Ходок - 16 - Александр Львович Тув

поэтому принялся уговаривать самого себя, а заодно внутренний голос: — Такая возможность проверить Лазутчика, когда еще представится!?! Надо пользоваться моментом! Не убьет же меня этот оранж!"

"А чё, бля, если да? — голос снова вспомнил иноагента Слепакова. — Вот так вот раз — и да?"

"Кончай под руку пиздеть!" — резко оборвал его носитель, не меньше голоса опасавшийся предстоящей авантюры.

Чем дольше спорил Денис сам с собой, тем меньше ему хотелось соваться в переговорную, однако зная, что если сейчас он этого не сделает, то потом сам себя, опять же, затерзает упреками и обвинениями в трусости, поэтому старший помощник поступил, как человек, который не хочет входить в холодную воду — трогает ее ногой, ежится и покрывается гусиной кожей, но все же в воде оказывается. Единственный выход в такой ситуации — прыгать!

Так Денис и поступил. Он резко прервал переговорный процесс и пулей, чтобы не передумать, метнулся в оранжевое марево. Ну-у… что тут можно сказать… Вас когда-нибудь било током? Не смертельным от высоковольтной линии, а от обычной домашней проводки, где напряжение — смешные двести двадцать вольт, или даже сто двадцать семь?

Кого било — тот знает, какие при этом возникают ощущения, а кого не било, тем скажем — неприятные. При контакте с оранжевым плетением, старшему помощнику показалось, что из глаз у него посыпались искры, а все тело, когда он в мгновение ока вернулся в тушку, причем без малейшего сознательного участия в этом процессе, свело, как будто через него пропустили вышеупомянутый ток. Ощущения были, честно говоря, не очень приятные, но с теми, что после змеиных желтых глаз, не сравнить. Тогда было гораздо хуже.

"Ты чой-то зачастил!" — констатировал голос.

"Ты имеешь в виду принудительное возвращение?" — на всякий случай уточнил Денис.

"Да!" — ухмыльнулся голос.

Для того, чтобы полностью прийти в себя старшему помощнику потребовалось допить остаток коньяка и доесть мороженое. Поэтому пришлось повторить заказ. Невооруженным взглядом было видно, что юную официантку охватили определенные сомнения — то ли она сомневалась в платежеспособности молодого парня, то ли в его физиологических возможностях совладать с таким объемом алкоголя и мороженого, но две серебрушки, значительно превышающие стоимость заказа и врученные ей "без сдачи", помогли девушке справится с волнением.

Оклемавшись, Денис не только не угомонился в плане мазохистских практик, а вовсе даже наоборот — решил их продолжить. Обычно человеку хватает одного удара током и больше хвататься за оголенные провода его как-то не тянет, но есть особо одаренные (альтернативно, или нет, это другой вопрос) индивидуумы, которым одного раза мало, им хочется еще. Обычно они работают электриками, водителями троллейбусов, вагоновожатыми трамваев, машинистами электричек и поездов метрополитена, но иногда среди этой страты встречаются люди и других профессий.

"Надо теперь Штурмовик испытать на прорыв!" — озвучил свои планы по проведению очередного эксперимента старший помощник.

"Ты это серьезно?" — поразился голос.

"А что тебя так удивляет? — мысленно пожал плечами Денис. — Раз уж мы здесь оказались, надо все проверить!"

"А кадат есть?" — голос, который был против продолжения банкета, не стал впрямую отговаривать носителя, осознавая бесполезность данного занятия, а попытался сделать это завуалировано, вроде как безлично, типа: он ничего против не имеет, но умные люди в понятые не пойдут. А что поделаешь?.. — не мы такие — жизнь такая…

"Минутку наскребем, а больше и не надо…" — без особого воодушевления сообщил старший помощник, который не больше голоса хотел испытать очередной удар током. Но… надо Федя, надо…

Опять же, как с прыжком в ледяную воду, если решил — надо прыгать и чем быстрее, тем лучше. Поэтому продолжать дискуссию Денис не стал, а вышел в кадат, стартовал Астрального Лазутчика, снова вышел в кадат, стартовал Астрального Штурмовика и мгновенно перенесся к экранированной переговорной, где, не теряя темпа, со всей дури, врезался в мерцающую оранжевую стену.

В следующее мгновение старший помощник почувствовал себя аквалангистом, причем с аквалангом закрытого типа, из которого не выходят пузырьки, которые по-любому движутся вверх, зависшим в толще черной воды, куда не проникает солнечный свет, в состоянии нулевой плавучести, когда невозможно разобрать, где небо, где дно и все направления движения с равной вероятностью могут вести, как вверх, так и вниз, или вбок. Единственным, но немаловажным, отличием среды, где оказался Денис, от черной воды было то, что она была светящаяся и оранжевая. Хотя нет! — было еще одно сильное отличие — вода не била злыми и очень болезненными оранжевыми молниями, а та субстанция, в которую влип старший помощник, очень даже била.

Хорошо еще, что недостатка воздуха не ощущалось, а то бы вообще каюк. Денис чуть было не запаниковал… точнее говоря — запаниковал, когда, пользуясь своим богатым воображением — наши недостатки являются продолжением наших достоинств, явственно представил, что застрял в этом оранжевом, светящемся и очень больно кусающемся "океане" навсегда, до скончания времен.

Однако склонность к рациональному мышлению никуда не делась и старший помощник все-таки сначала взял себя в руки, а потом и сообразил, что как только переговоры закончатся, а длиться вечно они не будут, так тут же защитное плетение на переговорной отключат. Это радовало, но ждать не хотелось, потому что ждать было больно. Причем очень. До этого момента трудно было представить, что находясь в состоянии Астрального Штурмовика можно испытывать боль, однако, как выяснилось, очень даже. Как говорится: век живи — век учись. И хотя полученные знания не всегда доставляют удовольствие, польза от них однозначно есть.

Поэтому, не дожидаясь пока его выпустят, Денис на одних инстинктах рванулся "вперед", как ему представлялось, хотя это вполне могло быть и "назад", или "вверх", или "вниз", или "вбок" и он вполне мог начать "путешествовать" внутри защитного плетения и чем бы такое путешествие закончилось одному Богу известно — вдруг количество "молний", которые может пережить астральное тело без летального исхода не бесконечно, а очень даже конечно, но история, как мировая, так и личная не знает сослагательного наклонения и старший помощник, как пробка из-под шампанского, влетел в переговорную, где завис над столом за которым сидел невысокий поджарый мужчина неопределенного возраста, в котором Денис сразу признал главаря банды "пустышкофобов" Хрульфтарха и второй человек — как следовало понимать, заказчик Удо Хейко. Особых сомнений в личности второго переговорщика не возникло, потому что кроме этой парочки больше никого в комнате не было.

— … а я тебе еще раз говорю, — поморщился Хрульфтарх. — Меньше чем за семьсот золотых за долю мы работать не будем.

— Да ты в край ополоумел! — яростно завопил его оппонент,