Страшные истории острова Джерси - Эррен Майклз

был большой и сделан из металла. На упаковке хвасталось, что это тот самый фонарик, который предпочитают многие полицейские управления. Он был способен излучать ошеломляющее количество люмен, широкий луч жесткого света, который заставлял все тени метаться. Тяжелый фонарик также можно было использовать в качестве оружия, если возникала необходимость. Теперь он достал его из шкафа, ближайшего к двери в подвал, и включил. Свет был таким же ярким, как рекламировалось, и вес фонарика придавал ему уверенности.

На двери в подвал был старомодный замок. Когда Оливер въехал, агент по недвижимости оставил тяжелый старый ключ в двери, чтобы Оливер знал, что они идут рука об руку. Ключ и сейчас был там, хотя замок не был защелкнут. Оливер положил руки на дверную ручку и замер, размышляя, что бы он сделал, если бы в подвале действительно кто-то был. Он понял, что ответ был прост: он закроет дверь и запрет ее так быстро, как только сможет.

Ручка тихо повернулась, и дверь мягко распахнулась на смазанных петлях. В подвале было темно, и он снова почувствовал, как холодное и древнее дыхание овевает его тело. Оливер поднял фонарик и пронзил темноту всеми своими хвалеными 1200 люменами яркости. Подвал был пуст, по крайней мере, настолько, насколько он мог видеть со своего наблюдательного пункта наверху лестницы.

Ступени заскрипели под его весом, когда он спускался по ним. Медленно спускаясь со скрипом, следя за опорой, он осветил фонариком каждый угол. Наконец он включил единственную голую лампочку, свисавшую с потолка. Комната была такой пустой, как он и надеялся. В ней не было ничего, кроме топки для котла и стойкого ощущения, что за ним наблюдает некое враждебное присутствие.

Люди одновременно благословлены и прокляты способностью отбрасывать неприятные мысли и опасные истины. И на самом деле не так уж удивительно, что в течение часа после того, как в его доме послышались шаги, и он почувствовал присутствие какой-то злой силы в своем подвале, Оливер выбросил эти мысли из головы, посчитав их кратковременным приступом паники. Он заменил страх еще несколькими главами «С Земли на Луну», простым ужином из макарон с соусом маринара из банки и часом успокаивающего мозг просмотра телевизора. В ту ночь Оливер заснул через пять минут после того, как положил голову на подушку, и в его доме почти ничего не было, что могло бы свидетельствовать о произошедшем всего несколькими часами ранее эпизоде, который в тот момент вызвал у него такой ужас. Но ключа, который был в замке двери подвала, там больше не было. Выйдя из подвала, мужчина повернул тяжелый ключ и запер замок. Тот же самый ключ теперь лежал на его прикроватном столике, мягко освещенный полумесяцем, который излучал свой переработанный свет через 280 000 километров пустого пространства в спальню Оливера.

Два дня спустя ключ все еще лежал на прикроватном столике Оливера, но тот был на первом этаже своего дома, за рабочим столом, пытаясь писать. До сих пор он не написал ничего, кроме праздных заметок о будущем искусственного интеллекта, больше концентрируясь на языке описания, который хотел использовать, чем на самой науке. Его стол был обращен к креслу для чтения, и у него возникло искушение отойти от компьютера и сесть за него. В конце концов, читать было гораздо веселее, чем писать. С тоской глядя на свое кресло, он заметил движение за ним: перед его домом остановилась машина.

Машина стояла на холостом ходу, и, хотя Оливер не мог видеть человека внутри, он представил, как кто-то смотрит на белый дом с красной дверью, пытаясь решить, приехали ли они в нужное место. Мгновение спустя двигатель заглох, и дверь машины открылась. Вышел седовласый мужчина. Он был одет в коричневый костюм с зеленым галстуком, и то и другое, судя по покрою и степени изношенности, было куплено довольно давно.

Тем не менее, для пожилого джентльмена он, казалось, двигался хорошо, когда пересекал дорожку к воротам. Он еще раз остановился у ворот, глядя на дом с непроницаемым выражением лица, прежде чем открыть их и подняться по крутому склону к входной двери. Оливер позволил ему постучать, прежде чем встал, чтобы открыть.

— Здравствуйте, — сказал мужчина несколько неловким тоном. Мне ужасно жаль вас беспокоить, но, э-э, я вырос в этом доме и подумал, не будете ли вы возражать, если я в последний раз осмотрюсь?

Старик выглядел безобидно, поэтому Оливер согласился и открыл дверь шире в знак приветствия.

Оказавшись внутри, мужчина пожал Оливеру руку и представился:

— Меня зовут Томас Хьюлин, и большое вам спасибо за то, что позволили мне осмотреться. Я знаю, это глупо, но у меня было сентиментальное представление, что я просто обязан увидеть это старое место в последний раз.

Оливер заверил его, что это не проблема, и что он был бы рад показать ему дом. Они вдвоем ходили из комнаты в комнату, с этажа на этаж, ведя светскую беседу на ходу. Томас, казалось, не был охвачен ностальгией. На самом деле он казался рассеянным, проявляя лишь поверхностный интерес к комнатам, где прошло его детство.

После краткой экскурсии, которая не включала посещение запертого подвала, Оливер проводил пожилого мужчину обратно к входной двери. У него возникло ощущение, что Томас еще не готов уйти, поскольку пожилой мужчина топтался возле двери и не делал попыток дотянуться до ручки. Оливер почувствовал, что у этого человека было что-то конкретное, что он хотел сказать или спросить, но что ему еще не совсем удалось облечь в слова.

Оливер решил облегчить Томасу задачу и сказал:

— Мне действительно нравится этот дом, который построил ваш отец, и мне интересна его история. Не могли бы вы задержаться еще на несколько минут на чашечку чая? Я бы с удовольствием послушал немного больше об этом и о том, каково было жить здесь много лет назад.

Томас приветствовал это предложение немедленным согласием, и Оливер приготовил им чай, прежде чем провести Томаса в свой кабинет и указать мужчине на кресло для чтения.

— Я не был в этом доме больше сорока лет, — объяснил Томас, прежде чем сделать глоток из чашки.

— Да? Это долго. Разве вы не навещали своего отца?

— Нет… мы… Ну, я ненавижу выкапывать семейный мусор и вываливать его на всеобщее обозрение.

Оливер пренебрежительно махнул рукой:

— Все в порядке. Если вы хотите поговорить, я рад вас выслушать. С тех пор, как я переехал сюда, у меня не так много