Забираю вас себе! - Тина Солнечная

— А если я тебя выпорю плетью? — спросила я холодно, почти безэмоционально, просто как хозяйка, которая взвешивает, сколько «зарядить» в своё оружие. Он медленно выдохнул носом, уголок рта дрогнул. — Суток на пять…

— Не заставляй меня вытаскивать всё клещами, Кайрен. Озвучь всё меню, — я чуть наклонилась к нему ближе, чувствуя, как мои волосы щекочут его кожу, когда я продолжаю гладить метку. Он дернул плечами, словно хотел стряхнуть это касание, но не посмел.

— Поцелуй… — сказал он глухо, — два дня. Поглаживания — один. Если будет больно… зависит от степени боли. От двух до пяти дней.

— Хм… — я чуть склонилась ещё ниже, так что мои губы почти касались его губ. Чувствовала, как под моей ладонью метка будто пульсирует от напряжения. — А секс со мной?

На этот раз он не ответил сразу. Его взгляд скользнул вниз — на мои губы — потом снова поднялся в мои глаза. Он сглотнул так, что я слышала, как хрустит в горле воздух.

— Если вы… позволите… кончить, — выдавил он хрипло, — хватит на неделю. Если нет… дня на три.

Я чуть склонила голову набок, не отрывая ладони от его груди, а взгляд — от его глаз. — Ну и? Какой пункт из этого твоего «меню» тебе нравится больше всего? — спросила я тихо, почти лениво, будто мы обсуждали десерт к ужину.

Он не моргнул. Только губы дрогнули в знакомой, колкой усмешке. — Плеть. — Его голос был ровным, без тени колебания.

Я подняла брови. — Почему?

Он даже не отвёл взгляда — смотрел прямо в меня, вбивая слова как кнут под кожу. — Потому что после этого можно дольше вас не видеть. — Чуть скривил уголок рта. — Лея.

Ну хоть честно.

Я выпрямилась, стряхивая с себя его колючий взгляд — и всё то странное тепло, что пульсировало в ладони, пока я касалась этой метки.

— Уходи, — сказала я тихо, почти отстранённо, и разомкнула пальцы.

Он медленно поднялся с кровати, застёгивая на ходу рубашку. Секунда — и от былого подчинения не осталось ничего, кроме прямой спины и тихого «Лея» в качестве прощания. Он исчез за дверью без лишних слов, как будто и не было этих разговоров о боли и поцелуях.

Я осталась в спальне одна. Выдохнула. Привела мысли в порядок. Подошла к гардеробу, выбрала платье — что-то менее провокационное, чем обычно. Начала натягивать на себя корсет, затягивать шнуровку… и только тут меня осенило: «Блин.»

Руки замерли на шнуровке. Ну конечно. И кто должен был помочь мне стянуть всё это до конца, если этот вредный циск уже послушно удалился?

Чёртов Кайрен.

Глава 29

Я открыла дверь с единственной надеждой — увидеть хоть одного слугу, хоть кого-то, кто поможет мне закончить этот утренний квест. И мироздание, кажется, решило надо мной подшутить, потому что перед дверью, стоя на коленях, как по учебнику послушания, оказался Томрин.

— Как же ты вовремя, — пробормотала я, хватая его за руку и буквально втягивая внутрь. Дверь захлопнулась за его спиной, а он озадаченно замер, уставившись то на меня, то на наполовину надетое платье.

— Я пришёл сказать, что ваши родители уже ожидают…

— Хорошо, хорошо, поняла. Помоги мне, — бросила я, разворачиваясь спиной к нему и откидывая волосы через плечо.

Он затаился, и я почувствовала, как его пальцы медленно коснулись кожи между лопатками, обвели линию шнуровки.

— Не думай, что я не злюсь на тебя, — шикнула я, вздрагивая от неожиданно мягкого прикосновения.

— Я могу загладить вину? — шепчет он почти на ухо.

— Сейчас ты можешь зашнуровать моё платье.

— Как пожелает лея.

Он начал аккуратно натягивать шнуровку, пальцы двигались уверенно и... слишком нежно. Я чувствовала каждое касание, и это выводило из себя не меньше, чем его вчерашняя наглость. Я всё ещё кипела от злости. За то, как он отвлёк меня, как использовал мои чувства.

— То, что было на кухне... — начал он.

— Нет. Не сейчас, — отрезала я жёстко, и внутри что-то болезненно сжалось. Щемящая волна подступила к горлу, но я её оттолкнула.

— Ты закончил?

— Да, лея.

— Отлично. Проведи меня к родителям.

Томрин, кажется, хотел что-то сказать — я видела, как он приоткрыл рот, чуть подался ко мне... но потом сдержался, опустил взгляд и, склоняя голову, открыл передо мной дверь.

Мы шли по коридору молча. Воздух казался густым, как перед бурей. Я чувствовала — что бы ни происходило в той комнате, оно мне точно не понравится.

И не ошиблась.

В кресле у окна уже сидел отец, сосредоточенный и спокойный, как всегда. А вот мать металась по комнате, словно буря в человеческом обличии. Перед ней, опустив головы, на коленях стояли мои циски — Кайрен и Талмер. А в руке у матери был стек. Мой взгляд мгновенно наполнился огнем.

Кто позволил ей трогать моих мужчин? И за что, мать твою?!

— Мама? Что ты делаешь? — голос прозвучал хрипло от злости.

— Проверяю послушание, — холодно бросила она, не оборачиваясь.

— Они мои. — Я сама удивилась, сколько стали было в этих двух словах.

Рука матери застыла на долю секунды. Затем медленно опустилась.

— Ты не можешь с ними справиться. Приходится мне.

— Как видишь, у моего новенького за ночь появилась метка. Всё я справляюсь. Не подрывай мой авторитет, — отчеканила я.

Мать повернулась ко мне, её глаза сверкали.

— Авторитет? Какой именно? Ты ничего не можешь без меня.

— Карин, — голос отца прозвучал твёрдо.

Мы обе обернулись. Он сидел прямо, глядя только на меня.

— Если Таша справляется, дадим ей шанс это доказать.

— Ты слишком добр с этой соплячкой, — отрезала мать, но он её проигнорировал.

— Ты можешь доказать, что циски в полном подчинении? — спросил он.

— Конечно. Только скажи как, папа.

Он кивнул, будто этого и ждал.

— Конечно она так скажет, — язвительно хмыкнула мать и перевела взгляд на Томрина. Её глаза буквально прожигали его насквозь. У меня по коже побежали мурашки.

— И где четвёртый? — спросила она.

— Он занят моим поручением.

— Его нет в доме? Ты отпустила его одного?

Я поняла — она не знает, что я истинная пара Мейлона. Это даже… приятно.

— Он отлично выдрессирован. У меня нет сомнений, что он вернётся.

— А у меня есть. Куда ты его отправила?

— Он на моей ферме.

— Я думала, ты её забросила, — кажется мать удивлена.

— Я решила, что пора получать доход самостоятельно, — спокойно ответила я.

Отец сдержанно кивнул, даже с уважением.

— Молодец.

— Это всё чушь. Показываешь нам