Аватар Хаоса - С. Степаненко

Не слабо мне так всыпали. Кто? За что? Почему-то казалось критично важным найти ответ на этот вопрос, и я напрягал мозг, все свои душевные силы, чтобы вспомнить. Пусть не всё. Хотя бы собственное имя. Не получалось. Конечно, по голове мне стукнули неслабо — затылок раскалывается от боли. И все же, все же…

Я почувствовал, как чёрная, неудержимая, сокрушительная ярость закипает в моей груди, ищет выход наружу. Я ещё не знал, против кого она направлена, зато был твёрдо уверен, что найду и покараю врага своего, доведшего меня до такого состояния.

Ярость, ненависть, жажда мести. Неплохой стимул, чтобы жить дальше.

Настал день — жаркий, ослепительный, испепеляющий. Я пытался найти тень, хоть какое-то укрытие — его не было. Обжигающее солнце щедро изливало на меня своё знойное сияние. А когда к вечеру оно спустилось к закату, с удвоенной силой засветился магический кристалл на вершине белокаменного храма — тот, что прошлой ночью я ошибочно принял за прожектор.

За целый день в моей тюрьме не было ни одного посетителя. Никто не потрудился поинтересоваться моим состоянием, предъявить обвинения, принести еды, в конце концов! Ну, хотя бы с водой проблем нет. Тёплая, с металлическим привкусом, она тоненькой струйкой течёт из трубки, выведенной между камнями кладки, но жажду утоляет.

Так прошёл день, и ночь, и наступило утро.

Небеса затянуло тучами, засверкали молнии и под громовые раскаты на мир обрушились потоки воды. Укрыться негде, но я не жаловался — теплые дождевые струи смывали грязь и кровь, успокаивали боль, возвращали к жизни. И зрелище, представшее моему взору, оказалось непередаваемо прекрасным.

Кристалл на храме изливал свет, подобный солнечному. Тот преломлялся в дождевых каплях, и в небе вспыхивали сотни, нет — тысячи маленьких и больших радуг. Наверное, стоило попасть в руки к неведомым врагам, чтобы увидеть это снова.

Снова?! Я вцепился в эту мысль. Снова. Да! Я уже когда-то был здесь. Видел кристалл и фейерверки радуг! Я вспомнил это!

Увы. Это и всё, что я вспомнил. Даже не воспоминание — узнавание. Как, когда, при каких обстоятельствах происходило мое знакомство с этим миром, припомнить так и не удалось.

Движение сбоку. Я повернул голову и увидел человека. Тот шел ко мне, казалось, прямо по воздуху, мокрые от дождя черные волосы прилипли ко лбу, с одежды вода стекала струйками. Остановился в шаге от меня, и вдруг запросто уселся в натекшую лужу. Только сейчас я заметил, что на плече у него сидит огромный черный ворон, казавшийся мне смутно знакомым.

— Здравствуй, Артур, — тихо поздоровался незнакомец, и я понял, что это действительно мое имя. — Прости, что так поздно, раньше никак пробиться не мог. Это место очень хорошо защитили. Спасибо Мерлину, помог открыть путь.

— Ты кто? — спросил я.

— Ты не помнишь, — грустно рассмеялся пришелец. — Над тобой качественно поработали. К счастью, брат согласился помочь.

— Кто ты? — повторил я вопрос.

— Демон Гарри. Но не будем терять времени. Мерлин?

Ворон взмахнул крыльями, перескочил с его плеча на мое. Странно, но я не почувствовал ни веса, ни когтей, которые непременно должны были царапать голую кожу. Вообще ничего, словно ворон был призраком.

— Смотри на меня! — скомандовал он.

Я повернул голову, встретился взглядом с его глазами-бусинками. В сознание хлынул поток образов, чувств, звуков. Меня укрыло им, завертело, понесло куда-то. Я тонул в этом потоке, захлебывался, и когда понял, что больше не справляюсь, что еще немного, и растворюсь в несущей меня реке, все закончилось.

Я снова сидел под струями дождя, а кристалл на храме играл радугами. И человек, и ворон исчезли.

«Когда придет время, ты все вспомнишь, Артур. А пока — прощай», — послышался шепот демона Гарри. Или это мне почудилось? Сколько ни пытался, не мог вспомнить ничего из показанного мне. Но теперь я твердо знал, что вспомню все. И эта мысль согревала.

Потом дождь закончился, тучи ушли за горизонт, выглянуло солнце. Радуги поблекли и растаяли. Жаль.

Часа через два — солнце подбиралось к зениту — моё уединение нарушили незваные визитеры. Часть стены отъехала в сторону, открывая проход.

На площадку вышли четверо, наряженные в желтые балахоны. Монахи-воины, вспомнилось мне вдруг. И ясная картина перед глазами: сапог, летящий мне в лицо.

Я ощетинился, как цепной пёс, и зарычал. В прошлый раз я был связан, но сейчас…

Нет, ребята! Второй раз не выйдет! Поднявшись на еще не слишком хорошо слушающиеся ноги, я принял боевую стойку.

На лицах визитеров отразилось удивление.

— Смотри, какой шустрый, — проговорил один, — Не дергайся, ты! Мы здесь, чтобы отвезти тебя на праздник Чуда Виддлова!

— А у меня не праздничное настроение! — заявил я.

— Кого это волнует? Выбирай: или ты пойдешь по-хорошему, или… всё равно пойдёшь, но уже с новыми украшениями, — его взгляд выразительно скользнул по моим синякам и ссадинам.

Я подумал, и не стал дёргаться. Собственно, я рассчитывал избавиться от конвоя по дороге на праздник, но от этого плана пришлось отказаться. Желторясые оказались не промах, и вместо одной цепи быстро надели на меня другую — с мощным ошейником и наручниками. Четыре «хвоста» конвоиры приковали к своим запястьям. Тут и Геракл фиг справится, а я-то уж точно не отношусь к супертяжеловесам.

17. Праздник Дива Виддлова

Артур

Праздник Виддлова Чуда вызвал у меня стойкое ощущение дежа вю. Я уже был здесь! Я всё это видел! И ослепительно белый храм, увенчанный шпилем с сияющим кристаллом. И беснующуюся толпу, запрудившую площадь. И оцепление из желторясых, охраняющих высокий помост от особо разошедшихся зрителей.

Мои конвоиры уверенно прокладывали путь в людском море, не слишком стараясь оградить меня от нападок толпы. Количество плевков, ударов и ругательств, обрушившихся на мою голову, могло свидетельствовать лишь о всеобщей ненависти к моей персоне. И что я им такого сделал? Вспоминать бесполезно, а если бы и получилось. Что