Загадка города Шахтар - Кира Календарова

– Нет. Мне как-то не до библиотеки было в последнее время. Может…

Он резко запнулся. Надя посмотрела на него, но парень уставился куда-то в сторону. Брови и морщины на лбу изогнулись в знакомый рисунок: так Эльдар хмурился, когда на него снисходило неприятное озарение. Надя выжидала, переминаясь с ноги на ногу. В сапоги попал снег, и ноги сводило от противной холодной влажности. «Приду – и сразу в горячий душ, – пообещала она себе. – Какая жалость, что бани закрыты, сейчас бы отогрелась…»

– Ничего конкретного сказать не могу, – медленно произнес Эльдар, выдернул девушку из сугроба и пошел в сторону общежития. – Попробуй разузнать в библиотеке. Комитет наверняка придет по твою душу, может, они расскажут.

– Но ты ведь что-то понял? – поспешила за ним Надя. – Эля, я знаю это лицо, ты точно что-то понял!

– Я же говорю, ничего конкретного! – вполголоса рявкнул он. – Вспомнил кое-что, но доказательств у меня нет, и лучше бы я ошибся. У тебя сейчас есть дела поважнее. Подумай лучше о том, что теперь вся библиотека ляжет на твои плечи, и не списывай Комитет со счетов. Они продолжат за тобой наблюдать.

– Ну и пожалуйста! – Надя сердито затопала ногами на решетке у входа, стряхивая снег. Крыльцо взвыло, и она тут же об этом пожалела. – Мы все равно топчемся на месте. Хотят смотреть, как я работаю, – на здоровье!

Эльдар ответил ей недовольным взглядом, но ничего не сказал. Зато вахтерша высказала все, что думает о ней и о ее безответственном отношении к казенному имуществу. Сразу вспомнилось, как пару месяцев назад ее отчитывали за мокрую и грязную обувь. Времена изменились: теперь сохранность общежития была важнее чистоты. Хотелось надеяться, что хотя бы в библиотеке все осталось по-прежнему, но слова Ларисы продолжали эхом отзываться в Надиных мыслях, и на работу она собиралась, как на каторгу.

Предчувствие не обмануло. Если снаружи библиотека осталась все такой же, то внутри архивариуса ждал совершенно новый мир: мрачный и заброшенный. За каких-то пару недель без надзора коридоры покрылись пылью, растения в горшках склонили увядшие листья, и даже воздух как будто застоялся с прошлого года. Слушая, как эхо ее шагов разносится по пустому холлу, Надя ощутила неприятное дежавю: таким же покинутым и неухоженным она когда-то давно обнаружила архив. С той поры, казалось, прошли годы. Теперь же на двери архива, которую она собственными руками заперла пару недель назад, висел большой амбарный замок, а выше были приклеены крупные печати. Девушка уставилась на багровый воск, пресекающий вход на территорию, которая принадлежала ей по праву. Потрогала новый замок: тяжелый. Ключа у нее нет, а даже если бы и был, придется сорвать печати, и сразу станет понятно, что архив вскрывали. Окон там, внизу, тоже не было. Попасть в архив не было ни единого шанса.

– Твари! – прошипела Надя и в бессилии пнула запертую дверь. Нога отозвалась болью.

Не слушая возмущения гардеробщицы, девушка устремилась наверх. Внутри кипело злое любопытство: интересно, насколько хуже все могло стать.

Кто бы ни присматривал за библиотекой в ее отсутствие, они справлялись из рук вон плохо. Башни сданных книг держались в ровном состоянии вопреки законам физики, карточки читателей и вкладыши валялись за стойкой библиотекаря, так и не попав на свои места в картотеке, в тяжелом, застарелом воздухе летала пыль. Первым делом Надя сняла кофту: здесь не проветривали неделями, и раскаленные батареи превращали библиотеку в сухую баню. Проведя пальцем по корешкам, она вздохнула: ну конечно, гардеробщица даже не задумалась, что, если книгу сдает взрослый, она может относиться к детскому отделу, потому что родители сдают книги детей. Теперь второй этаж обратился в полный хаос.

Из интереса она поднялась еще выше. Двери третьего этажа оставались запертыми. На ручках лежал толстый слой пыли, как будто их не открывали с прошлого года. Надя вспомнила последний разговор с Олимпиадой. Что тогда, что сейчас она не могла отметить ничего, что привлекло бы внимание, но по коже все равно пробежал холод. Убегая от неприятного чувства, она поспешила вниз, к простой и понятной рутинной работе, которой хватит на недели вперед. Она хотела навести хоть какой-то порядок до окончания учебного дня и нашествия в библиотеку детей, но в коридоре ее уже поджидали.

– Здравствуйте, Наденька! – поприветствовал девушку старый знакомый. Теперь она знала, что Борис не только управлял делами библиотеки, но и состоял в Комитете по безопасности. – Как отдохнули?

– Прекрасно, спасибо, – холодно улыбнулась она. – Чем могу помочь?

– Отдых – это замечательно. – Он первым прошел в двери взрослого отдела, явно чувствуя себя хозяином библиотеки. – А после хорошего отдыха не грех и поработать как следует, верно?

Надя обошла его и встала за конторку, обратив все внимание на разложенные по столу карточки. Она уже успела забыть, каким мерзким может быть его опасливо приторный голос. В памяти невольно всплыли подслушанные угрозы, сказанные этим же сладким тоном.

– Я бы с радостью занялась своей работой, но кто-то опечатал архив и повесил на него замок, – огрызнулась она, не поднимая взгляд от стола. – А Олимпиада Васильевна, похоже, совсем перестала заниматься библиотекой.

– Боюсь, Олимпиадушке пришлось нас покинуть. В связи с этим у меня для вас кое-что есть.

На стол лег лист бумаги. Сухой печатный текст оповещал Надю, что по приказу горисполкома ее временно переводят на должность библиотекаря, а архив закрывают в связи с отсутствием архивариуса. В горле встал ком.

– А если я откажусь? – Она знала, что не откажется. Но не спросить об этом не могла.

– Будет очень жаль. Очень, очень жаль.

По вздохам Бориса и опустившимся уголкам губ можно было подумать, что ему и правда будет жаль. Жаль потерять рабочую силу.

– В таком случае вы лишитесь работы, – продолжил он. – Ведь нам не нужен архивариус, пока нет библиотекаря. А поиски нового библиотекаря могут затянуться… Ну и конечно же мы не можем позволить безработному занимать место в общежитии.

Надя подняла голову и посмотрела прямо на него, вложив во взгляд всю ненависть, которую ощущала в эту минуту. Она сжала бумагу так сильно, что костяшки пальцев побелели от напряжения, и едва сдерживалась, чтобы не порвать приказ на мелкие кусочки у него на глазах.

– Какая банальная угроза, – процедила она. – Найду другую, невелика потеря.

– Что вы, Наденька, это не угроза, – засмеялся Борис. – Угрозой было бы сказать, что вы можете отправиться на пенсию раньше положенного срока. Составите Олимпиадушке компанию, так сказать.

Он сказал это с улыбкой, но в выцветших, обрамленных морщинками глазах не было