Рассвет Оникса - Кейт Голден

Я подавила чувство вины, которое скреблось в моем сердце.

Я выживала.

Это было все, что я могла сделать. Чувство вины не покидало меня с тех пор, как мы украли амулет Бриар. Я надеялась, что Кейн не заметит и не станет преследовать Мари за это.

Какая-то часть меня надеялась, что он не почувствует себя преданным.

Ирония была настолько нелепой, что у меня чуть не разболелась голова.

Как только вода стала почти обжигающей, я налила ее в ванну и сняла с себя испачканные потом и грязью кожанки. Я погрузила один мозоленный палец в парную воду. Не было ни одной части тела, которая бы не болела от утренних упражнений.

Даган определенно был садистом.

Я добавила соли, и прозрачная вода стала белоснежной и молочно-мягкой, с божественным запахом эвкалипта и лилий. Я опускалась в ванну дюйм за дюймом, и по крайней мере половина напряжения покинула мое тело, как пар от чашки чая на зимнем воздухе. Я погрузилась в воду и вынула ноги, упираясь ими в бортик ванны в позе, подобающей королеве.

У меня также болели ноги после бега с Кейном. Давно я так не напрягала мышцы, но ноющие ноги были куда приятнее, чем этот синяк на всем теле после тренировки. Мысли о дне, проведенном с Кейном, вызывали самые разные противоречивые чувства. Его раздражающее высокомерие. Наш спор. Его позиция в отношении любви и доверия. Но также и его готовность взять меня с собой в лес, просто потому что мне нужно было выбраться. Наше игривое пари. Наш заплыв.

Поездка обратно в замок…

Мысль о том, что он стоит позади меня, сверкая на закате, и, возможно, даже твердеет от ощущения моего тела в его объятиях… Я не хотела испытывать к нему никакие чувства, но ничего не могла с собой поделать. Воспоминания вызвали у меня острую боль в сердцевине, а соски запульсировали даже в теплой воде.

Одна, в уединенной ванной комнате, в окружении тусклого света свечей, я позволила себе провести рукой по животу и между ног. Это было совершенно другое чувство, когда я думала о Кейне, а не о Халдене — желание было таким чистым и требовательным, что я не могла оставить его без ответа. Я вспомнила злую ухмылку Кейна, его глубокий и хриплый смех и то, как он почти прижал меня к камням в пруду.

Я задумалась о том, что могло бы произойти, если бы я не была так сосредоточена на побеге. А что, если бы я вообще сняла нижнюю часть одежды? Смог бы он сдержаться? Или же он стал бы овладевать мной, поглощая меня целиком, пока мы не стали бы одним целым?

Я представила, как его руки хватают меня, вырывают стон из моих губ, шепчут мне на ухо, что мои самые интимные звуки делают с ним. Я растирала круги между ног, чувствуя, как давление нарастает по всему телу, как желание зарождается в животе.

Я желала его.

Я хотела, чтобы он прикоснулся ко мне, так отчаянно, что это было всепоглощающе. Я поднесла другую руку к груди и нежно помассировала ее, думая о его руках, их силе и о том, какими будут его грубые прикосновения. Он был таким опасным, таким смертоносным. Мне было стыдно и мучительно от того, как сильно он меня возбуждал.

Как только я представила Кейна, его имя сорвалось с моих губ в тихом вздохе. Даже в воде я чувствовала, как в центре моего тела собирается влага, и медленно ввела один палец внутрь. Я застонала, зажмурив глаза от удовольствия, по мере того как нарастала разрядка. Вытащив палец почти до кончика, а затем снова погрузив его в себя, я представила, что это рука Кейна, использующая меня, играющая со мной, выжимающая крики из моего горла и слезы экстаза из моих глаз. Будет ли он грубым? Челюсти сжаты, руки наказывают, требуя стон за стоном, всхлип за всхлипом… или злой король будет удивительно нежен? Сдерживая себя, боясь слишком сильно толкнуться, дрожа от необходимости держать себя в руках… Мои фантазии не давали покоя. Я была так близко, что почти чувствовала его язык на своей шее, его ворчание на меня, то, как…

От моих грязных фантазий меня отвлек звук тяжелых шагов, доносящихся из моей спальни.

Страх пронзил меня насквозь.

Я встала, обливая пол водой, приготовившись к тому, что может появиться в дверях ванной. Я огляделась в поисках какого-нибудь оружия и схватила ближайший подсвечник.

— Арвен? Ты… — Кейн ворвался в комнату, держа меч в ножнах, но остановился, увидев мою мокрую и обнаженную фигуру. Он издал гортанный звук, похожий на хныканье, и быстро отвернулся.

— Черт, — его голос надломился, и он прочистил горло. — Прости.

Я опустилась в ванну с небрежным плеском, чтобы скрыть свое тело.

— Что ты здесь делаешь? Почему не постучал? — спросила я, но это прозвучало как вопль.

— Я шел задать тебе вопрос, а потом услышал… я подумал, что ты ранена, — сказал он стене, все еще стоя лицом ко мне. — Неважно.

Я скривилась. Мне все еще было жарко — от температуры, от смущения, от… Я выкинула из головы образы похотливых глаз Кейна и приоткрытых, бездыханных губ.

— Ну, я в порядке. А теперь можешь повернуться обратно.

Кейн медленно повернулся ко мне лицом. Я обхватила руками грудь, а ванна покрывала все остальное тело. Соли сделали воду непрозрачной, словно покрывало из белой жидкости. Почему-то он выглядел почти таким же смущенным, как и я.

В голове пронеслась ужасная мысль, и все остальные выветрились.

— Почему ты решил, что я ранена? — Я старалась не показаться истеричкой.

— Мне показалось, что я услышал… — Теперь его щеки действительно раскраснелись. Я не могла понять, от чего это произошло — от возбуждения или от стыда. Может, и от того, и от другого.

Я быстро пришла в себя.

— Не будь грубым, Кейн. Я просто устала, Даган учит меня сражаться на мечах. Разве у тебя никогда не болели мышцы? Или ты родился с высеченными Камнями?

Уф. Я перестаралась.

Он немного расслабился, и его волчья ухмылка вернулась. Он прислонился к стене.

— Кое-кто сегодня с утра в хорошем настроении.

Я покачала головой и закрыла глаза, улегшись в ванну. Я позволила теплой воде подняться по моей шее и успокоить меня, прежде чем снова посмотреть на него.

— Приятно пахнет. — Он подошел