Сердце из черного льда - Терри Гудкайнд

собрались на открытом участке. Высшая точка перевала была отмечена большой каменной пирамидой, напоминавшей монумент в честь павших королей. Сейчас отряд Натана прилично опережал огромную армию.

— Отдыхаем час, — крикнул Зиммер. — Поешьте. Воду можно не экономить, на другой стороне будет много ручьев. Нам нужно продолжать идти к Твердыне.

Эмбер и Перетта смешались с сестрами Света, в то время как Оливер, заслонив глаза ладонью и прищурившись, смотрел вдаль, поражаясь тому, как далеко от дома он побывал. Ренделл поник головой, словно раскинувшийся пейзаж был для него невыносим.

— Когда мы в первый раз достигли этой точки, — с грустью заговорил капитан Тревор, — Ренн упал на колени и принялся целовать камни, но на пути обратно он даже не остановился, чтобы восхититься видом. Ему так не терпелось вернуться домой, в Ильдакар. — Тревор тяжело вздохнул. — Теперь он никогда туда не вернется.

Две Морасит словно и не замечали резкого ветра. Они изучали крутой спуск по другую сторону перевала.

— Похоже, путь будет непростым, — сказала Лайес.

Натан посмотрел на западный склон и разглядел расколотые льды недавно сошедшей лавины.

— Огромной армии будет гораздо труднее продвигаться, чем нам. Солдатам часто придется идти гуськом. Мы сможем увеличить отрыв.

Он уселся на валун и достал из сумки книгу жизни. Онемевшими кончиками пальцев он провел по кожаной обложке. В книге была записана хроника его приключений — все, что он сделал с тех пор, как покинул Темные земли далеко на севере. Он исписал немало страниц, и едва мог поверить в то, что совершил и с чем столкнулся.

Верна села рядом с ним на большой камень:

— Ты уже бывал здесь, Натан. Что привело тебя в Кол Адаир в первый раз? Ты знал, что ждет по ту сторону перевала? Ты искал Ильдакар?

— Кол Адаир был тем местом, где я надеялся вернуть свой дар, — сказал он. — Но то был лишь шаг в длинном путешествии. — Испачканный балахон волшебника пришлось выкинуть, и теперь Натан был одет в более привычные черные штаны и рубаху с оборками. Старик положил ладонь на богатую рукоять меча и погладил выбритый подбородок. — Это было своего рода пророчество.

— Пророчество? — удивилась Верна. — Ты лучше остальных знаешь, насколько обманчивы пророчества — даже когда они еще работали. Развилки, истинные и ложные ответвления...

— Действительно, моя дорогая аббатиса. Именно поэтому сестры Света держали меня взаперти тысячу лет. — Он поднял брови. — И посмотри, к чему это привело! Дворец Пророков превратился в руины, а ваш орден просто не знал, куда себя деть. — Он фыркнул. — Так вам и надо. Вам следовало знать, что бывает, когда кто-то пытается помешать пророчеству.

— Тем не менее ты пришел сюда, следуя пророчеству. Разве ты не понимал, насколько это опасно?

— Отчаявшийся человек цепляется за любую надежду, а отчаявшийся волшебник найдет способ поверить в то, во что хочет верить. Кроме того, моя дорогая, я не пытался помешать пророчеству, а следовал ему. — Он открыл книгу жизни и пролистал к началу, не обращая внимания на свои аккуратные записи. На самой первой странице строки были написаны другой рукой. — Эти слова написала ведьма. Тогда мы еще не знали значение. — Он стал водить пальцем, читая вслух: — «Будущее и судьба зависят как от путешествия, так и от его цели. Кол Адаир лежит далеко на юге Древнего мира. Оказавшись там, волшебник узрит то, что поможет ему вновь обрести целостность. А колдунья спасет мир». — Он выдержал паузу. — Видишь ли, дар покинул меня на борту «Бегущего по волнам». Я не мог прибегнуть даже к простейшей магии, не мог и искорки на ладони создать. Рэд написала эти строки, когда мой дар был в полной силе, но она каким-то образом знала, что я его потеряю.

— Это если ты правильно истолковал, — сказала Верна. — Ты пророк и знаешь, что человек воспринимает детали предсказания согласно своим желаниям.

— Я знал об этом, но в тот момент не вспомнил. Я был убежден, что как только окажусь в Кол Адаире, мой дар тут же вернется, и я достигну цели своего путешествия. Но нет, слова обещали, что я лишь увижу то, в чем нуждаюсь. — Он посмотрел на восток, за перевал. — Отсюда, благодаря миражу, мы увидели вдали мерцающий Ильдакар, когда саван вечности заколыхался. Вот почему мы направились туда. В итоге я действительно получил необходимое — сердце волшебника.

Натан поморщился от резкого укола боли в груди. Сердце Айвена забилось сильнее, словно пыталось вырваться из грудной клетки. Оно протестовало против нового хозяина.

— Что не так? — заметила его гримасу Верна. — Я видела, как ты иногда потираешь грудь. Сердце все еще тебя беспокоит?

— Сердце не совсем мое, — слабо улыбнулся Натан. — По крайней мере, так считает главный укротитель Айвен. — Ослабив шнуровку пышной рубашки, он распахнул ворот и обнажил длинный белый шрам на груди. — Повелитель плоти Андре вырвал мое сердце и заменил сердцем Айвена, чтобы возвратить мне дар. Андре не был уверен, что план сработает, а я убежден, что Айвен вовсе не хотел в этом участвовать. — Он затянул шнуровку, укрыв грудь от холодных ветров перевала. — Это был не мой выбор, но я уже перепробовал все остальное. Пророк без пророчеств и волшебник без дара — я чувствовал себя совершенно бесполезным, Верна. — Он задумался, обращался ли когда-нибудь к ней просто по имени. — В тот момент я смирился с тем, что должен сделать, а сейчас уже нет причин сомневаться. Я снова обрел дар и буду сражаться с нашими врагами. Это все, что я могу сделать.

Верна в утешительном жесте положила ладонь ему на колено.

— А что значит последняя фраза пророчества — «колдунья спасет мир»?

— Я считаю, что эта часть относится к Никки, но она и так постоянно этим занимается.

После краткого отдыха они начали спуск по западному склону. Ведущие лошади шли гуськом, осторожно ступая по неровной каменистой земле. Во многих местах дорога была повреждена, засыпана скатившимися с гор валунами или сметена пластами льда и снега. Держась за луку седла, Зиммер раскачивался взад-вперед, пока конь шагал по неровной земле.

Он оглянулся через плечо:

— Наша лавина определенно нанесла большой урон, аббатиса.

Натан вздернул брови.

— Ваша лавина?

— Скоро увидишь, —