Трехликий II: Черная стража - Даниил Тихий

Щиты от такого, защитить не могли.

Увесистое кривое копьё вылетело из тумана неожиданно для присутствующих и немедленно попало прямиком в выпученный глаз короля. Жаболюд дёрнулся, сковывающий его лапу лёд треснул, а в направлении последней атаки ушёл ещё один длинный, сверкающий изнутри, ядовитый луч.

Но говорящий за мёртвых не стоял на месте.

Под рёв ослеплённого чудовища он возник сбоку и взвившись в прыжке, обрушил на правую тройку лап огромной жабы руну холода, чтобы врезаться в скованные льдом конечности всем телом и разбить на промороженные осколки.

Использовать собственное тело дабы обеспечить дробящий класс урона трёхликому было впервой, но расчёты, как всегда, оказались верными. Посох, щит и жезл, упали в грязь, вместе с обледеневшими осколками трёхпалых лап.

Но и сам убийца не смог избежать ответной атаки. Над его головой просвистело оружие жаболюда, но удар пропал впустую, болотный король ослеп и запаниковал, решив спасаться бегством. И при попытке бегства его огромная туша едва не подмяла под себя мечника, зацепив его на ходу задней лапой и отбросив в грязь.

Туда же, полетел сорвавшийся наконец Виллерт.

Покрытый грязной коркой инея, в котором замёрз целый слой насекомых, боец едва шевелился. Он достиг такого предела, ступив за который не возвращаются и теперь балансировал на его грани, лёжа в грязи и видя перед собой не пасмурное небо, но серые врата в бездну.

Вирт уже выпустил когти и готовился забрать его память, оставив в этой реальности лишь ещё одно изуродованное сознание.

Но говорящий за мёртвых, в отличии от Виллерта, всё же смог подняться на ноги и нарисовав на себе руну исцеления потратил остатки энергии чтобы вернуть своему аватару силы.

Хромающую, и избитую некромантку он встретил хриплым карканьем:

— Позаботься о нём.

Догнать короля жаболюдов удалось на середине пути к берегу. Ослеплённая тварь снесла несколько хижин, потерялась в пространстве и напоролась на дерево. Больше десяти минут, два воина нападали на неё с разных сторон, нанося разномастные удары и уворачиваясь от ударов тугим языком и лапами.

Обессиленный монстр издох в собственном дерьме и лужах пролитой крови. Его агония была тяжёлым грузом для психики и заставляла аватары проходить одну проверку волей за другой. Огромная туша жалобно и совсем по-человечески стонала, заставив желудок Друма исторгнуть на окровавленную землю остатки последнего приёма пищи.

— Король умер, да здравствует король!

Серриса больше не прибегала к мороку, но освежёванную шкуру жаболюда-охотника с себя так и не сняла. Убедившись, что завладела вниманием обоих ходоков она отвесила реверанс и водрузила на «голову» своего костюма диадему, украшенную небольшим изумрудом и подобранную ей у ядовитой ямы.

Заляпанный с ног до головы грязью и кровью, Друм прохрипел:

— Не знаю кто ты, но выглядишь отвратно.

Некромантка поклонилась. После боя, воздух полнился силой, она пьянила колдунью и делала не совсем адекватной. Серриса слишком выложилась чтобы сопротивляться этому чувству:

— Убийца в курсе кто я. Мы старые знакомые. — Сделав несколько танцующих шагов в его сторону она взмахнула руками, заставив карла напрячься. — Прошу за мной. Вилли-пупс нуждается в помощи.

Трёхликий обтёр клинок об плащ и отправил его в ножны:

— Не обращай внимания. Она странная, но не враг. Нам нужно найти Ликвика и помочь Виллерту.

Последовав за колдуньей. Они обнаружили алебардиста в том же виде, в каком оставили. Он лежал на спине, покрытый слоем грязи и нечистот. Серриса очистила его лицо, боясь, что тот задохнётся, но сделала это напрасно. Воин почти не нуждался в воздухе.

Друм сплюнул в грязь и сказал:

— Не жилец. Мы теряем время.

Он видел торчащие обломки стрел, видел вскипевшую от ядовитых испарений кожу на пальцах, и видел изъеденное насекомыми лицо. Но говорящий за мёртвых был не согласен с выводами щитоносца, потому что карл не знал того, что знали Серриса и мечник.

Скинув с себя шкуру, женщина уселась в грязь, нисколько не смущаясь окружающих мужчин, сложила ноги по турецки, наклонила голову и уставилась на Виллерта затуманенным взглядом:

— Здесь прорва энергии убийца, но я не знаю, что делать. Не знаю, как исцелить его раны. Однажды ты нашёл выход. — Художница уставилась трёхликому прямо в глаза. — Найди его снова.

Чувствуя себя лишним, карл проворчал:

— Поищу Ликвика.

Но у трёхликого были иные планы:

— Нет. Ты останешься. Нашего резервуара не хватит чтобы помочь. А ты сможешь. Мы научим… а потом поможем найти обожжённого.

Карл уступил несмотря на то, что чувствовал себя побитой собакой. Так шажок за шажком, говорящий за мёртвых, приучал себя слушаться. Он считал, что офицеры его будущей армии, должны ему доверять.

Глава 5

Пески

Концепция заживления ран проклятого существа, которым стал Виллерт, заключалась в простейшей схеме. Чтобы исцелить мёртвое и живое, нужно связать между собой две силы. Магию смерти и любую живую, исцеляющую силу. Будь-то природные заговоры, руны, жреческие подношения или магия света.

Вот только несмотря на известную поговорку, подобные противоположности вовсе не стремились друг к другу.

И в то время, когда наши спутники хотели спасти разум воителя от полноценной смерти, мы ставили себе куда более амбициозные задачи. Виллерт — эффективный воин ближнего боя, а затруднения с обычными инструментами исцеления делает его уязвимым. Мы решили не только попробовать спасти его, опираясь на излюбленную системой логику, но и решить проблему с последующим заживлением ран.

Совместно с остальными ходоками мы оттащили находящегося на грани алебардиста к трупу убитого короля. Вырезали на щеке воителя руну Айис, способную исцелять живую плоть. Заполнили её кровью высшего зверолюда и этой же кровью же обвели руну Кан, что чёрными кругами связывала его губы и обе челюсти, ещё со времён боя на улицах Юмирона.

Чужая кровь позволяла экономить энергию. А кровь хозяина логова, позволяла экономить много энергии. Сила, которая таилась в её глубинах, была куда больше, чем та, которую мы пролили в таверне, чтобы зачаровать свои чёрные искры.

Алебардист завис между жизнью и смертью. Вирт готовился поглотить его память, но медлил, система анализировала ситуацию и следила за развитием событий, пытаясь понять, насколько логичным будет существование такого существа в роли ходока. В любой момент его память могла раствориться, а он сам превратиться в бездушного монстра, одного из многих, что заселяли этот мир.

Или же… стать кем-то вроде Ликвика. Оболочкой от былого ходока, пустым аватаром,