Долгожитель - Татьяна Филатова

бы отрезать голову, лишь себе подобному. Андрей сам когда-то помог уйти тем, кто хотел уйти. Игорь был первым. Затем – старик в темнице, сооруженной для него его же сыном в Москве. Андрей знал, что стариков обращать нельзя, ведь им незачем жить: нет родных, нет целей, нет стремления, нет признания в обществе, а значит – они уже ничего не смогут добиться и достичь. Андрей, называясь другими именами, последнее – Матвей Демидович, уже имел опыт проживания старости, но он знал, что это было другим, ведь он в любой день мог принять отвар из нужной травы, или же, с приходом современных препаратов, принять мышьяк в большой дозе или цианид, а на рассвете ему снова будет двадцать три года – он будет таким же, как в далекое-далекое утро много столетий назад.

Андрей понимал, что мыслит верно. Он был благодарен Игорю и сейчас, ведь возможность жить так долго подарила ему преимущество: его знания были безграничны и продолжали пополняться, уровень интеллекта превышал уровень многих великих умов. Андрей ценил это и сожалел, что не все подобные ему поступали так же, как он: использовали свое бессмертие для развития собственной личности.

Нуждин не был уверен, что Семену удастся отыскать хоть какую-то информацию о Петрове, но он должен был чем-то занять столь ответственного юного сотрудника, приставленного к нему. Сам же Ильич отправился на самостоятельную охоту.

Он был уверен, что их клиент, а они с Семеном называли его только так, не пьет алкоголь совсем. Впрочем, как и сам Нуждин. А значит нет смысла искать его в местах скопления выпивох, по крайней мере сейчас: тот знал, что на него охотятся, и не стал бы вести себя столь непредусмотрительно. Голод вряд ли мог его терзать: последняя жертва была убита (и частично съедена) менее месяца назад, а свои маниакальные и садистские порывы этот маньяк наверняка на время припрятал куда подальше.

Андрей Ильич знал, что скоро его найдет. Он не сомневался в этом, однако его клиент мог тоже почувствовать приближение кого-то особенного и незнакомого.

– Мы не похожи с тобой, – бормотал следователь, идя улочками Челябинска, – я не подобен тебе. Схожие вкусовые пристрастия не делают нас с тобой братьями. Ты – всего лишь лиса, подхватившая бешенство, а я – санитар твоего леса со стойким иммунитетом к этой заразе.

Он шел не спеша, принюхиваясь своим внутренним, особым обонянием к каждому кварталу. Ноги вели его безошибочно, потому что Нуждин мыслил вполне логично: мужчина еще наверняка молод, ведь первые убийства появились не так давно, вероятно, что он – «ребенок войны», имеет финансовую возможность угощать выпивкой своих будущих жертв, а значит у него имеется стабильный заработок, он был силен физически и до того, как обрел бессмертие и стал поедать людские сердца, а значит – маловероятно, что он просиживает штаны в конторе. Потому все улочки Челябинска в тот день вели Нуждина лишь в одно место – к Челябинскому тракторному заводу.

Чем ближе Андрей подходил к знаменитому заводу, поставляющему на фронт в годы войны легендарные танки «Т-34», тем больше он ощущал своего клиента. Нуждин не сомневался – это был он. На аллее рядом с заводом он выбрал скамейку, с которой было видно парадный вход, раскрыл газету, приобретенную неподалеку в киоске «Союзпечать», и стал ждать.

– Вот поймаю его и на пенсию! – сказал Нуждин сам себе, а затем выдавил смешок, понимая, что «выход на пенсию» ему стоит продумать весьма детально и тщательно, ведь на дворе – двадцатый век, когда у каждого гражданина имеется паспорт с фотографией в нем, а после смерти тела вскрываются патологоанатом для установления точной причины смерти. Здесь уже не получится сделать так, как он делал ранее: взрослый барин отдает Богу душу, оставляя наследство барину молодому, что так похож внешне на предыдущего! Нет, теперь все было иначе, и если внешнее сходство своего следующего «я» с собой нынешним как-то объяснить миру удалось бы, то вот науку дактилоскопию обмануть будет сложно. – Вернусь в Москву, – продолжил бормотать сам себе под нос Андрей, делая вид, что читает газету, – уничтожу все свои «пальчики» в базе данных.

Ближе к шести часам вечера с территории завода стали выходить люди, Андрей стал присматриваться. И прислушиваться. Он знал, что тот, кого он ждет, тоже его почувствует и наверняка немало тому удивится. Так оно и было. В 18.15 Нуждин отложил газету и все свое внимание сконцентрировал на одном единственном человеке: высокий мужчина в коричневых брюках и полосатой рубашке. Он был хорошо сложен, широкоплеч с ровной осанкой. Он шел уверенно, один. За воротами завода он остановился, оглянулся по сторонам, словно чувствуя, что за ним следят.

– Что, непривычное чувство, да? – тихо произнес Андрей. – Ну давай же, иди сюда.

Словно услышав его слова, тот мужчина повернулся в сторону Андрея и зашагал к нему.

– Мы знакомы? – спросил он, подходя к скамейке.

– В какой-то степени – да, – ответил Нуждин, откинувшись на спинку скамьи. – Присаживайся.

– Да нет, благодарю, мне и здесь хорошо, – ответил мужчина.

– Почему ты подошел ко мне? – задал вопрос Андрей.

– Ты знаешь, – грубым голосом сказал тот.

– Откуда?

– Что: откуда?

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Где и от кого ты это получил?

Мужчина в коричневых брюках изобразил на своем лице искреннее непонимание происходящего.

– Выпьем? – предложил Нуждин.

– Мимо… Я не пью.

– Занятно… А я слышал, что ты частенько покупаешь выпивку.

– Что тебе от меня нужно? – голос стал более раздраженным.

– Ты нарушаешь правила, – спокойно и в то же время строго, как учитель, сказал Андрей, не вставая со скамьи. Он смотрел прямо в глаза этому человеку, и взгляд его отнюдь не был доброжелательным и мягким. – Существуют правила, парень, а ты ими пренебрегаешь.

– Кто ты такой, чтобы мне указывать что-то?

– Тебе сколько лет, а? Я имею ввиду по новым меркам. Когда ты умер? Пару лет назад? Года три назад? Это не сложно вычислить: могу предположить, что ты был «рожден» в тот же день, в который лишился головы некий Петров. Это он тебя таким сделал? Грубейшая ошибка с его стороны, отмечу. Но ты дискредитируешь таких, как мы.

– Откуда ты что-то обо мне знаешь?

– Видишь ли, – спокойно продолжил Андрей, – я живу уже достаточно долго, чтобы успеть примерить на себя всевозможные роли и обрести различные навыки. Сейчас вот, к примеру, я являюсь весьма успешным следователем-криминалистом, в следующей жизни, возможно, я попробую совсем иное, новое для меня амплуа. Я замечу, что ты преуспел в своих действиях: я прознал