Сердце из черного льда - Терри Гудкайнд

Его люди все еще верили в него. Они доверяли своему генералу, их преданность ему была сильнее, чем Железному Клыку. Утрос не подведет их, но он должен дать им опору, какую-то новую надежду, достижимую цель. Он сплотит их, укрепит их решимость.

Ава вышла из тени шатра. Ее грудь и плоский живот покрывали странные узоры, нарисованные сажей и темно-красной краской. Прозрачное голубое платье мало что скрывало. Она была поразительно красива, как и ее сестра, и столь же сильно внушала страх. Она протянула руку и погладила его мощные бицепсы.

— Моя сестра возвращается, возлюбленный Утрос. — Ее пальцы задержались на рельефном узоре медного браслета. — Я чувствую ее.

Его взгляд остановился на шраме на внешней стороне бедра колдуньи. Сестры родились со срощенными ногами, и только потом отец разделил их — физически. Их хань оставался связанным.

Ава указала подбородком на несколько сотен всадников, рысью спускавшихся с северных холмов по выжженной траве. Они вели за собой вереницу повозок и вьючных мулов, нагруженных мешками зерна и бочонками эля, а также гнали овец, коров, коз и нескольких яксенов. Еще издалека Утрос узнал первого командующего Еноха и бледный раскрашенный силуэт Рувы во главе отряда.

Солдаты у костров, увидев подводы, разразились радостными криками. В течение дня десятки отрядов возвращались с разнообразной провизией, которую набрали в деревнях или хуторах в холмах. Этого небольшого количества еды пока хватало успокоить армию.

Утрос был уверен, что ни один из его солдат не сможет подсчитать точного количества зерна, коров, овец, коз, кур, оленей или кабанов, необходимого, чтобы прокормить более сотни тысяч ртов. Он должен найти решение, прежде чем армия осознает масштаб проблемы.

Утрос снял шлем, украшенный двумя изогнутыми рогами безобразного быка, которого повелители плоти Ильдакара послали против его армии.

Когда вернувшийся отряд проезжал через ликующий лагерь, Ава взяла генерала под руку и пошла рядом, защищая его своей красотой и могущественным даром. Енох и Рува подъехали к генералу для доклада. У первого командующего было серое грубое лицо с многочисленными боевыми шрамами, которые придавали грозный вид. Енох снял шлем и провел ладонью по взъерошенным седым волосам.

— Наша миссия была успешной, генерал.

— Вижу. — Утрос наблюдал, как повозки едут через лагерь. Захваченные припасы и скот распределяли по отрядам. Он понизил голос. — Все животные должны быть забиты сегодня же. У нас нет возможности содержать их. Накормите всех вдоволь.

Енох помрачнел:

— Этой еды надолго не хватит, сэр.

— Мне это известно. У вас были какие-нибудь трудности?

— Нет, — со странной злорадной улыбкой ответила Рува.

Когда Утрос с любопытством посмотрел на первого командующего, Енох пояснил:

— В Ханавире было много припасов, но мы столкнулись с неожиданным сопротивлением.

— Горожане сопротивлялись? Против пятисот вооруженных воинов?

Старый ветеран покачал головой:

— Нет, там были два заплутавших волшебника. Помните того, с белыми волосами, Натана Рала?

Утрос поджал губы:

— Да, он вообразил себя историком и сообщил мне, что мое имя легендарно. — Он ощутил горечь сарказма в горле. — Именно Натан рассказал мне о падении императора Кергана и о том, что случилось с моей дорогой Мэджел. — Желчь подступала к горлу каждый раз, когда он думал об этой милой женщине, о том, как ее же муж ради мести живьем содрал с нее кожу. — Золотая маска давила на лицо, и Утрос поправил ее. — Но дар Натана исчез, разве нет? Кажется, он был бессильным волшебником. Как он сражался?

— Его дар вернулся, — ответила Рува. — Он и еще один волшебник из Ильдакара по имени Ренн пытались защитить город. Но мы одолели их.

Утрос был доволен, но озадачен.

— Ты одолела двух волшебников? Каким образом?

— Сострадание было их слабостью, — сказал Енох. — Мы не могли бороться с ними напрямую, но убили нескольких невинных горожан и пригрозили поубивать всех, если они не уступят. Волшебники сбежали, и мы забрали все припасы.

— Мы все равно должны были убить жителей, чтобы наказать их, — надменно фыркнув, сказала Рува.

— Такого приказа у меня не было, — с намеком на гнев ответил Енох. — Основной задачей было добыть припасы, чтобы накормить наши войска, а не мстить за какую-то мелочь.

— Это не отняло бы много времени, — легкомысленно сказала колдунья, но уступила.

Они смотрели, как воины под руководством вторых командующих Халдерса и Арроса разгружают повозки и делят припасы.

— Солдаты будут следовать приказам до тех пор, пока голодные животы не убедят их в обратном. — Утрос покачал головой. — Мы не можем и дальше стоять лагерем в этой никчемной долине. Ильдакар исчез, как и все его припасы. Нет никаких причин оставаться здесь. Наша армия должна двигаться, и скорее.

— Нас ждет целый континент, — сказала Ава.

— Мы не можем позволить королю Скорбь забрать все, — добавила Рува.

От этой мысли Утросу стало не по себе. Он взглянул на долину:

— На рассвете сворачиваем лагерь и выступаем на запад быстрым, даже стремительным маршем. Еда скоро закончится. — Он понизил голос. — В полукаменном состоянии желудки нас не беспокоили. Мы не оценили благо, которое шло рука об руку с этим проклятием. Теперь армия должна продержаться достаточно долго, чтобы переправиться через горы.

— Ты удержишь армию, — сказала Рува.

Утрос не мог избавиться от холодного кома в груди. За прошедший месяц он уже направил десятки экспедиционных отрядов водрузить повсюду знамя Утроса. Теперь придется собирать по пути все ресурсы, что удастся найти, лишь бы огромная армия не останавливалась.

Но он с нетерпением ждал марша.

Глава 12

Когда Адесса двинулась вверх по течению реки, возвращаясь в далекий Ильдакар, ее единственной компанией была отрубленная голова Максима, которую она несла в окровавленном мешке. Морасит шла твердым шагом, но без спешки, так как охота завершилась. Ее жертва была мертва, но задание не было закончено. Она должна принести трофей домой.

Домой. Адесса редко позволяла себе такие мысли. Будучи Морасит, она полностью отдавала свое тело и способности Ильдакару. У Адессы не было ни радостей, ни сомнений, только служение. Она будет сражаться и одолеет любого противника на боевой арене; она убьет любого врага, который угрожает городу, даже самогó главнокомандующего волшебника. Она не считала пролитую кровь — ни свою, ни чужую.

Перед смертью Максим поддразнил ее, сказав, что Ильдакар может быть осажден военным флотом норукайцев.