Охота на Странника: Последняя месть - Ульяна Муратова

— Хвост можно обрубить?

— Обычным ножом нет, но с магией — да. Если повезёт, — напряжённо ответил Десар.

Я обыскала небо глазами, но ничего, кроме переливающейся всеми красками палитры зари, не увидела.

— Где они?

— Летят с моей стороны. Главное — не разделяться. Жди.

36.2

Я обернулась назад и увидела далёкие тени.

— Может, шалаш успеем разобрать? — нервно спросила я. — Там копья…

— Такие не помогут, да и не успели бы. Атакуй параличом, а потом на земле добьём.

То ли рассветное небо обманывало зрение, то ли баты неслись неимоверно быстро, но спустя мгновение они с клёкотом ринулись на нас. Блики света играли на крыльях так, что сложно было понять, сколько их. Десятки? Сотни?

Я кинула три заклинания, но ни разу не попала, гадины оказались ловкие и до отвращения быстрые. Они кружили над нами галдящей стаей, внушая какой-то животный ужас и желание спрятаться в укрытие. Усилием воли подавила в себе страх и внимательно следила за тем, какая крылатая дрянь ринется в атаку первой.

Хвост баты вцепился в руку с оружием. Я тут же перехватила гибкий, липкий «кнут» другой рукой и вырубила тварь заклинанием. К ногам рухнула туша с кожистыми мохнатыми крыльями. Помесь летучей лисицы и обезумевшей обезьяны. Хвост, что обмотался вокруг запястья мёртвой змеёй, ослаб, а на предплечье остался след.

Дальше атаки посыпались одна за другой. За спиной Десар бил молниями, я видела их лишь боковым зрением. Напарник поджаривал хищных гадин одну за другой — невероятная мощь! Это какой у него порядок? Первый? Высший? От земли до купола неба вверх били лиловатые злые разряды такой силы, что баты мгновенно вспыхивали и зловонными кометами падали на землю.

Мне приходилось сложнее. Я могла атаковать только тех бат, что подлетали достаточно близко — на расстояние удара. Их удара! От первых трёх атак на руке остались ссадины, жёсткие хвосты сдирали кожу, если успевали дёрнуть вверх. Одна из гадин умудрилась обмотать кнутом мою шею, но взмыть ввысь не успела — рухнула мёртвой грудой нам на головы. Оцарапала когтями в последнем рывке, и от запаха крови остальные будто одурели.

Баты атаковали как по одной, так и группами. Липкие от особого пота хвосты с оттяжкой хлестали кожаными плетьми, причиняя сильную боль. Я не видела Десара, но спиной ощущала жар его тела. Резкие, жалящие молнии укладывали гадин наземь одну за другой.

В суматохе одна из них зацепила хвостом шалаш, волоком протащила прямо к костру и рухнула рядом. Полог вспыхнул мгновенно. Занятая боем, я лишь краем сознания отметила, как среди мельтешащих теней сгорает наша единственная защита от Солара. Шагнуть в сторону и оставить спину Десара неприкрытой я просто не могла.

Раненые напарником баты катались по земле, ломали и вминали в песок то, что недавно было нашим лагерем. Корзинка с ягодами и травами покатилась прочь, и на неё напала одна из тварей, ухватила зубами, мотнула головой, поняла, что добыча неживая, и втоптала в землю нежные побеги звёздной капели. Другая подхватила когтями туесок с остатками сот и швырнула его в воду. Река приняла дар с тихим всплеском, вместе с которым во мне всколыхнулась бешеная ярость.

Я заорала и швырнула заклинанием сначала в одну тварь, другую, третью… Они мёртвым дождём опали на землю. Мой крик растворился в гвалте и клёкоте кишащих над головой бат, зато моя злость оказалась более плотной. Я кинула заклинание иначе, чем обычно. Веером. Оно взмыло в воздух голубоватым полукругом и оборвало полёты сразу десятка тварей. Десар уничтожил ещё десяток, и когда в небе осталась лишь дюжина, они наконец отступили.

Поздно!

Когда стая клином ринулась в сторону, я метнулась следом. Заклинания жгли руки, и я расшвыривала их так, чтобы задеть как можно больше гадин. Четыре по мягкой дуге спланировали вниз, но я хотела добить всех!

— Кайра! — крикнул Десар, но я уже неслась сквозь серебристое поле травы, швыряя вслед батам летучий паралич.

Они падали вниз одна за другой, и я бежала по их телам, с мстительным удовольствием слыша, как под подошвами трещат тонкие кости.

Последняя — самая стремительная и крупная — удирала от меня, бешено размахивая крыльями, но прямая траектория была слишком простой. Я резко остановилась и бросила заклинание на опережение: туда, где она должна была оказаться через долю секунды.

Бата захлебнулась клёкотом и рухнула наземь в трёхстах шагах от меня. Я мягко, пружиняще оттолкнулась от земли и обеими ногами приземлилась на тушку, что валялась рядом, и переломала ей позвонки. До последней гадины дошла уже размеренным шагом и добила несколькими выверенными ударами прикрученного к самодельному древку ножа.

Возвращаясь к лагерю, одну за другой прикончила остальных, что ещё были живы. За мои ягоды и добытый с такими жертвами мёд.

Я кинулась к Десару, но особых ран не нашла, быстро залечив ссадины и пару глубоких царапин от когтей.

Лагерь представлял собой раскуроченную, подпалённую катастрофу. Десар сбил огонь, но ущерб уже был нанесён: еда попорчена, пара глиняных горшков разбита, корзина растерзана, металлизированные пологи сожжены, остатки мёда утоплены в реке, а запас трав и ягод втоптан в землю…

— Добей тех, что живы, — сухо распорядился Десар и невесело улыбнулся: — Ты умничка. Впечатляющие навыки преследования воздушных целей. — Нам нужно поскорее собрать то, что не испорчено, и уходить. Через пару часов здесь будет стоять такая вонь, что сбегутся все хищники и падальщики округи. Нет желания с ними сталкиваться, а спать в таких обстоятельствах было бы самоубийственной беспечностью.

Я лишь кивнула, возвращаясь взглядом к месту, где утонул мёд. И ведь не полезешь за ним в воду — это очень глупо. Нужно сжать челюсти, собраться и уходить, пока на нас не напал кто-то поопаснее бат.

Но мёда было жалко до одури.

Если бы могла, я бы заплакала.

36.3

А когда не могла плакать, я злилась. Жутко злилась! На всё! На солнце, отнимающее магию и оставляющее ожоги; на диких бат, уничтоживших запасы и нехитрую посуду; на костёр, лишивший нас защитных пологов; на Ртутника, неизвестным заклинанием усилившего детонацию портала в качестве мести; и даже на себя, выбравшую боевой факультет. И только на Десара злиться не получалось.

Он деловито собирал остатки вещей: нашёл уцелевшую металлическую кружку и вымыл её, отряхнул от пепла и песка кусок ковра, служивший нам постелью, соорудил