Абсолютная Власть. Трилогия - Александр Майерс

— Надеюсь, Ночник успел ему на помощь, — сказал Секач.

— Сейчас узнаем, — сказал я, сел на скамейку и сосредоточился.

Моё сознание отправилось вдаль, и через несколько мгновений очутилось в призванном вороне, который сидел на руке Базилевского.

Филипп Евгеньевич выглядел усталым и потрёпанным. Даже несмотря на то, что его причёска и одежды были, как всегда, идеальны. Тёмные круги под глазами, ссадины на лице и перевязанные ладони выдавали, что он побывал в переделке.

— Как вы себя чувствуете, Филипп Евгеньевич?

— Я в порядке, ваше благородие, — голос юриста был усталым, но твёрдым. — Хотя ночка выдалась тяжёлой. Меня пытались убить. Благодарю, что приставили ко мне наблюдение — если бы не Ночник с людьми графа Соболева, мы бы вряд ли сейчас говорили.

— Я предполагал, что подобное может случиться. Рад, что всё закончилось хорошо. На меня и Артёма тоже напали, но никто не пострадал — кроме наших врагов.

— Благодаря вам, господин, — глубоко кивнул Базилевский. — Я уже подал заявление, полиция приступила к расследованию. Теперь необходимо, чтобы они узнали и о других покушениях. Это можно расценивать не только как нарушение прекращения огня, но и очередное военное преступление!

Мой ворон молча кивнул, а юрист тем временем продолжил:

— Генерал-губернатор был в ярости, когда узнал о нападении на меня. Особенно его разозлило, что в этом участвовал помощник прокурора Назаров — которого, кстати, убили, чтобы не оставлять свидетеля. Генерал-губернатор вызвал графа Муратова к себе.

— Зачем? — спросил я.

— Надо полагать, он считает, что всё это дело его рук. Или же просто использует повод, чтобы заставить Муратова сделать что-то выгодное для себя. Господин Высоцкий мастер поворачивать любую ситуацию в свою пользу.

— Не только он, — усмехнулся я.

Базилевский потёр лоб и произнёс:

— Честно признаться, я обеспокоен, ваше благородие. Теперь нет сомнений, что наше дело будет выиграно, и альянс Муратова признают виновными. А если суд завершится быстро, война начнётся с новой силой.

Я понимал его беспокойство. Быстрая победа в суде могла означать новую волну насилия и хаоса. А мне требовалось ещё время, чтобы подготовиться.

— Приказ прежний, Филипп Евгеньевич. Всеми силами затягивайте этот процесс, а дело фон Берга по эксплуатации, наоборот, постарайтесь ускорить.

— Хорошо, барон, — ответил Базилевский. — Сделаю всё возможное. Кстати, я нашёл способ вернуть часть имущества Серебряковых, — добавил он.

— Родовые артефакты?

— Да, именно они, — подтвердил юрист. — Я займусь оформлением документов и скоро сообщу вам о результатах.

— Отлично, — ответил я. — Как бы там ни было, война всё равно возобновится, и артефакты нам очень пригодятся…

Где-то на дороге во Владивосток

Карета графа Муратова

Несколько часов спустя

Карету потряхивало на неровностях дороги. Небо за окном было серым и мрачным, и такая же мрачная атмосфера царила внутри кареты.

Альберт сидел рядом с Рудольфом Сергеевичем, тайком наблюдая за его напряжённым лицом. Он был явно встревожен предстоящей встречей, и это доставляло советнику удовольствие.

«Всё хорошо получилось, — думал он, усмехаясь про себя. — Мои люди во Владивостоке помогли спасти Базилевского, а Градов сам справился со всем остальным. Слишком рискованный план ты решил исполнить, Рудольф, и провалился. А самое приятное — ты всё придумал сам, я здесь ни при чём. Тебе некого винить, кроме себя самого».

Муратов отложил бумаги, которые изучал, и со вздохом потёр переносицу. Игнатьев с трудом подавил злорадную усмешку.

«Как себя чувствуешь, мразь? Тяжело на душе? Страшно перед встречей с Высоцким? Бойся. Мучайся. Мне нравится смотреть, как ты страдаешь…»

— Что посоветуешь делать, Альберт? — внезапно спросил Рудольф, прерывая его мысли.

Советник повернулся к нему, сохраняя невозмутимое выражение лица.

— Ни в коем случае нельзя признаваться, что мы причастны к покушению, — начал он. — Надо следовать выбранной линии и валить всё на Карцеву. Но если хотите знать моё мнение, то Роттер просто подставил графиню. В конце концов, это именно он донёс о том, что Эмилия Романовна атаковала тюрьму. Я думаю, она и правда не приказывала убить Михаила Градова.

— Зачем это Роттеру? — спросил Муратов.

— Не знаю. Может быть, Карцева его чем-то обидела. Предательство в крови у этого человека.

— Не стоило привлекать его, — покачал головой граф. — Зря я с тобой не посоветовался. Думал, что смогу разобраться со всеми нашими проблемами одним ударом!

«Ну, на самом деле план был неплохой. Просто я тебе помешал. Да и Градов оказался прозорлив и предвидел такое развитие событий…»

— Карцева наверняка догадается, что я хотел её устранить, — проговорил Муратов.

«Даже если сама не догадается, ей об этом сообщат, будь уверен», — подумал Игнатьев.

— К тому же как доложили шпионы, она приехала в поместье Градова. Мои худшие опасения сбылись — эти двое спелись! — граф взмахнул руками и откинулся на спинку сидения.

— В таком случае, ваше сиятельство, нам надо действовать быстро, — осторожно предложил Игнатьев.

— Как именно?

— Изгнать графиню из альянса и объявить ей войну.

Рудольф посмотрел на него, как на сумасшедшего. Альберт спокойно встретил взгляд графа.

— Войну? Зачем?

— Карцева нас предала, и подобное нельзя оставлять без реакции. Это вопрос чести и авторитета, господин, — Альберт почтительно склонил голову. — Что скажут про род Муратовых, когда узнают, что союзники бросают нас и уходят к врагам? Мы должны показать, что не прощаем подобное.

— Поверь, я хотел бы лично порвать эту суку в клочья, — скривился Рудольф. — Но скоро мне и так предстоит возобновить войну с Градовым! А ты предлагаешь начать ещё одну?

— Да, рискованно, — кивнул советник. — Но Карцева на наших глазах сближается с Градовым. Завтра она может выйти из альянса и через суд потребовать, чтобы мы выплатили ей компенсацию за участие в войне. Послезавтра она вступит с Градовым в союз и обратит свои войска против нас.

Помедлив, Муратов спросил:

— Думаешь, это и правда возможно?

— Конечно. Мы ведь уже убедились, что Градов способен на неожиданные манёвры. Всё говорит о том, что они с Карцевой скоро могут встать на одну сторону.

— Ты прав. Значит, надо первыми нанести удар. Но это значит растянуть силы…

— Градов не успеет собрать войска, чтобы противостоять нам, господин. К тому же его Очаг ослаб — мы легко возьмём поместье. Карцева уже отвела всю дружину в свои владения. Нам не надо их уничтожать, достаточно просто сдерживать.

Рудольф Сергеевич медленно кивнул, прислушиваясь. Игнатьев продолжил:

— К землям Карцевой стоит отправить войска фон Берга и вести постоянные артиллерийские обстрелы. В качестве поддержки выделить один полк, усилить дополнительными артефактными расчётами, чтобы маги Карцевой не смогли подавить технику. Мы просто блокируем их выдвижение, а когда прикончим Градовых