уже не двигалась. Внизу слышался звон стекла, где-то грохотали сапогами, громко выкрикивали требование открыть именем Инквизиции, выбивали двери и даже чьи-то зубы. Девушка не шелохнулась даже когда в комнате на этаж ниже нехило так рвануло, и ее окно разорвало осколками. Запахло дымом.

Ее маленький питомец Пух, заливаясь писком, вопреки всем запретам забрался на кровать и принялся вылизывать девушке лицо.

И даже этого она не почувствовала. Ее сон был крепок, как у мертвеца.

От авторов: Дорогие друзья!

Вот снова настал тот самый день! Книга или шаурма⁈ Наверное, даже Силантий с Тимофеем не смогли бы точно ответить на этот вопрос, но мы все равно благодарны вам за внимание, ваши лайки, комментарии и награды! А история наших героев продолжается!

Всем, кто приобретет книгу с наградой, в гостевую обязательно прилетит чибик.

Глава 9

Как быстро выселиться из общежития?

— Именем Инквизиции, откройте турникет!

— Нет, пропуск!

Десяток набившихся в тамбур лысых мужчин в черном переглянулись. Одноглазая бабулька готова была костьми лечь на защиту своей