Загадка города Шахтар - Кира Календарова

и следа веселья. Эти глаза смотрели на Надю с таким холодом, что волоски на коже встали дыбом. Жара и духота помещения куда-то делись, словно она вновь оказалась на улице, под порывами ледяного ветра с кислым привкусом сигарет и страха. Больше всего на свете она хотела, чтобы прямо сейчас кто-нибудь пришел, или позвонил, или произошло что угодно, что оторвало бы ее от цепенящего взгляда мужчины напротив. Но, как назло, библиотека оставалась совершенно безлюдной.

Наваждение прошло, только когда сам Борис отвернулся от побледневшей девушки. Он нарочито задумчиво осмотрел стопки книг и мечтательно вздохнул:

– Напоминает времена, когда библиотеку только-только открыли. Хорошие были деньки… Много у вас намечается работы, да, Наденька?

Та лишь опустила голову, боясь снова встретиться с ним взглядом. Она чувствовала себя пешкой на шахматной доске Комитета, но сделать с этим ничего не могла.

– Да, – прошептала она и потянулась за ручкой.

Не успела она поставить свою подпись, лист с приказом тут же исчез со стола. Борис одобрительно улыбнулся, но глаза его оставались все такими же ледяными.

– Что ж, не буду вам больше мешать. – Он окинул взглядом бардак в библиотеке, покачал головой и развернулся к двери.

Но не успела Надя выдохнуть, как мужчина уже вернулся.

– Совсем забыл! – Он шутливо похлопал себя по лбу. – Теперь они ваши.

Он бросил на конторку еще одну связку ключей и, кивнув на прощание, ушел. Надя взяла ключи и пересчитала их в руке, перебирая, как четки. Один ключ от главного входа, по одному – от отделов второго этажа, ключ от актового зала и еще два, которых в ее связке не было. Надя какое-то время смотрела на них. В голове было пусто, а все силы, накопленные за недели отдыха, высосали без остатка. Она поддалась на дешевые угрозы и шантаж. От этого было обидно и стыдно до слез, и она прикусила задрожавшую губу. Не хватало еще расплакаться в первый же день. «Прямо как в день приезда», – вспомнила она и слабо улыбнулась. Но тогда до слез ее довела Фрекен, а где она теперь? Как назло, Надя не знала ни адреса, ни домашнего телефона Олимпиады. И стоило ли вообще ее искать, если именно из-за Нади библиотекаршу выжили с работы? Она снова посмотрела на связку ключей, обвела глазами библиотеку и решила вернуться к этой мысли позже, когда разберется с насущными проблемами.

Может, надо было порвать приказ и все-таки уехать из этого проклятого города? Оставить Женю и Лену, бросить Эльдара вместе с пропавшими записями и тайной его бессмертия? «И до конца жизни мучиться, что все прошляпила», – хмыкнула она и покачала головой. Нет, другого выбора она просто не могла сделать. Отказаться – значило потерять все, что она уже успела приобрести в Шахтаре, и все, что она могла еще найти. Например, записи архивариуса.

С тяжелым сердцем она покинула отдел и поднялась на третий этаж. Ключи из новой связки подошли к замку, и читальный зал вновь распахнул перед ней двери. Такой же душный и пыльный, как два нижних отдела библиотеки, он хотя бы не был завален книгами, однако Надю это совсем не обрадовало. Сжав в руках ключи, она подумала, что именно эта связка могла когда-то принадлежать Олимпиаде Васильевне, как и весь этаж, осиротевший без пожилой библиотекарши. Опустела конторка, из-за которой Фрекен окидывала приходящих пренебрежительным взглядом снизу вверх. Пропали очки, календарь с пометками под стеклом, таблетки от болей в желудке, плед, в который старушка укутывалась летом и зимой. Исчезла даже старая фотография, спрятанная в самый дальний угол. Словно здесь никого никогда не было.

Озноб, не отпускавший Надю с ухода Бориса, стал еще сильнее. Она будто оказалась в мавзолее, в который еще не принесли тело умершего. В памяти вдруг всплыло хмурое лицо Эльдара, сердце сковало дурным предчувствием.

– Если она умерла, почему просто не сказать мне об этом? – вздохнула Надя.

Уж кто-кто, а патологоанатомы точно знали бы о смерти библиотекарши, и Эльдар просто не мог не обратить на это внимания. А если она жива, то чем тогда угрожал Борис?

В раздумьях девушка подняла трубку телефона. Можно ведь позвонить в больницу прямо сейчас и узнать об Олимпиаде если не у Эльдара, то у кого-то из его коллег. Но, уже набрав первые цифры, она остановилась. Подумала какое-то время, слушая тишину в трубке, и нажала рычаг сброса.

«Не глупи, – сказала она себе. – Если внутренний телефон общежития могут прослушивать, то почему не телефоны библиотеки? Это же главная вотчина Комитета. Если и звонить в больницу, то из таксофона. А лучше сходить туда самой».

Она запустила пальцы в волосы, пытаясь сосредоточиться. Теперь она исполняет обязанности библиотекаря, а значит, в первую очередь должна навести в библиотеке порядок. Кроме того, нужно обыскать читальный зал вдоль и поперек, раз уж ей вручили ключи на блюдечке с голубой каемочкой. А еще как можно скорее отправить письмо научной руководительнице. Если Комитет так боится вмешательства из-за гор, пора напомнить им, что в большом мире у нее еще есть связи. В архиве, может, и не осталось ничего полезного, но вернуть власть над ним – дело принципа. Она архивариус Шахтара и заберет свой архив, чего бы это ни стоило!

Теперь она не столько боялась Комитета, сколько ненавидела их. Злоба согревала, разгоняя мучивший девушку озноб, возвращала силы, заставляла глубоко и полно дышать. Надя вновь почувствовала, как легкие заполняет застоявшаяся пыль, но терпеть это больше не собиралась. Она ураганом промчалась по читальному залу, открывая все форточки и впуская свежий, холодный воздух. Подгоняемая сквозняком, сбежала на второй этаж, который тоже задыхался без нее. Впереди было очень много работы.

* * *

Неделями Надя тратила все рабочее время на приведение библиотеки в порядок. Она не задерживалась допоздна, чтобы соблюсти комендантский час и успеть сделать домашние дела: по просьбе жильцов постирочные открыли, но только на несколько часов в день. Письмо в университет она отправила почти сразу и верила, что без ответа оно не останется. Только судьба Олимпиады оставалась загадкой. Эльдар и Никита в один голос утверждали, что в морге ее тела никогда не было, но если последний был в этом уверен, то Эля стал подозрительно хмурым, когда услышал вопрос. Еще больше он помрачнел, когда Надя рассказала о шантаже.

– Не принимай близко к сердцу. Это пустые угрозы и ничего больше. – Он внимательно смотрел на сдуваемый ветром огонек спички.

Они стояли на крыльце морга, куда Надя приходила постоянно, пытаясь поймать друга для разговора. В окружении сугробов это