Грехи Матери - Роберт Дж. Хейс

было здорово. Это было правильно. Я скучала по ней. Я хотела ее. А почему бы и нет? Магия Источников была частью того, что делало меня мной. Отрицать это означало отрицать саму себя. Что, конечно, было именно тем, чем я занималась большую часть этих десяти лет.

Я проковыляла обратно к своей подушке, откинула ее в сторону и подняла с пола мешочек с Источниками. Два Источника, кинемантия и пиромантия. Мой взгляд скользнул в угол юрты, и я огляделась, чтобы убедиться, что полог палатки все еще опущен. Никто за мной не наблюдал. Я поспешила в угол, откинула коврик с пола и стала копаться в земле, пока мои пальцы не нащупали маленькую косточку размером не больше чернослива. Я потерла ее пальцами, а затем сунула в рот, чтобы обсосать грязь. Приятное покалывание коснулось моего языка, и я почувствовала, как мое сердце забилось быстрее. Желание проглотить его, вновь разжечь шторм внутри меня было непреодолимым. Мой Источник дугомантии, похороненный, но никогда не забываемый. Если я проглочу его, шторм забушует снова. В моих глазах вспыхнет далекая молния, и любой сможет меня опознать. Я вынула Источник изо рта, положила его в мешочек к двум другим Источникам и заткнула мешочек за пояс. Было приятно сознавать, что они рядом.

Выйдя через полог палатки на утреннее солнце, я улыбнулась и протянула руку. Мое маленькое приключение закончилось, и пришло время возвращаться к моей безвестной жизни.

О, как было бы здорово закончить на этом свой рассказ. Но, конечно, мы все знаем, что это примерно так же вероятно, как если бы наши боги извинялись за все то дерьмо, которое они творили годами. Я давно поняла, что боги ни за что не извиняются. Даже когда ты ставишь их на колени и угрожаешь уничтожением. Отвратительные ублюдки, все до единого.

Имико никуда не уехала. Напротив, она вызвала настоящий переполох в моей маленькой деревушке. Для начала она откровенно флиртовала с Атаниалом. Она положила руку ему на грудь, запрокинула голову в ужасно фальшивом смехе, от которого взъерошились ее волосы и обнажилась длинная бледная шея, а затем фыркнула. Большинство людей, когда фыркают, издают звук, похожий на хрюканье свиньи, но Имико всегда умела это делать, и это было восхитительно. Это явно возымело желаемый эффект, поскольку Атаниал ухмыльнулся, как волк, радующийся свежей добыче. Мира, молодая женщина, которая бросалась на Атаниала чуть ли не ежедневно с детства, сидела рядом со своим ведром для мытья посуды и смотрела на него с такой силой, что это произвело впечатление даже на меня. Тем временем Грек одел рубашку, что никогда не было хорошим знаком. Он был занят тем, что таскал поленья для рубки и бросал в сторону Имико страдальческие взгляды, как щенок, которого хозяин бросил ради более молодого щенка. Безответная любовь подобна только что сорванной розе; на нее приятно смотреть издалека, но если ты будешь держать ее неправильно, то, скорее всего, получишь маленький укол.

Я подошла к костру и со стоном уселась на бревно. Подошла Цера, положила в миску остатки рагу и протянула ее мне.

— Твоя дочь...

— Выворачивает мою жизнь наизнанку, — проворчала я. Я бросила взгляд на Церу и увидела, что она хмуро смотрит на Имико. — Она делает это нарочно.

— Почему?

— Она хочет, чтобы я уехала с ней, и считает, что лучший способ сделать это — разрушить мою жизнь здесь. — Я закрыла глаза и хотела обхватить голову руками, но у меня была только одна рука, и в данный момент она держала миску с рагу.

— Сильва, — сказала Цера спокойным, но твердым, как кованое железо, голосом. — Заставь ее остановиться. Мне не нравится изгонять людей из деревни, но все видят, что она хочет причинить неприятности. — Она замолчала и вздохнула. — Во всяком случае, все, кроме Атаниала. Мальчик может думать только о том, чтобы замочить свой клювик.

Я открыла глаза и поставила тарелку с рагу на землю, наконец встретив холодный взгляд Церы.

— Она сегодня уедет, — сказала я. — Я позабочусь об этом.

Я обдумала несколько различных подходов к разговору, пока направлялась к Имико, но в конце концов остановилась на резком, сердитом и повелительном. Когда сомневаешься, говори то, что ты знаешь лучше всего.

— Атаниал, — рявкнула я. — Ты пытаешься соблазнить мою дочь. Отвали.

Мальчик побледнел, что было впечатляюще, учитывая его темный цвет кожи, а затем умчался, как заяц из капкана. Имико посмотрела ему вслед, затем повернулась ко мне с насмешливой улыбкой.

— Тебе здесь больше не рады, Имико, — сказала я.

Улыбка исчезла с ее лица, а вместе с ней и молодость. Внезапно Имико стала выглядеть на все свои годы. Я заметила морщинки в уголках ее глаз и на шее.

— Ты правда собираешься остаться? Позволить мне самой найти Сирилет?

— Она уже достаточно взрослая, чтобы позаботиться о себе, Имико.

Имико фыркнула. Не очаровательно, но зло.

— Сири убежала не для того, чтобы побыть одной, и она не гоняется за мокрой промежностью. И, по-видимому, она не ищет тебя. — Она огляделась и обнаружила, что большая часть деревни остановилась, чтобы поглазеть на нас. Они, вероятно, не могли нас слышать, но все равно. — Она целеустремленная, Сильва. Я не знаю, что именно она задумала, но, что бы это ни было... — Она снова замолчала. — С тех пор, как ты ушла, Сири стала хуже. Намного хуже.

— Что уж такого плохого она может сделать? — спросила я, отчаянно пытаясь погрязнуть в невежестве.

— Ты имеешь в виду, кроме того, чтобы причинить себе боль? — спросила Имико. Она нахмурилась, глядя на что-то позади меня. — Может быть, тебе она больше и не дорога, Эска, но мне она дорога.

— Это нечестно, — прошипела я. Я услышала тяжелые шаги по земле позади себя. Услышала, как некоторые из моих друзей начали перешептываться, и на этот раз не обо мне.

— Кроме того, — продолжила Имико, по-прежнему глядя мимо меня. — Ты хочешь знать, что самое худшее она может сделать? Спроси себя о самом худшем, что ты чуть не совершила. Я отчетливо помню армию монстров, и как ты решила использовать ее, чтобы уничтожить целую империю. — Я тоже это помнила. Я помнила, как Имико оттащила меня от края пропасти, пока не стало слишком поздно. Но теперь рядом с Сирилет не было Имико, так кто