Кортик: За честь и верность 2 - Сергей Благонравов

– Юноша, – профессор нахмурился, – о чём можно говорить с тем, кто бросил экспедицию в самом начале?

Я поспешно объяснил:– Простите, профессор! Во время раскопок я обнаружил странные руны, но побоялся показать их сразу – думал, это что-то незначительное. А теперь никак не могу найти аналогов...

– И что же ты, неуч, скрыл от руководителя экспедиции? – ворчал профессор, хватая мой рисунок. Его брови внезапно взлетели вверх: – Сам ты каракули! Это же древнешумерский! Ты что, издеваешься? Откуда им взяться в Тмутаракани?

– Профессор, а где в библиотеке можно найти материалы по этим рунам? – осторожно поинтересовался я.

– У библиотекаря спроси, – отмахнулся он, но вдруг задумался: – Хотя... если вспомнить о древних торговых путях... – Его взгляд внезапно стал пристальным: – Скажи точно, где ты это нашёл?

– На берегу, – замялся я, – глиняный черепок... случайно раздавил, когда купался. Потому и постеснялся сказать.

– Боже правый! – простонал профессор. – Какое потерянное поколение! – Он задумчиво почесал бороду: – Новую экспедицию снаряжать... Но как бюджет обосновать?.. – Буркнув что-то невнятное, он стремительно удалился, явно обдумывая планы.

Я перевёл дух – кажется, мне удалось не только получить нужную информацию, но и направить любопытство профессора в безопасное русло.

Выписав у библиотекаря словарь по древнешумерскому и увесистый трактат «Шумеры — повелители времени и пространства: как шестидесятеричная система исчисления повлияла на прогресс в магии пространства», я мельком пролистал страницы. Сложные формулы, схемы и термины, понятные разве что профессорам, заставили меня усомниться в своих силах. «Ладно, может, хоть что-то да пойму», — подумал я, закидывая книгу в сумку.

Для отвода глаз взял еще пару современных учебников по артефактам — надо же было показать Семёну, что я не зря копался в библиотеке. С нетерпением представляя, как наконец разгадаю тайну рун на кристалле, я направился к выходу.

Пустынные коридоры Академии в субботу были безлюдны, и потому я вздрогнул, когда на мое плечо легла чья-то рука.

— Куда торопишься, Пётр?

Голос был знакомым, но от неожиданности сердце едва не выпрыгнуло из груди. «Ну сколько можно?! То ночной гость с ножом, то вот так подкрадываются — скоро и правда до инфаркта доведут».

Обернувшись, я увидел Казимира Артемьева.

— А вы что здесь делаете? — удивлённо спросил я.

— Зашёл поздороваться со старым знакомым, — ответил он, улыбаясь.

Я огляделся — вокруг ни души.

— К Беркофу? — предположил я. — Да, помню, вы с ним дружите.

— Именно к Беркофу, — кивнул Казимир. — Но, кстати, у меня к тебе есть разговор.

— И какой же? — насторожился я.

— Я знаю, что ты подписал контракт с армией, но какие планы на будущее? Может, после службы подумываешь перейти к нам? В Имперскую Безопасность?

Мысль ударила, как молния.

«А не тот ли это самый "человек Первого", о котором он говорил?» Но спросить напрямую было рискованно.

— Это ваша идея... или вам кто-то подсказал? — осторожно поинтересовался я.

Казимир наклонился ближе и тихо прошептал:

— Подсказал один знакомый тебе... седой дедушка.

Вот это поворот.

«Так вот кто он!» — мысленно ахнул я. «Выходит, я давно общаюсь с агентом Первого. Если бы знал раньше — может, и не пришлось бы мотаться в Великий Новгород. Вот же я конспиролог, блин!»

— Интересное предложение, — усмехнулся я. — Мне где-то кровью расписываться нужно?

Артемьев рассмеялся:— Нет, что ты, это уже прошлый век. Сейчас достаточно просто сливать нам всю информацию.

Я нахмурился:— Погодите, я же не внедрённый агент. Вы что, сразу из меня стукача делаете?

— Ого, — Казимир ухмыльнулся. — Да я пошутил. Ну... почти. — Его лицо стало серьёзным. — Запомни: сокрытие информации, даже если тебе кажется, что она не касается безопасности Империи, может в решающий момент подвести твоих же товарищей.

Он помолчал, затем добавил:— Но от тебя такого не требуется. Ты в "Витязях" уже сталкивался с террористами из "Гнева матушки природы", поэтому я хочу привлечь тебя к вопросам контрразведки — как консультанта от армии.

— То есть вот так, официально? — переспросил я.

— Именно так. Всё равно, если нас начнут часто видеть вместе, лучше это легализовать. — Он посмотрел на часы. — Ты сейчас свободен?

Я вспомнил расписание:— Да, но сегодня вечером занятия в кружке при Военной академии — его ведёт мой командир.

— Отлично, тогда поехали, я с ним переговорю. — Артемьев сделал предупреждающий жест. — Но учти: возможно, теперь товарищи начнут сторониться тебя ещё больше.

Я задумался:— Не думал, что всё так сложно... Но почему они должны сторониться? Думаю, меня поддержат. Вы же в курсе, что произошло на руднике?

— Конечно, — кивнул Казимир. — Там отметились британские боевые машины и террористы.

— Вот видите. Мы с ребятами после этого случая поклялись найти виновных и отомстить.

Артемьев одобрительно хмыкнул:— В таком контексте, возможно, ты и правда сохранишь отношения с коллективом.

Через час мы уже были на месте. Пока Артемьев и мой лейтенант о чём-то совещались за закрытыми дверями кабинета, я нервно прохаживался по коридору, размышляя о том, как изменится моя жизнь после этого разговора.

Артёмьев тихо пожелал мне удачи и исчез за дверью, оставив меня наедине с лейтенантом.

— Заходи, — сухо сказал командир, жестом приглашая в кабинет.

Я вошёл, чувствуя, как по спине пробегают мурашки. Лейтенант сидел за столом, его пальцы нервно постукивали по деревянной столешнице.

— Не нравится мне, что безопасники сами подошли и сразу к тебе, — начал он, пристально глядя на меня. — Умом понимаю — три столкновения с террористами: при нападении на соседей, на руднике и при покушении на тебя. Но одно дело, когда консультанта назначаю я, и совсем другое — когда лезут через мою голову.

Он тяжко вздохнул, откинувшись на спинку кресла.

— Так вот, Петр, без обид, — его голос стал твёрже, — но обо всём, что обсуждаешь с безопасниками, докладываешь мне. Понял? Особенно то, что касается лаборатории — только после согласования со мной и с моим дедушкой. Он всё-таки начальник академии. Уяснил?

Я кивнул, но не удержался:

— Понял. А если меня начнут допрашивать? Звать вас,