Заговор Красного Волка - Роберт фон Штейн Редик

свои помои, чтобы беспокоиться о клятве, которую вы дали на Аметриновом Троне, или даже о том, чтобы защищать свою собственную прогорклую, усеянную

личинками и кучей отбросов честь! Пелех!

Последнее слово было на Старом арквали, ритуальный боевой клич, который

положено бросать врагу, и с ним старик повернулся вбок, уходя с пути выпада

Зирфета. Нож всего на дюйм разминулся со спиной, но Отт не остался невредимым: огромный левый кулак Зирфета попал ему прямо в глаз. Старик отшатнулся от

удара и перелетел через маленький столик, на котором стояли свечи и на котором

стояли морская карта. Остальные мужчины отступили к стенам. Невозможно

остановить драку, которую спровоцировал сам мастер-шпион.

Зирфет, рыча, снова прыгнул на Отта, все колебания исчезли. Но Отт оказался

быстрее. Его падение через стол перешло в перекат, он поднялся на ноги, все еще

вращаясь, поймал стол за одну ножку и закрутил его с потрясающей скоростью. Его

31

-

32-

первый выпад остановил продвижение Зирфета, второй поймал нож на полпути и

вырвал его из руки противника.

Наблюдавшим шпионам дальнейшая часть боя показалась жалкой и

односторонней. Зирфет бросился на Отта, как слон, Отт отскочил назад и позволил

ему поскользнуться на вине. Зирфет достаточно учился у своего старого учителя, чтобы воспользоваться падением, а не бороться с ним, и снова вскочил на ноги с

чем-то, приближающимся к грации. Но затем он сделал еще один безнадежный

выпад в сторону Отта. Мастер-шпион легко парировал удар коленом и в то же

время разбил вторую бутылку вина о голову Зирфета. Даже падая, Зирфет

умудрился ударить его кулаком. Отт просто отпрыгнул назад, отражая удар, и

схватил запястье здоровяка одной рукой. Последовавший удар бросил Зирфета на

пол, и мастер разведки почти непринужденно пнул его в живот, прыгнул на спину и

прижал зазубренную ножку бутылки к его горлу.

Все стихли. Сандор Отт отвратительно ухмыльнулся, один глаз ослеп от крови

после первого удара Зирфета. Он приподнял голову своего противника за волосы.

— Ты трус, не так ли?

— Нет, сэр.

— А я говорю трус. Пиявка из свинарника, как и все мужчины вашего рода.

— Я убью вас, сэр.

— Что?

— Клянусь, я увижу вас мертвым, если вы и дальше будете меня оскорблять. Я

не трус, сэр!

Тихий звук достиг ушей шпионов, и прошло мгновение, прежде чем они

узнали в нем смех. Плечи Отта тряслись. Он отбросил бутылку в сторону и

спрыгнул с Зирфета, который неуверенно поднялся на ноги. Наблюдая за ним, Отт

засмеялся еще громче.

— Если бы ты ответил да, я бы поверил в это, парень, и ты бы сейчас лежал на

этом полу с перерезанным горлом.

— Я хорошо знаю это, мастер, — сказал Зирфет, тяжело дыша.

— Этот нож, — сказал Сандор Отт, вытаскивая его из стола, — был вложен в

мою руку моим первым генералом после того, как я убил мзитринского лорда

Тиамека на мосту Эг. Примешь ли ты это, Зирфет Салубрастин, в знак того, что

твоя честь защищена?

Во второй раз Зирфет застыл. Затем он, пошатываясь, шагнул вперед, широко

раскрыв глаза от изумления, и взял нож из руки мастера. Взгляды присутствующих

встретились; последовали кивки мрачного одобрения.

Мастер-шпион поднял карту с пола. Вино все испортило: западные земли, казалось, исчезли в море крови.

— А теперь выслушайте меня, раз и навсегда, — сказал Отт. — Вы не будете

оглядываться на двери, потому что нет дверей, через которые можно убежать. Ни

для вас шестерых, ни для меня, ни даже для Его Превосходства. Роуз будет

капитаном этого корабля, и мы поплывем на нем. Игра началась, ребята. Мы будем

32

-

33-

играть в нее до последнего раунда.

Глава 4. КАРЕТА

1 вакрина 941

7:40 утра

Капитан Нилус Ротби Роуз почувствовал, как кошка уткнулась носом в его

ногу, и подавил желание ее ударить. Хороший пинок напомнил бы животному о

необходимости держаться на расстоянии. Но он сдержал себя, конечно. Большая

рыжая кошка, Снирага, была любимицей леди Оггоск. Если повезет, зверь

вспомнит о его сильном отвращении к прикосновениям, не нуждаясь в ударе, который может стоить ему услуг ведьмы. Они и раньше плавали вместе, все трое.

Карета тряслась вверх по склону. Он сидел, скрестив большие руки на бороде, и смотрел, как карга курит. Новая трубка. Более сухие губы. Сжатые и затерянные в

более глубоких морщинах. Но хищный взгляд молочно-голубых глаз не изменился, и он подумал: Она будет оценивать меня так же. Лучше обрати внимание на эти

глаза, ты, смертельно опасная старая карга.

— Итак, — сказал он, — они заполучили тебя в Беске.

— Фе.

— Прошу прощения, — сказал Роуз. — Возможно, они ухаживали за