Рабыня аравийца - Лана Александровна Ременцова

Кориниец кивнул.

— Стойте! — Аланда упиралась изо всех сил. — Вы не имеете права меня продавать. Я — валийская принцесса, дочь повелителя! И ещё уже являюсь рабыней того, кто оседлал годжака.

Брови линира свелись к сгорбленному носу.

— Кто — то оседлал годжака? Ты знал, чья она? — его глаза потемнели.

— Да. И что? Какой — то нищий аравиец не может иметь такое чудо.

Линир поцокал.

— Ты не прав. Совсем совести нет. Ворганг накажет нас за это. Я не буду продавать рабыню того, кто оседлал годжака. Уходи с ней.

— Ты что? Забудь об этом. Мы можем обогатиться, продав эту девку!

— Дурак. Да и не девка она, а благородная дева. Опасно всё это.

Морахаст от злости ударил Аланду по лицу так сильно, что она опять потеряла сознания. С носа потекла кровь.

— Зачем портишь такую красоту? Тот, кто оседлал годжака, не простит этого. Я уже сочувствую тебе. Уходи.

— Ладно, как знаешь, сам буду иметь эту шлюху, а после убью. Пусть хоть твой врач осмотрит, не больна ли она уже чем — то. Не хочу потом чтобы с члена капать начало.

Линир кивнул и отвернулся.

Морахаст оттащил девушку в нужную комнату. И когда врач объявил ему, что она девственница, он чуть язык не проглотил.

— Ты уверен?

Линир — врач набросил обидчивый вид, сложив холёные руки в перстях на круглом животе.

— Обижаешь. Я лучший врач Линирии.

— Ладно. Благодарю. — Бросил ему кусочек золота и вытащил пленницу. А дальше втащил обратно в туннель.

— Полежи пока здесь. Я скоро вернусь. — Пробубнил больше сам себе, чем ей, так как

девушка пребывала без сознания. Под носом образовался синяк. Морахаст пошёл в центральную комнату павильона, объяснить всем гостям, что эту рабыню здесь продавать не будут, и она направляется в Аравию — самую богатую страну Горибии.

Спустя минут десять от силы вернулся и, втащив её на вога, поскакал в Коринию по туннелю. От скачков неуклюжего зверя она пришла в себя и простонала.

— Заткнись. Я отвезу тебя в Аравию к их новому повелителю. Будешь перед ним расставлять ноги и открывать рот.

— Тварь…

Он опять ударил её по затылку и девушка обмякла.

— Сказал же заткнуться. От твоей красоты пока мне никакой пользы, даже трахнуть не могу. Надеюсь, повелитель Аравии отвалит мне за тебя гору ценарита.

Касий вышел из города, добрался до леса, где оставил верного годжака.

Зверь сразу напрягся, ощутив гнев хозяина. Его уши с пушистыми вверх стоящими кисточками, зашевелились, и он наклонил морду. Аравиец запрыгнул.

— Летим. Хочу найти эту лживую тварь Морахаста и Аланду, её должны везти в Аравию. — Проговорил сам для себя, понимая, что годжак не поймёт его. Однако тот, будто понял и полетел низко, чтобы хозяин легко мог разглядывать дорогу. Крылья с тремя ярусами разноцветных листьев: чёрного, серого и белого медленно взмахивали, создавая усиление прохлады, как огромные опахала. Касий от волнения и гнева ничего не чувствовал: не паляще — колющих лучей Ворганга, не прохлады, созданной летающим другом. Его напряжённый взгляд был устремлён вниз. Под ними пролегала долина, и кустистые заросли с редкими видами зелени.

— Куда же снова пропал этот гад? И где вог с паланкином, везущий мой «ценарит»?

Они летали туда и обратно, наворачивая круги. Но не Морахаста, не вога с паланкином не нашли. Касий так расстроился, что невольно сжал сильнее шерсть годжака. Тот жалобно проскулил.

— Прости… я не хотел обидеть тебя. Летим в Аравию. Её в любом случае везут туда. — Сжал ногами бока зверя, дав понять, что пора набирать высоту. Тот понял и вскоре они уже неслись параллельно ветру. Между Коринией и Аравией он заметил вереницу людей и по обыкновению налёг на шею годжака. Тот снизился и Касий разглядел своих. Спустя несколько минут опустился перед ними. Крак с нескрываемой радостью спешился и упал на одно колено.

— Поднимись. — Касий оставался на годжаке. — Смотрю, все распродал?

— Да, как ты и велел: всех рабынь и товары. Оставил только рабов для работы и вогов для наших воинов, иначе мы долго будем идти в Аравию.

— Правильно.

Крак подошёл к своему вогу, снял внушительный мешок и протянул.

— Это вырученное золото, здесь думаю, хватит на отстройку города.

Касий подлетел, забрал мешок и забросил на спину годжака.

Вот тут Крак заметил, что он один.

— Касий! А где валийка?

— Морахаст тварь выкрал её и везёт к нам, в надежде продать новому повелителю.

Лицо главнокомандующего исказилось гневом.

— Я выпотрошу ему кишки.

— Я сам. Тем более что он ещё не знает, что везёт её мне. Летим со мной. Ты нужен мне там. Мои люди доберутся сами. — Оглядел аравийцев и нескольких рабов, которых оставили в качестве рабочей силы. Воины — аравийцы склонили головы в знак согласия.

Дал знак годжаку опустить голову и Крак влез к нему на шею, взял мешок, чтобы тот не слетел во время крутых виражей этой «птички», и устроился поудобнее.

Касий ударил сапогами по бокам зверя, и они взметнулись в небо. Сегодня оно было особенно пурпурным. Ворганг садилось за горизонт и освещало всю Горибию густо — розовым светом. Ветер стих, обещая долгое затишье. Пыль улеглась плотным слоем и серебрилась.

— Домой. Скоро наш будущий повелитель с главнокомандующим всё приведут в порядок, и мы снова заживём мирной жизнью. — Прокричал один из аравийцев, и они двинулись в путь, обретя надежду и веру в лучшее.

Касий с Краком долетели к родным местам и, полетав над городом, начали немного успокаиваться. Урон был, но не такой катастрофический, как они представляли, кое где рухнули колонны, зияли чёрные дыры и расщелины в разных местах, сгорело часть домов низшего класса. Однако самое главное — они заметили там людей.

— Крак! Не все аравийцы покинули родные места. Это чудо. Слава Воргангу! Нам не придётся летать по всей Горибии и собирать их. — Надавил на шею зверя и пошёл на снижение.

Люди увидели годжака и бросились в панике разбегаться.

— Стойте! Это ваш будущий повелитель. — Проорал Крак. — Он тот, кто оседлал годжака!

Аравийцы замерли, складывая руки над глазами козырьком, пытаясь разглядеть всадников на хищной твари.

— Касий! Там Касий и главнокомандующий.

— Наш повелитель!

— Слава Воргангу он жив!

— И Крак жив! Поистине Ворганг их спас и всех нас.

Закричали люди наперебой.

Годжак спустился на центральную площадь и проревел.

Все притихли, вжав головы в плечи.

Касий и Крак спустились.

— Аравийцы! Я рад, что вы остались в Воксаилии и уже ведутся строительные работы. С высоты заметил, что вы