Апофеоз - Игорь Воробьёв

домов тоже стояли телеги, и там суетились бойцы: они то и дело забегали в здания и выбегали обратно, таща в руках скарб или выводя с собой людей. Таких растерянных, плохо одетых местных скопилась у телег уже целая толпа, большинство из них женщины.

Перед усадьбой людей было немного, и я понял, что как минимум треть отряда находится внутри дома или где-то ещё. У самой усадьбы, за телегами, стояла Марта. Она держала за шиворот, как щенка, какого-то парня-эльфа, приставив к его горлу нож. Рядом двое мужиков насиловали прямо на траве пухлую эльфийку, а перед Мартой ещё двое держали на коленях толстого эльфа в изорванном парчовом халате. Судя по богатству одеяний, это были хозяева поместья.

На некотором расстоянии от земли я развеял заклинание, и мне не стоило труда приземлиться прямо возле Марты. Неожиданное появление заставило всех замереть на мгновение, уставившись на меня. В глазах Марты полыхал огонь ненависти, смешанный с бешенством, отчего она прилично походила на сумасшедшую; но всё же, когда она устремила взгляд на меня, в нём по-прежнему читалась преданность, правда, с львиной долей досады из-за моего внезапного прибытия.

— Помогите… — простонал толстый эльф и тут же получил в челюсть от одного из мужиков. Второй подхватил эльфа за космы и заставил снова смотреть на Марту. Судя по опухшей физиономии и струящейся по его лицу крови, это не первый удар, который он получил.

Я безразлично взглянул на эльфа, перевёл взгляд на залитое слезами лицо пацана, мельком взглянул на раскоряченную на земле эльфийку и снова посмотрел прямо в глаза Марте.

— Пришёл спасти их, миленький? — с вызовом спросила у меня Марта.

— И лишить тебя мести? — приподнял я бровь. — Нет. Я беспокоился о тебе. Я понимаю, почему ты здесь, и ты в своём праве. Но ты забываешь мои слова… не превращайся в мучителя, не уподобляйся им.

— Но он заслуживает страдать! — закричала Марта, срываясь. — Он должен видеть, как погибает всё, что ему дорого! Они все должны испытать ту боль, которую причиняли нам!!!

— Взгляни на него, Марта, — тихо, но сурово сказал я. — Ему дорога лишь собственная шкура и личные хотелки. Он готов на что угодно, лишь бы выжить… А страдания ты причиняешь только этому парню.

Я материализовал посох и шагнул к ней.

— Но… миленький… я же… — растерянно пробормотала Марта, а я с удовлетворением увидел, что фанатичная верность в её взгляде начинает преобладать над яростью.

— Твоя месть свершилась, — я размахнулся посохом. — Ты разрушила это гнездо порока. Никто из виновных не уйдёт отсюда живым. Ты ведь знала, что Мареку не понравится то, что ты задумала сотворить с этим негодяем, поэтому-то ты ничего ему не сказала, так ведь? Хватит пыток.

Точным ударом я проломил парню висок. Марта отпустила его, и он кулем свалился на землю. Эльфийка заверещала ещё громче, а толстяк даже не поморщился, его глаза судорожно метались из стороны в сторону, в них читалось лишь звериное желание жить.

— Видишь, ему плевать, — констатировал я. — Хватит, — я махнул головой в сторону эльфийки. — Ты же сама через это прошла. Она получила достаточно.

— Ты не знаешь всего, миленький, — вздохнула Марта, в её голос вернулась рассудительность. — Эта мразь поддерживала страсть своего мужа… она много чего придумала для «тренировок»… ей стоило испробовать свои изобретения на собственной же шкуре! Но ты прав, — она грустно посмотрела на парня, неподвижно лежащего у её ног, и сделала знак своим бойцам. — Я знала, что это неправильно… но ненависть застилала мне глаза… Я так мечтала об этом дне!

— Пощадите! — успела крикнуть эльфийка, но её крик тут же превратился в невнятное бульканье — один из мужиков перерезал ей горло.

Марта направилась было к толстяку, но я остановил её.

— Отойдите от него, — приказал я и начал читать Путь заблудших.

Эльф начал было подниматься, но я спустил на него заклинание; он затравленно посмотрел по сторонам и вдруг заорал и плюхнулся на задницу. На его теле стали появляться раны, из распахнувшегося халата брызнула кровь.

— Что ты с ним сделал, миленький? — спросила Марта, глядя на него широко раскрытыми глазами.

— Сейчас к нему пришли призраки всех тех, кого он замучил, — ответил я, следя, чтобы толстяк не сдох и не отполз далеко в своих метаниях. — И для него они вполне реальны… Не беспокойся, он вкусит страдания сполна.

Так мы и стояли, наблюдая за превращающимся в кровавую тушу эльфом. Мужики убежали кто в усадьбу, кто помогать у телег, разумно рассудив, что их атаманше ничего не грозит рядом со мной.

Наконец толстяк перестал скулить, видимо окончательно потеряв рассудок, и я позволил его сердцу перестать биться. Марта с удовлетворением выдохнула, она словно задерживала дыхание всё это время.

— Спасибо, Неназываемый! — она взглянула на меня, и в глазах её блеснули слёзы.

— Туго пришлось? — спросил я и начал чертить в воздухе плетение сбора крови.

— Да, миленький, — кивнула Марта, заворожённо наблюдая за вытекающими из тел алыми ручейками, которые поднимались в воздух и тянулись ко мне. — Этот негодяй собрал здесь элитную гвардию и надеялся отсидеться… Наверняка ему бы это даже удалось. Ещё тут были успевшие принять клятву рабы… Схватка была жестокой. Но мы их одолели и успели ворваться в особняк до того, как этот мерзавец бежал. Повезло, что его маг был в подвале… Вот он наверняка уже скрылся. Ребята, когда увидели, что творится в зданиях «фермы», перебили надсмотрщиков и запалили тут всё. Мы успели спасти много рабов… и я уверена, почти все они захотят к нам присоединиться. Ну а кто не пожелает, останется здесь — усадьба теперь в их распоряжении, мы заберём только то, что нам понадобится в походе.

— Хорошо, — я закончил сбор крови и сейчас присматривался к куску ткани, на которой кучкой были свалены украшения, снятые, очевидно, с бывших хозяев поместья. — Что это?

— Я знала, что господа пользуются артефактами, — объяснила Марта. — Поэтому приказала сразу снять с них все побрякушки, по возможности не прикасаясь к ним…

— Верное решение, — одобрил я, подойдя ближе и рассматривая драгоценности. — Больше половины завязано на владельца, — воспользовавшись кантрипом, я отбросил в сторону те украшения, на которых видел опасные плетения, —