Королевская судьба - Морган Хауэлл

– Толумы не ведут войн, – сказал Коль.

– Тогда не оставайся им. Добейся благосклонности королевы.

– Ты говоришь так, будто это будет легко. Я даже никогда не встречался с ней.

– Ты живешь только потому, что мы считаем тебя полезным, – сказал Горм, придав своему голосу угрожающие нотки.

Коль рассмеялся ему в лицо.

– И я умру, если докажу обратное? Оставь свои угрозы для плутов. Солдат заключает такую сделку перед каждой битвой. Неужели ты думаешь, что смерть от магии хуже, чем стрела в горле?

– Я рад, что ты знаешь ставки.

– Я всегда их знал, – ответил Коль. – Так что давай говорить начистоту и оставим недосказанность для двора. Во-первых, я должен восстановить свое здоровье. Я не могу показаться слабым. Пока я это делаю, соберите информацию. Я хочу начать свою кампанию, зная своих противников.

Горм улыбнулся, похоже, одобряя смелость Коля.

– Я сам присоединяюсь ко двору в качестве слуги графа. В этом качестве я буду почти незаметен.

Коль усмехнулся.

– Но не слепым. У каждой женщины есть слабое место. Мне нужно знать слабость королевы Гирты.

***

Новые кефы Дар прибыли по расписанию, но в тот вечер она не стала устраивать пир. Нахлынувшие воспоминания о прошлых королевах дезориентировали ее. Их частота возрастала, пока они не заполонили сознание Дар. Некоторые из них были не более чем мимолетными воспоминаниями – имя, сопровождаемое лицом, давнее событие или вид места, которое она никогда не посещала. Другие больше походили на галлюцинации и были вполне реальны. От таких воспоминаний Дар приходила в замешательство. Хотя большинство из них были приятными, некоторые пугали или печалили. Нир-ят все время находилась рядом с Дар, возвращая ее в настоящее, когда это было необходимо. Со временем эти эпизоды стали менее навязчивыми, и Дар научилась справляться с ними так же легко, как с собственными воспоминаниями.

И хотя воспоминания не давали ей покоя, Дар осознала их ценность. Они оказались особым видом знаний. Это не были инструкции по действиям или хронология событий. Воспоминания были случайными впечатлениями, которые связывали ее с ее подопечными и давали понимание их истории, выходящее за рамки простых фактов. Она чувствовала себя так, словно жила в те времена, переживая то, что иначе было бы невозможно вспомнить. Однажды она увидела свою сестру глазами покойной Нир-ят – малышку, бегающую голышом по полю желтых цветов брака. Когда воспоминания померкли, Дар ласково взяла Нир-ят за руку.

– Твоя бабушка очень любила тебя.

Через четыре дня после того, как Дар получила свои новые кефы, она почувствовала себя достаточно освоившейся, чтобы устроить свой первый праздник. По традиции он был самым пышным, хотя угощали самую скромную семью в зале. Каждую последующую ночь Дар развлекала очередное ханмути, пока семья матриарха клана не была накормлена простой, повседневной едой. После того как Дар ознакомилась со сложным меню с Гар-ят, заведующим общей кухней, она проверила список гостей с Нир-ят. Дар уже умела читать его и постаралась запомнить все имена. Когда это было сделано, Нир-ят рассказала ей, что ей известно о каждом госте.

Дар узнала, что семья Таума-ят занимает самый маленький ханмути в зале. Расположенный в самой старой части, он вмещал сорок три человека, а Таума-ят жила с тремя сестрами и не благословленным братом. У Таума-ят было четыре дочери, три из которых уже были благословлены и имели собственных детей. У нее также было два взрослых сына, оба не благословленные. Сестры Таума-ят были старше, но у них было только по одной дочери. Поэтому во главе ханмути стоял младший из братьев и сестер. Сложные правила статуса были непонятны Дару, пока не пришли воспоминания. Тогда, подобно чтению и письму, они вдруг обрели для нее смысл.

В преддверии праздника Дар искупалась, накрасила ногти и соски, подкрасила зубы и оделась в новую одежду. Ее русые волосы отросли достаточно, чтобы Нир-ят заплела их в одну косу из пяти прядей, которую она перевязала лентой талмауки. Дар надела на голову корону – простую золотую ленту – и стала нервно ждать гостей.

Как только они появились, нервозность Дар сменилась привязанностью. Это мои дети, подумала Дар, благословляя каждого по имени. Когда они расположились на подушках в королевском ханмути, Дар села на королевский табурет, а процессия сыновей внесла еду. Комната мгновенно наполнилась богатыми ароматами. Главным блюдом было тахверити – маленькие птички, нафаршированные сушеными фруктами и брагой, а затем медленно зажаренные на ароматных дровах. Здесь же были шампуры с приправами из козлятины и баранины, пять разных видов тушеного мяса, сухофрукты, крепкое молоко, овощи, обжаренные в масле со специями, жареный паши, сладости и фужеры с травяной водой, как горячей, так и холодной. Одно из рагу было муттуфа – то самое блюдо, которое Веласа-па готовил в своей одинокой хижине. Его аромат заставил Дар вспомнить первую встречу с ним.

Когда вся еда была разложена на очаге, Дар поднялась с табурета.

– Еда – это дар Мут ла, – сказала она.

– Шашав, Мут ла, – ответили все в унисон.

Затем, как мутури, Дар лично подала каждому первое блюдо. После того как Дар раздала всем по птице, Таума-ят и ее сестры помогли Дар подать следующую порцию блюд. Затем, как во время семейной трапезы, к подавальщицам присоединились их дочери. Когда все тарелки были наполнены едой, а все чашки налиты – пиршество началось. Некоторое время в зале царила тишина, пока пирующие наслаждались изысканной трапезой. По обычаю, перед пиром полагалось поститься, и все были голодны.

Разговоры начались позже. Это была легкая беседа, в которой не было той пышности и формальности, которую Дар наблюдала при дворе короля Креганта. Вместо этого Дар чувствовала себя на семейном празднике, хотя ее человеческая семья никогда не была такой праздничной. Воспоминания о бывших королевах, ставшие ее собственными, заставляли Дар чувствовать, что она присутствует на радостном собрании, последнем в череде поколений. Временами она бросала взгляд на Тауму-ят и вспоминала мутури своей гостьи. В другие моменты она вспоминала бабушку Таумы-ят. Дар была полна вопросов, желая знать, чем все занимаются и как у них дела. Ее интерес был искренним, и вся семья это чувствовала.

Фалфхисси подали в большом серебряном кувшине. Согласно обычаю, Дар должна была выпить первой, и это должна была быть большая порция. Она взяла кувшин за обе ручки и долго подносила его ко рту, но глотки делала