Дьяволы - Джо Аберкромби

— Принцесса Алексия Пирогенет! — прогремел он. — Первенец Ирины, наследник Феодосии, испытанный оракулами Небесного Хора и объявленный первым в линии наследования, вернулся в Трою! Вернулся к нам. Вернулся, чтобы заявить о своем праве рождения, защитить королевства людей от ужаса эльфов и привести нашу империю в новую эпоху процветания!

Кто мог сомневаться в том, что было сказано так громко и таким внушительным голосом? Раздалось мощное ликование, все в толпе рассчитывали, какую выгоду это может им принести, и вот так Папа и Патриарх провозгласили Алекс законной наследницей Змеиного трона Трои. Она изо всех сил старалась делать вид, что верит в это, и сильные мира сего столпились, сияя от чести быть представленными.

Представленными воровке-засранке.

Странный мир, да?

Глава 53 «Сражаться с гигантами»

Стражники установили железные перила на специальные места по краю помоста. Женщина, щеголяя цепью из позолоченных шестерёнок, с важным видом потянула длинный рычаг. Толчок заставил всех пошатнуться, а затем, не с мучительным скрежетом, а с ровным «ж-ж-ж», вся платформа вместе с двумя десятками или более занимавших её людей начала подниматься сбоку от Столпа.

— Поразительно, — прошептал Бальтазар.

Триумфальные колонны и величественные здания вокруг площади исчезли, ярко одетые доброжелатели превратились в безликую толпу, лазурное Эгейское море показалось по ту сторону портовой стены. Они поднимались всё выше, и ещё выше, открывался горизонт, вокруг простирался лабиринт улиц, тянущихся к разрушающимся городским стенам и дальше, просторы черепичных крыш, богатые дворцы и храмы с позеленевшими древними куполами, и даже несколько недавно установленных, ярко-медных, сверкающих на палящем солнце.

Троя. Жемчужина Востока. Когда-то Бальтазар считал немыслимым сюда добраться. Он был уверен, что нелепая принцесса Алексия будет сожжена колдовским огнём, съедена краболюдьми или погребена под рушащимся аббатством. Но вот она стоит на почётном месте, чествуемая сильными мира сего. Будущая императрица. И, надо признать, выглядела в этой роли почти убедительно.

Бальтазар понял, что вот-вот улыбнётся, и вынужден был отвести взгляд, чтобы этого не заметили. Может быть, он почувствовал слабые проблески отцовской гордости к бестолковой бродяжке? Какими бы ни были её существенные недостатки, нельзя было отрицать — девушка обладала выдержкой, не говоря уже о её удивительно живом и пытливом уме, если его должным образом стимулировал добросовестный наставник. Нельзя было отрицать и важнейшую роль самого Бальтазара в её выживании. Он подозревал, что награды не будет. Никаких почестей и должностей. Но, в конце концов, чего на самом деле стоило восхищение незнакомцев? Он же знал, что сделал. Возможно, этого достаточно? Он наблюдал за вращающимися шестерёнками рядом с подъёмником и чувствовал, как его улыбка становится шире.

— Если сейчас вы впечатлены… — он обернулся и увидел леди Северу, разглядывающую его вблизи. — Подождите только, пока мы поднимемся наверх.

— Ну… э-э… — месяцами Бальтазар мечтал вновь пообщаться с воспитанными и утончёнными людьми. Теперь, когда к нему обратился явный образец носителя этих самых качеств, он обнаружил, что лишился дара речи. — Боюсь, я слишком много времени провёл среди варваров… Могу лишь извиниться за свой потрёпанный вид…

— Вы помогли принцессе благополучно вернуться домой, преодолев опасности, которые мы даже представить себе не можем. Вы должны носить каждое пятнышко как медаль. Я…

— Леди Севера, конечно. Я услышал ваш разговор с принцессой Алексией на пристани… — и он был глубоко впечатлён не только её безупречной осанкой, но и, к своему удивлению, её скромностью. Раньше он не слишком ценил это качество, но не мог не заметить, как преуменьшая её статус он лишь укрепил его. В конце концов, кому нужно постоянно подчёркивать свою значимость? Только тем, кто действительно неважен. — Я — Бальтазар. — он отвесил самый простой поклон, какой только мог, думая о том, насколько смехотворно помпезными были бы те замысловатые поклоны, которые он когда-то отрабатывал перед зеркалом.

— Просто Бальтазар?

— Это не совсем полное наименование, но… — он отмахнулся от подобных вычурных фраз. — Бальтазар — вполне достойно.

— А вы инженер?

«Инженер тайных дел. Искусник, возящийся с запретными механизмами вселенной. Механик, управляющий тонко переплетающимися шестерёнками жизни и смерти!» Бальтазар прикусил язык:

— Просто дилетант, и больше в теории, чем на практике. Более того, я недавно наблюдал некоторые… явления, которые заставили меня переосмыслить природу материи. — он рассеянно сложил ладони вместе, как это делали близнецы аэромант и геомант. — И вынужден задаться вопросом, являются ли элементы земли и воздуха противоположностями, или каким-то образом состоят из одной и той же фундаментальной субстанции…

Он понял, что забрел на территорию, которую мало кого сочтёт столь же захватывающей, как он сам, но леди Севера смотрела на него, задумчиво прищурившись:

— Итак, вы бросили вызов Гасдрубалу и Целлибусу?

Бальтазар пристально посмотрел на неё. Милостивые небеса, всё это и основательное знание столпов философии?

— У меня нет желания сражаться с гигантами… но факты могут вынудить меня… — её пронзительный взгляд действовал на него крайне тревожно, и он откашлялся, пытаясь посмотреть в другую сторону. — Я знал, что некоторые из архитектурных сооружений древнего Карфагена сохранились здесь, в Трое — ваш великолепный Столп и акведук — но никогда не предполагал, что их механизмы всё ещё могут функционировать.

— У императрицы Евдоксии были свои недостатки, — Севера загибала свои выразительные артистичные пальцы, будто подсчитывая очки в игре. — Ковен ведьм, тщеславное потомство, быстрые казни, отвратительные эксперименты.

— Ах да. — Бальтазар с облегчением затронул неромантичную тему. — К нам приставали некоторые из них по пути сюда. Гибриды человека и зверя. Извращённые создания, во многих отношениях, хотя саркоматизм был, несомненно, великолепен.

— Вы так думаете?

— Никогда не видел равного проявления. Из них получились грозные бойцы.

— В намерения Евдоксии не входило выращивать воинов. Или, по крайней мере, я так понимаю, это стало заботой её сыновей. Она с рождения страдала от изнурительной болезни, которая сделала её… далекой от идеала императорского совершенства. Она искала способ исцелить свою слабую плоть. Затем её очаровала душа. — Севера крепко вцепилась в перила, хмуро глядя на город. — Найти её. Освободить. Поймать.

— В самом деле, увлекательно… — пробормотал Бальтазар, размышляя, удалось ли покойной Императрице решить извечную загадку поиска места души в теле, а затем осознав, что любопытство снова завело его на опасную почву, — И совершенно