Апофеоз - Игорь Воробьёв

На следующий день, всего лишь после нескольких часов марша, тракт вышел на лёгкую возвышенность, с которой открывался вид на то самое место, где сходились пути двух частей нашего фронта и где я ожидал генерального сражения. На западной дороге виднелись несколько медленно бредущих зомби, но основной массы нежити пока не показалось. Как и не было никаких признаков присутствия неприятеля.

В месте, где сходилось множество дорог, перетекая в ещё более широкий тракт, ведущий к столице, возвышалось стройное белокаменное здание, в витражных окнах которого сверкало рассветное светило. Величественное строение находилось как бы посреди обтекающих её по сторонам дорог, формируя своей огороженной территорией своеобразный островок.

Ограда была каменной, но отнюдь не выглядела укреплённой, лужайки аккуратно подстрижены, а на шпиле здания сверкал золотой восьмилучевой круг. Никакой охраны не замечалось, впрочем, мы были ещё далеко…

— Что это за здание там, на перекрёстке, — поинтересовался я на обеденном привале у эльфов, ибо ни Гильт, ни Ярна ничего о белом строении не знали.

— Обитель Дев Оума, — ответил Ванорз. — Знаменитый столичный монастырь. Женский. Я слышал, там жёсткий отбор… но чем они занимаются, понятия не имею. Все проезжающие оставляют им милостыню… это не обязательно, но, как понимаешь, никто не хочет навлечь на себя немилость Оума, так что монастырь процветает.

— И у него нет никакой охраны?

— Обычно их охраняют паладины, — Ванорз почесал в затылке, — но сколько мы ни вглядывались, я никого не заметил… это странно. Когда я проезжал тут, вокруг было много рыцарей. Может, они эвакуировались в столицу?

После обеда мы добрались совсем близко к перекрёстку. Я остановил колонну на пригорке, с которого тракт спускался к монастырю. На западной дороге появились всадники, и я решил дождаться их командира. Ряды южан проходили мимо нас и спускались к перекрёстку, стараясь не приближаться к монастырю.

Рыцари смерти остановились рядом с дорогой, а их лидер подскакал ко мне. За ним я увидел на западной дороге ровные ряды марширующих скелетов и море разнообразной нежити по обе стороны от тракта. Та нежить, что уже успела спуститься, тоже обходила монастырь стороной.

— Неназываемый! — поприветствовал меня Алистар. — Мы взяли города с нашей стороны. Я установил там порядок, и мы готовы двигаться к столице.

— Я смотрел карту, тут отличное место для генерального сражения, — я махнул рукой в сторону простирающейся внизу равнины. — Но где же противник?.. уж не устроили ли нам засаду?

— Ещё вчера ночью я послал моих баньши проверить это место, — покачал головой эльф. — Они долетели почти до самой столицы, никаких засад нет, — я удивлённо взглянул на него, а Алистар вздохнул. — Я прекрасно знаю образ мыслей местной знати, и на месте императора поступил бы так же. Ты просто не видел Саоэллум… Это гигантский город с чудовищными фортификациями. Там собралась вся мощь империи. Они хотят, чтобы мы стёрлись об их стены во время штурма, и когда мы понесём огромные потери — раздавить нас. Зачем искать по всему Оминарису? Мы сами соберёмся у столицы, и тогда нас можно будет прихлопнуть одним ударом.

— Но ведь с нами идут аватары богов! — мне казалось, это очевидно. — Они разрушат любые фортификации.

— А они надеются на божественную защиту Оума, — усмехнулся Алистар. — За прошедшие века знать захирела, они даже вообразить себе не могут, будто быдло способно им что-то противопоставить. Да, волна черни может захлестнуть поместье или даже замок какого-нибудь отдельного лорда, но столицу — никогда… Вот они и бегут в Саоэллум со своими дружинами, чтобы потом дружно ударить по толпе сброда и снова вернуться хозяевами в свои земли.

— То есть ты считаешь, никаких хитростей или вылазок они не предпримут?

— Сильно сомневаюсь, — уверенно заявил эльф.

— Хорошо, — кивнул я. — Тогда двигайся к столице. Организуй своих, чтобы не мешали проходу южан, вам же дорога особо не нужна…

— Будет сделано, — Алистар отсалютовал и поскакал вниз, его конница ринулась следом.

Я же позвал командиров и приказал Даниле рассредоточить своих культистов в окрестностях монастыря, но близко не подходить. Штурмовиков попросил выстроиться на дороге у ворот, а отрядам Марека и Марты — занять позиции у них по флангам. В монастырь я решил зайти сначала сам, со своей группой, ибо моё видение жизни показывало наличие за его стенами лишь нескольких десятков живых.

Мы без проблем пересекли незапертые ворота, которые легко распахнул Гильт, и находились почти на полпути к зданию, когда в его массивных дверях вдруг открылась калитка и из неё вышел латник в белоснежных доспехах. Забрало его шлема было поднято, и я увидел, что это совсем молодой парень. В руках он легко держал металлический щит и длинный меч.

Латник решительно зашагал нам навстречу, и когда расстояние сократилось до нескольких метров, пафосно воскликнул, указывая на меня мечом:

— Остановись, исчадие ада! Это святая земля и нечистые орды не могут на неё ступить! Ты силён, если смог, но кто ты? Генерал сил Зла? Или сам Аватар Тёмных Богов?

— А не нужно ли сперва самому представиться, если уж спрашиваешь обо мне? — усмехнулся я, несколько изумлённый абсурдностью слов парня.

— Я Максимилиан он Брехт! — вспыхнул латник. — Паладин Оума и защитник этой обители. Я не позволю Злу проникнуть внутрь её стен!

— А почему ты один, Макс? — поинтересовался я; парень оказался 16-го уровня и никакой опасности для нас не представлял. — Где вся остальная охрана?

Юный паладин смутился, но быстро взял себя в руки и снова напустил на лицо возвышенное выражение.

— Я и один смогу остановить любого, кто осмелится войти в монастырь! — пафосно заявил он. — Святая земля, божественная защита стен монастыря и благословение Господа позволят мне сразить даже тёмного бога!

— Ты храбрый малый, — улыбнулся я и указал кивком головы ему за спину, — но, похоже, ты что-то не согласовал с твоими подопечными…

Паладин обернулся и увидел, что двери монастыря медленно отворяются и через них вереницей выходят послушницы в белых туниках, выстраиваясь на широком крыльце со ступенями. Вперёд выступила статная женщина с огромным золотым символом на тунике и диадемой с драгоценными камнями