Предатель - Энтони Райан

дальше будут избегать любви Серафилей. Эти пророчества оказались настолько опасны, что её последователи записали их шифром, ключ к которому был утрачен. Некоторые учёные пытались его расшифровать, лишь с частичным успехом. Поэтому её свиток такой короткий по сравнению со многими первыми мучениками, а её имя малоизвестно даже среди верующих.

«Книга с зашифрованными предсказаниями», размышлял я. «Но это не помешало Арнабусу их прочитать».

— Известно ли вам, приходил ли сюда Великий Еретик с вопросами о кодексе?

От этих слов её сила духа чуть поколебалась, но она заметно сглотнула и смогла почти бесстрашно ответить:

— Нет, милорд. Такие вещи выше моего положения.

Я знал, что Вьера сейчас в дороге на Куравель, предположительно в повозке с сундуком запрещённых книг. Я вполне мог её перехватить, но это стало бы ясным сигналом моего интереса, которым она, несомненно, поделилась бы с низложенными светящими и, скорее всего, с агентами Леаноры. Сохранить всё в тайне было бы легко, если бы я решил убить Вьеру и всех, кто с ней путешествует, но пойти на такое я не мог.

— А вы случайно не знаете, где можно найти другую копию? — спросил я послушницу.

— К сожалению, милорд, копии этого кодекса чрезвычайно редки, и хранятся только в самых уважаемых архивах. Скорее всего, её можно найти в соборе Куравеля. Также возможно, она есть у восходящего Гилберта в его личном архиве в Каллинторе. Они со стремящейся Вьерой вели оживлённую переписку касательно самых непонятных текстов учения Ковенанта.

«Гилберт». Это имя я отлично помнил, но без какой-либо нежности.

— Благодарю вас, просящая, — сказал я. — Вы мне очень помогли.

— Я всего лишь послушница, милорд. — Она склонила голову и добавила почтительным шёпотом: — Но для меня большая честь служить Помазанной Леди.

— Рад слышать. Как вас зовут?

Большие глаза снова заморгали, на этот раз за этим последовал испуганный хмурый взгляд.

— К-корлина, милорд, послушница хранителей.

— Что ж, так было вчера. Сегодня вы — просящая Корлина, старший библиотекарь библиотеки Ковенанта. — Я проигнорировал сбивчивые благодарности и кивнул на стеллажи. — Вашим первым заданием будет предоставить мне краткую, но подробную историю герцогских домов Альбермайна. А вторым — составить полный список всех томов, которые украла стремящаяся Вьера, и места, где можно найти им замену. Его я возьму, когда вернусь через несколько недель.

История Пендроуков, которую она мне дала, долго рассказывала мрачные подробности об их происхождении, как одного из множества бандитских кланов, населявших знаменитые своей негостеприимностью горные земли северной Альтьены. В течение нескольких поколений Пендроуки обогащались за счёт подлого воровства и подвизались наёмниками у тех, кого сами называли «южными слабаками». Всё это изменилось с возвышением короля Матиса, Первого из Алгатинетов, который пообещал за верную службу больше, чем просто монету. Союз Пендроуков с Алгатинетами, после десятилетий борьбы, принёс им власть над всей Альтьеной и всё богатство, которое из этого следует. На долгие годы господства Алгатинетов этот альянс оказался взаимовыгодным соглашением, пока любимая дочь герцога Галтона не решила покончить с собой после падения Хайсала. Теперь династия Пендроуков распалась, и их единственная претензия на власть заключалась в маленькой леди Дюсинде, дочери леди Селины. Поскольку Дюсинда помолвлена с юным королём Артином, а большинство её ближайших родственников убито в Долине, бремя правления Альтьеной сейчас в руках троюродного брата герцога Галтона, лорда Арчела Шельвана. То, что Леаноре пришлось поручить управление герцогством своему кровному родственнику, многое говорило об авторитете семьи Пендроуков во всей Альтьене. А ещё это говорило мне кое-что о характере Шельвана. Кто станет служить женщине, которая нарушила соглашение о переговорах и убила главу его же семьи?

Моё внимание привлёк голос Эйн. Тихий идеальный звук доносился от более крупного костра, где сидели остальные. Мандолина Квинтрелла добавляла гармоничную основу ложившейся на неё песне — одной из бессмысленных композиций Эйн, которые обычно вызывали благодарный смех. Однако сегодня смесь рифмованных вирш возвещала о мрачном настроении. Сами слова были обычной бессмысленной мешаниной, но мелодия рассказывала другую историю. Глядя на овал её лица, окрашенный жёлтым в сиянии костра, я увидел грусть, которой не видел раньше. Я всегда подозревал, что за бесхитростной внешностью Эйн может скрываться невидимая глубина чувств, и теперь увидел, как она раскрывается во всех ярких деталях.

«Кто видел одну битву, тот повидал слишком много?», удивлялся я. «И одна перерезанная глотка уже чересчур?»

Я отвёл взгляд, когда от жалобных звуков следующего куплета у меня неприятно ёкнуло в груди. Список ужасов, которые повидала эта девушка, был длинным, и не ограничивался битвой. Жертвенный Марш получился в песне самым страшным, но я знал, что ей довелось увидеть много мрачного, пока меня не было в роте, а Эвадина и войско Короны завершали покорение Алундии. «И это далеко не конец», понимал я, наблюдая, как она завершает песню, скромно наклонив голову в ответ на аплодисменты. Я не видел, как она зарделась, когда Адлар прижал губы к её щеке, но не сомневался, что так оно и было.

«Хватит», решил я с неожиданной убеждённостью. «Хватит с неё войн. Когда вернёмся, она будет проводить свои дни в соборе и петь любые песни, какие ей только захочется». Эта мысль сопровождалась уколом зависти с оттенком вины. Её я мог избавить от того, что будет дальше, но не себя.

* * *

Некоторые утверждают, что кровь аристократов несёт в себе суть величия. Говорят, рождённые с этим замечательным веществом, текущим по их венам, наделены дарами интеллекта и силы духа, на которые никогда не смогут претендовать представители низших сословий. Возлюбленный читатель, не должно вызывать удивления, что я никогда не разделял подобных убеждений. Но, если бы и разделял, то они бы непременно развеялись при первом взгляде на лорда Арчела Шельвана. На знамени дома Шельван, висевшем позади его стула, был изображён кабан с невероятно длинными клыками. Но я понял, что не это стало причиной, по которой смотрителя герцогства Альтьенского называли Свином Севера. Лично я считаю, что это прозвище оскорбительно для свиней — животных, которые мне всегда нравились.

— Нет Совета? — спросил лорд Арчел, разбрызгивая вино и наполовину прожёванный пирог. На его мясистом лице образовалось выражение, которое я принял за прищур, хотя трудно было понять точно из-за жира и пота, покрывавших его трясущиеся щёки. — Парень, ты о чём? Как это может не быть Совета светящих?

— Он распущен, милорд. Так распорядилась Помазанная Леди Эвадина Курлайн, Воскресшая мученица и Первая среди верующих. — Я говорил ровным тоном, без тени сомнений, выставляя себя посланником, который принёс простые и неоспоримые факты. Хотя в мелких