Страшные истории острова Джерси - Эррен Майклз

башенкой, как эта, и вот ему представился шанс. Это правда, что дом, возможно, был немного обшарпанным. За ним хорошо ухаживали, но с тех пор, как его украшали, прошло много лет, и, похоже, владелец никогда ничего не переделывал.

Они спускались с башни, когда Оливер спросил о владельцах.

— Ну, — объяснила Кларисса, когда они вернулись на главный этаж, — насколько я понимаю, этим домом владел и жил в нем тот же человек, который его построил. Он прожил здесь почти шестьдесят лет. У него и его жены, по-видимому, было двое или трое детей. Нынешний владелец — один из них, но дети уехали с Джерси и больше не возвращались. Первоначальный владелец умер несколько месяцев назад в преклонном возрасте, и теперь его прекрасный дом впервые выставлен на продажу. О, не хотите ли посмотреть подвал? Смотреть там особо не на что, но… — Клариссу прервал звонок мобильного. Она вытащила его с извиняющейся улыбкой, взглянула на имя на экране и сказала: — Извините, я должна ответить! Ничего?

— Конечно! Отвечайте на свой звонок.

Агент по недвижимости направилась к выходу из парадной двери, чтобы побыть в относительном уединении сада, но, выходя, сказала:

— Вы можете осмотреть подвал без меня. Можете спуститься туда через кухню.

Прежде чем Оливер успел что-либо сказать в ответ, она открыла входную дверь и начала разговаривать со звонившим. Оливер не особенно интересовался подвалом. Он предположил, что подвалы почти все одинаковые. Он не собирался тратить на это время, и у него не было реальной потребности в дополнительном пространстве для хранения вещей. Однако, поскольку он уже решил сделать предложение по дому, то предположил, что ему следует взглянуть. Если он собирался купить здание, имело смысл осмотреть его как можно тщательнее.

Он вернулся на старомодную кухню и обнаружил дверь в подвал. Она была деревянной, и он сначала предположил, что это встроенный шкаф. Дверь открылась после сильного рывка, и Оливер заглянул внутрь. Было слишком темно, чтобы разглядеть что-либо, кроме первых нескольких деревянных ступенек. Он поискал выключатель и не смог его найти. Голые деревянные ступени вели вниз, в непроглядную тьму внизу. Пока он стоял там, вглядываясь в этот маленький уголок ночи, до него донесся запах. Это был приятный запах разложения. Это был запах старых вещей, которые долгое время оставались в покое. Это был запах, который был намного старше тех шестидесяти лет, что существовал этот дом.

Открытая дверь обдала его холодом, когда он посмотрел вниз. После недолгого раздумья Оливер достал из кармана брюк свой мобильный и включил фонарик. Телефон бросил бледный луч света на лестницу у его ног, когда мужчина начал спускаться в подвал. С каждым скрипучим шагом, который он делал, он чувствовал, как воздух вокруг становится ощутимо холоднее. Конечно, в подвале было холоднее, чем на кухне. В подвалах всегда было холодно. В старые времена, до появления холодильников, в этом был весь смысл погреба, но в этом холоде было что-то зловещее.

И снова он почувствовал, что за ним наблюдают. У него было отчетливое ощущение, что-то в этой подземной тьме смотрит на него с подозрением, возможно, даже с враждебностью. Он огляделся, ожидая увидеть отражение глаз попавшей в ловушку кошки или обитающих там крыс, но ничего не было.

Он отмахнулся от этого чувства. В конце концов, он был взрослым мужчиной, слишком взрослым, чтобы предаваться этим детским представлениям о сверхъестественном холоде. Когда он достиг подножия лестницы, подсветка телефона отбрасывала лужицу голубоватого света на каменный пол. Он изучал мощение у себя под ногами. Камни были грубыми и неровными и были неумело уложены по всему полу кем-то, у кого было мало навыков. Остальная часть дома была построена так хорошо, и каждой детали было уделено столько очевидного внимания, что эти неровные камни казались неуместными. Но, с другой стороны, подвал есть подвал, и, очевидно, этот подвал не предназначался для демонстрации. Это было место, где хранилась печь для старого котла и неиспользуемые предметы мебели, чтобы защитить остальную часть дома от беспорядка.

Он поднял глаза и увидел цепочку, спускающуюся с голой лампочки над ним. Он осторожно потянул за нее, и с тихим звоном шестидесятиваттная лампочка начала освещать все вокруг. Оливер, выключив свет на мобильном, обнаружил, что стоит в маленькой комнате размером примерно двенадцать на пятнадцать футов (4х4,5 м). Там была, как он и предполагал, печь. Ему было приятно увидеть, что она оказалась новее, чем он себе представлял. Стены из красного кирпича поднимались от серого каменного пола до деревянного потолка над ним.

Смотреть здесь было не на что, и все же он задержался. Он предполагал, что включение света избавит его от ощущения, что за ним наблюдают, но этого не произошло. Во всяком случае, теперь за ним наблюдали более внимательно, будто включение света облегчило его видимость.

Он протянул руку и снова схватился за свисающую цепочку, но на мгновение замер, прежде чем потянуть за нее. Часть его, глупая, детская часть, боялась мысли о том, что он снова останется один в темноте в этой маленькой кирпичной комнате под землей. Он выбросил эти чувства из головы и дернул за цепочку. С тихим металлическим щелчком в комнате снова стало темно. Телефон Оливера был у него в кармане, и единственным источником света в комнате был тот, что проникал через открытую кухонную дверь наверху. Он вдруг вспомнил подвал своего дома в детстве, и как, когда он выключал там свет, его мгновенно охватывал иррациональный страх темноты. Он вспомнил холодок, который пробегал у него по спине, когда он оказывался в темноте у подножия лестницы. Он снова почувствовал этот озноб, впервые за много лет, и сделал то, что делал всегда: взбежал по лестнице так быстро, как только мог.

Оказавшись в безопасности хорошо освещенной кухни, он позволил себе немного посмеяться над собой. Ему было тридцать пять лет! Слишком много лет, чтобы бояться темного подвала и монстров, которыми его воображение наполнило его.

Кларисса появилась на кухне через мгновение после того, как он, спотыкаясь, вернулся на свет, и он попытался успокоить свое тяжелое дыхание. Он не хотел, чтобы она догадалась, что он только что взбежал по лестнице в нелепом приступе детского ужаса.

— Итак, что вы думаете о подвале? — спросила она.

— Показался довольно стандартным, если говорить о подвалах.

— Да, — согласилась она, — стандартный подвал. Я не люблю подвалы. Не знаю почему.

— Честно говоря, они мне тоже не очень нравятся!

— Не думаю, что люди созданы