Голос из Тьмы - Настя Полос

— Черт! — шиплю я, потирая место ушиба. — Мы так не договаривались!

— Кидаться?

— Вопросы, Игнар! — почти прорычала я.

— Буду отвечать, пока выполняешь. Вперед.

Он опять кинул палку, я попыталась отмахнуться от нее, но повалилась вперед, больно получив по плечу.

— Не смещай все на носки! — Игнар успел подхватить меня под руку.

Я вернулась на место и постаралась перенести вес на обе стопы, упираясь на правую ногу. В меня полетел новый снаряд, я замахнулась, но не попала. Захотелось все бросить и послать всех куда подальше, однако желание получить ответы на мои вопросы было слишком сильно.

— У вас очень интересные имена. На Инуре у всех… они такие похожие?

Игнар выгнул бровь, кидая очередную палку. Снова промах. Наверное, ожидал чего-то другого.

— На Инуре два солнца. Имес — самое большое и обжигающее. Оно почти никогда не уходит в тень. Моя мама, — если бы я не смотрела на Игнара, то, возможно, не пропустила бы очередную палку, но и не увидела, как его губы дрогнули, — от крови Первого Хранителя. У нее был дар. Все слишком запутанно, но, если кратко, она, как и многие Жрицы, видела обрывки будущего. Мать осталась служить при Храме младшим хранителем. Она нарекла Имрана в честь первого светоча. Светящий жарким пламенем. По словам других, она увидела его будущее, всю его мудрость. А что до меня…

Увидев, что деревяшки в моих руках опустились, Игнар остановился, и я подняла их.

— Игос — второе светило. Оно маленькое и незаметное, чаще уходит в тень. Меня назвали в его честь. Лунная тень.

— Красиво, — только и сказала я, не зная, как к этому относиться.

Наконец-то, я отбила первую палку. За ней вторую. Я радовалась своим маленьким победам, искоса глядя на Игнара, что каждый отбитый удар становился менее напряженным.

По шее и лбу стекал пот, руки забивались, но я не желала останавливать «допрос».

— А как звали ваших родителей?

— Маму Талита, а отца Ларан. Моя очередь. Ты что-нибудь знаешь о своих?

О «своих». Меч едва не выскочил из рук, а сама я потеряла концентрацию. Я повалилась вперед, но на этот раз Игнар не поймал меня, и падение пришлось на колени.

— Если любая фраза может выбить тебя из колеи, Теодора, то для твоих врагов это будет самая легкая победа. Одно слово — и ты у них под ногами.

Я скривилась, но принимала его правоту. Игнар протянул мне ладонь, и я поднялась. Руки налились свинцом, но все же я отбила новый снаряд.

— Нет. Когда мне было четырнадцать, я захотела узнать хоть что-то. Но ничего не вышло. Мне хочется думать, что их нет в живых, — голос подвел меня, но я не поднимала глаз на Игнара, впервые радуясь, что могу сосредоточиться на упражнениях, — в таком случае можно думать, что они бросили меня не по своей воле.

Делиться с кем-то столь незнакомым для меня новшество. Хотя смотря на Игнара, мне трудно назвать его таковым. Рядом с ним вся моя ершистость пропадала, открывая мне новую, неизвестную себя.

— Если, в Имране твоя мать видела мудрость. То, что в тебе?

Игнар застыл, глядя на меня в упор. Я видела, он не хотел говорить, и когда я уже собиралась сказать, что не нужно, он произнес:

— В хронологии, которую я читал, зафиксировали, что она предрекла мне темную судьбу и велела держаться ночи.

Дыхание сбилось, и я пропустила снаряд. Руки сами разжались, мечи упали в песок, а мышцы отдало спазмом.

— Ты долго, — резюмировал Игнар, опуская палку. — Учитывая, что это первый раз.

— Ты знал, что так будет?!

— Конечно, — невозмутимо ответил он, и я явственно видела перед своими глазами картинку, где душу его прекрасную шею! — Пройдемся по базовым упражнениям. Брюшные мышцы надо подтянуть.

В комплексе — что Игнар решил показать мне тут же, не дав времени на отдых — оказались ненавистные мне отжимания. Похныкав две минуты, я приступила к выполнению, мысленно браня Игнара всеми известными мне ругательствами.

— У тебя есть пара? — опускаясь на песок, спросила я. Руки ужасно потели, но Игнар сказал, что это часть испытания.

— Что? — Игнар замер, смотря на меня сверху вниз.

— Имран рассказал про ваши кулоны.

— Нет. Нету, — четко проговорил он и запустил ладонь в волосы, отчего те растрепались, предавая ему небрежности. Как же ему шло. — Что за вопросы?

— Интересно, — честно призналась я.

— Прекрати тратить дыхание на слова!

Я покорно закончила с упражнениями и взяла небольшой перерыв перед следующим. Холодная бутылка воды приманила к себе. Я сделала жадный глоток. Маленькая струйка предательски стекала с моего рта, продолжая свой путь по шее и впитываясь в ткань одежды, отчего кожа покрылась мурашками.

Игнар наблюдал за мной черным поглощающим взглядом, провожая каплю. Чувство, будто нас влечет к друг другу с бешеной скоростью, овладело мной. Я отняла бутылку, и его взгляд переместился на мои губы.

— А у тебя есть кто-нибудь? — вопрос вышел неровным и рваным.

— Нет, — на выдохе отвечаю я. — А ты… с кем-то встречаешься?

Игнар заколебался. Дернул щекой.

— Нет, — прикрыл глаза. — Думаю, на сегодня мы закончили.

Игнар ушел, оставляя меня в непонятном мне напряжении.

…

Следующие две недели прошли одинаково.

В первый день после тренировки руки отказывали. Ребята позвали меня на дайвинг, но я, скрипя душой, отказала. Но Игнара мое состояние не остановило. Десять кругов по полю с гирями в руках. Когда я закончила, дал в руки мечи.

Все откровения между нами закончились. Он поставил стену, подвел черту, за которую заходить было нельзя. Больше не прикасался, избегал контакта.

Я смирилась, принимая это как данность. И неважно, что в некоторые дни я засматривалась на него больше обычного или иногда думала перед сном. Я также заметила, что головные боли становились все реже и меньше. Будто, я невзначай вылечилась от недуга, который преследовал меня всю мою жизнь. Как к этому относиться, я совершенно не знала.

Позже я все же вышла на заплыв. И стала уставать еще сильней.

Отпуск на учебе я все же взяла, объяснив Джесс, что обучаюсь новому направлению. Какое — сюрприз. Джесс расстроилась, но промолчала.

После тренировок я погружалась, возвращалась домой, выедала половину холодильника, молча отдавая выручку за заплыв Джесс.

В середине недели Игнар обрадовал меня так сильно, что я не удержалась и кинулась ему шею, после чего он мягко, но настойчиво отстранился.

В тот день я пришла, как обычно, но немного