Апофеоз - Игорь Воробьёв

Благодаря моим заклинаниям бедняга осталась жива, но её пришлось отправить в тент к шахтёрам — хоть раны и затянулись, ей требовалось время, чтобы прийти в себя после пережитого. Прочих раненых я подлечил канализацией энергии.

Похоже, мы проходили через места, поражённые этой непонятной заразой, — нападения участились, порченые звери бросались на людей с бешенством и полным отсутствием инстинкта самосохранения. Эльфам стоило больших трудов найти незаражённую дичь, а многие охотники-культисты вернулись вовсе без добычи.

На ночёвку лагерь разбили плотнее, охрана по периметру ощетинилась копьями, а в патруль вышли только эльфы — люди опасались бродить в темноте. Даже несмотря на скопление народа, я заметил во тьме белое фосфоресцентное свечение — теперь направление на руины я мог определить без проводников.

Благодаря эльфам ночные нападения не нанесли существенного вреда… по крайней мере, ко мне никто с просьбами подлатать раны не обращался. В течение дня я много раз обращал внимание на всё чаще встречающиеся костяки неглубоко под землёй. Мой взгляд из-за завесы легко обнаруживал энергетические контуры нежити, иногда встречались довольно крупные скопления… на голема, конечно, они бы не потянули, но вот на химеру вполне. Причём от многих костяков отходили тонкие, торчащие из травы энергетические усики, чутко реагирующие на проходящих поблизости людей. Я подозревал, что это некое подобие механизма для определения свой-чужой, и, не будь мы на стороне «тьмы», эта нежить выскочила бы из-под земли и набросилась бы на нас.

Из-за близости к цели караван шёл компактно, охотники не выдвинулись утром, а заняли позиции наряду с охранением. Люди спешили, и благодаря возросшей скорости (а также тому, что лес сильно поредел) мы добрались до руин немногим позже полудня.

Место своего первого появления в этом мире я не узнал: покрытые зарослями обломки строений едва проглядывали среди множества палаток. Кое-где виднелось некое подобие сконструированных из веток строительных лесов — некоторые глыбы выкапывались, чистились и складывались друг на друга. У одного края поляны возвышалось что-то вроде сарая, и с той же стороны были повалены несколько деревьев, вокруг которых суетились мужики с пилами и топорами.

Нас встречали: людям указывали выделенные зоны и провожали до места, где они могли расположиться. А когда большая часть прибывших распределилась, ко мне с Вауханом подошли пятеро культистов, оказавшихся чем-то вроде местных старейшин. Четверо были пожилыми мужчинами с посохами, а пятый отличался от них своим молодым возрастом и двумя саблями на поясе.

Выяснилось, что каждый из них являлся лидером своей ячейки… были и другие, но эти оказались самыми влиятельными (и наиболее крупными по численности) и подчинялись наскоро созданному совету. Однако, похоже, не всё было гладко и Ваухана ждали с нетерпением — его знали и уважали большинство местных культистов, и в том, что ему будут подчиняться беспрекословно, не сомневался никто.

Из четырёх стариков только один оказался жрецом. Он рассказал о начатых работах по реконструкции храмового комплекса. Оказалось, ночью над руинами возникала призрачная проекция некогда стоящих тут зданий, и если устанавливать камни согласно этой спектральной схеме, то свечение в заполненных местах пропадало, а камни будто сплавлялись между собой магией. Вот только жрец посетовал, что доступных обломков в руинах недостаточно — не хватит даже, чтобы восстановить половину комплекса, особенно сам храм, к которому мы сейчас шли, а откуда достать ещё, он не представлял…скальной породы поблизости обнаружить не удалось. Впрочем, и из того что имелось, работы было непочатый край…

Пухлый дедок назвался ответственным за продовольствие и сообщил, что еды пока хватало — охотники справлялись, но из-за постоянно прибывающих людей просил всех свободных охотников присоединиться к группам добытчиков и указал на воинственного вида культиста с саблями.

Тот оказался отвечающим за воинскую составляющую. Быстро отчитался по боеспособному составу: он уже сформировал две сотни и ещё две набирались из тренирующихся. Парень когда-то служил в гарнизоне какого-то барона и под предлогом войны стал расширять привычные для культистов шестёрки новичками, превращая их в десятки. Тем самым уже притёртые друг к другу воины подтягивали новобранцев, а сержанты учились руководству в рамках сотни.

Из охотников он формировал десятки стрелков и создал толковое расписание, чтобы у добытчиков появилось время хоть на какие-то тренировки. Хотя сразу отрезал, что вояки из охотников аховые — нормальных луков нет, сплошной самодел, и в стрельбе они длинноухим и в подмётки не годятся. Поэтому в бою он видел им применение лишь в роли застрельщиков… ну или чтобы выбесить эльфов, которые всегда очень болезненно воспринимали, если луками пользовалась чернь.

А вот огромный портик, к которому мы тем временем подошли, я узнал. Да, он был восстановлен, как и заросшее здание… по крайней мере, стены были расчищены и в строении уже угадывались характерные черты готического собора… но от всё так же темнеющего прохода веяло чем-то до боли родным, возникало ощущение, точно я вернулся домой после долгого путешествия.

Совсем близко располагался здоровый тент. Насколько я понял, здесь было место для собраний совета, а вокруг него возвышались большие шатры самих лидеров. Пока нам поясняли всё это, мимо пронеслись знакомые культисты, спешившие устанавливать тот самый шатёр, в котором мы ночевали в лагере. Я указал на них Ваухану и попросил не беспокоиться насчёт нас — сразу после осмотра я намеревался активировать портальный круг и ночевать уже в Подземье.

Глава 13

Ваухан воспринял мои слова как должное и сразу же отправился раздавать приказы. Остальные лидеры казались расстроенными, только жрец вздохнул с облегчением, да вояка явно был рад избавиться от столь высокого начальства. Нас пригласили под тент, где имелся стол и добротно сколоченные стулья.

Первым делом мне доложили, что внутри храма всё оставили на своих местах, только сделали уборку, расчистили завалы и избавились от следов осквернения. Войска светлых сил раскололи алтарь и провели над ним какие-то мерзкие обряды, также были безжалостно разбиты древние статуи, стёсаны барельефы везде, где только успели и смогли дотянуться, и повсюду было нанесено изображение стрельчатого колеса Оума. И если рисунки можно было просто смыть, то некоторые символы выдолбили в камне и их пришлось стёсывать. Осквернённый алтарь был разбит в мелкую крошку, которую перемешали с солью, и одна из групп охотников унесла эти останки подальше и в конце концов сбросила их в реку.

После доклада у меня попросили указаний о дальнейших действиях. Я повторил