Ли Ховард и призраки поместья Симмонсов — Пирсов - Шон М. Уорнер

Мира засмеялась.

— Я перестала их слушаться в двенадцать лет. И уж точно не собираюсь начинать это делать в девятнадцать!

Ли не спешила выходить из-под теплого душа. Поначалу вода обжигала свежие порезы и ссадины, но вскоре боль сменилась легким пощипыванием. Ли изо всех сил терла себя мочалкой, отмывая с кожи и волос черные пятна, оставшиеся после поезда и грязной заправки, на которой она пряталась. Ее джинсы были так изорваны и запачканы, что отправились прямиком в мусорку. Преодолевая себя, Ли бросила в стирку свою любимую толстовку — броню, которая защищала ее со дня смерти родителей. Надев свежую, свободно сидящую одежду, она прошла по ступенькам на антресоль.

— Ну как, лучше? — спросила Мира.

— Еще как!

— Отлично. А теперь рассказывай. Выкладывай всё!

— Хорошо, но сначала ответь: когда ты успела вернуться?

— Я выехала сразу, как только мама мне сказала, что ты пропала.

Ли стыдливо повесила голову.

Мира похлопала ее по руке.

— Я в любом случае должна была уезжать сегодня утром, так что не кори себя.

— Все равно, — буркнула Ли.

— Можешь загладить вину, рассказав мне о приключениях и ничего не утаив.

Ли начала с того, как встретилась в гараже с Начо, и не прерывала рассказ до самого конца — до момента, когда она вернулась в поместье. Мира внимательно слушала, изредка задавая вопросы. Когда Ли дошла до той части, где она запрыгивала на движущийся поезд и изо всех сил старалась не упасть под стальные колеса, Мира схватила из-за спины подушку и стала колотить ею Ли, сопровождая ударом каждое слово:

— Ты… могла… себя… убить!

Мира вдруг замерла. Лицо ее побледнело, и она спешно прикрыла рот рукой.

— Прости. Не могу поверить, что я это сказала.

Понимание, почему Мире стало стыдно за свои слова, нахлынуло на Ли как поток ледяной воды. Она покраснела как рак, но перед Мирой нужно было объясниться. Кузина заслуживала этого как никто.

— Мира, тебе не нужно постоянно следить за тем, что ты мне говоришь. Пойми. То, что я сделала до приезда сюда, никуда не исчезнет. Очень неприятно, когда люди вокруг пытаются делать вид, что этого не было. Но так же неприятно, когда они ходят вокруг тебя на цыпочках и боятся сказать что-нибудь не то, будто это подтолкнет меня к этому снова. К тому же в тот раз я делала это намеренно. А сейчас я содрала себе пальцы в кровь, только бы выжить. Понимаешь?

И она показала в доказательство свои ногти.

Осмотрев их, Мира щелкнула языком.

— Абсолютно неприемлемо.

Резко спрыгнув с кровати, Мира вихрем пронеслась по ступенькам и выбежала из комнаты. Ли слышала, как она топает, спускаясь по лестнице. Услышал и Тристин.

— Вы обе должны сидеть по своим комнатам, — заревел он откуда-то снизу.

Шаги Миры снова стали громче. Хлопнув дверью, она взлетела по ступенькам обратно и плюхнулась на кровать.

— Что это сейчас было? — спросила Ли, подпрыгнув от столь стремительного приземления Миры.

Мира открыла косметичку, разрывающуюся от щипчиков для ногтей, маникюрных ножниц, лаков, кисточек и пилочек. Обхватив ладонями руку Ли, она сказала:

— А теперь колись. Ты и правда залезла отсюда в кабинет к папе или это выдумка, чтобы поставить Маркуса на место?

Ли улыбнулась:

— Я правда залезла!

Ли ужасно хотелось рассказать Мире все о Маленьком Боди. Как она встретила его у озера. Как между ними завязалась дружба. Как она нашла его дневник. Что это Маленький Боди показал ей, как спуститься. Мира заслуживала услышать историю о том, как Боди спас ей жизнь. Слова буквально срывались с языка, но какая-то ужасная тьма наползла на нее, заставив хранить молчание.

Ли было стыдно, что она покорилась Боди, позволила ему вселиться в себя — будто, согласившись на это, она каким-то образом потеряла ценность как личность.

— Что случилось? — спросила Мира.

— Ничего. А что?

— Ты просто как-то, не знаю, притихла. Минуту назад ты увлеченно рассказывала, а потом бац! И потухла.

— Наверное, вспомнила, сколько я доставила всем проблем. И какие проблемы теперь у меня! И все зря.

— Не зря, — возразила Мира. — Если ты веришь в историю этого Данте.

— Я верю ему, — ответила Ли. — Но что с того? Если он никак не связан с убийством моих родителей, то кто связан? Я не приблизилась к ответу ни на миллиметр, только хуже себе сделала.

— Вообще-то да.

Ли хмуро взглянула на Миру.

— Это было жестко, даже для тебя.

— Я хотела сказать, что вообще-то приблизилась. Если Данте и его компашка не имеют к этому отношения, значит, ты можешь перестать копать в этом направлении, так ведь? Поискать где-то еще. Метод исключения, понимаешь?

— Ты говоришь, как будто я собираюсь копать дальше.

— Собираешься. По крайней мере, я в этом почти не сомневаюсь. Ты не из тех, кто сдается, и не из тех, кто бросит дело, не разобравшись. Но тебе нужно быть осторожнее.

Ли не ответила. Неприятные ощущения в животе подсказывали: Мира права, она продолжит копать. И она готова пойти ради этого на все. Наблюдая за тем, как Мира пытается привести в порядок ее истерзанную руку, она не решалась это произнести. Это бы напугало Миру.

Это пугало и ее саму.

Не дожидаясь, пока Мира начнет читать ей лекцию о том, как безрассудно она себя повела, Ли симулировала зевоту и в процессе зевнула по-настоящему. Она опустила веки и подняла их, быстро заморгав.

— Как же я, оказывается, хочу спать.

— Представляю, как ты устала, — сказала Мира. — Я и сама вымотана. Не могу поверить, что говорю это, но, наверное, пойду-ка я к себе. Ничего, если я оставлю тебя одну? Ты же не полезешь опять в окно? И не убежишь накрывать очередного дилера?

— Не убегу, обещаю. По крайней мере, не предупредив тебя.

— Хорошо. Тогда увидимся через пару часов?

— Заметано.

Ли повернулась на бок, провожая Миру глазами. Та, уходя, закрыла за собой дверь. Солнце вставало, его согревающие лучи каскадом лились из высокого эркерного окна. Они ласкали ее, навевая воспоминания о днях, когда она до вечера играла в снегу, а потом ее долго купали в ванне и укутывали в теплое полотенце.

Она медленно моргнула, зевнула еще раз и уснула. Пока она спала, жара усиливалась. Постель начала прилипать к телу, и Ли стала ворочаться. Это был худший из всех возможных снов — когда уже понимаешь, что спишь, но все еще так сильно хочешь спать, что не можешь проснуться. Как бы сильно она ни старалась, согнать с себя дремоту не выходило. Она услышала, как постанывает, пытаясь прийти