Богатырь и Звезда Сварога: Быль 3 - Александр Дубоносов

Яромир. — Мало мне того, что я своими руками убил собственного отца, что мой другой отец — бог Велес, что я влюбился в женщину, оказавшуюся мне бабкой, оказавшейся Ягой, а настоящий мой отец — Перун… Ничего не забыл?

— Пожалуй, что Велес — лживая скотина, всю твою жизнь управляющая тобой, как марионеткой.

— Коварная потаскуха! — возмутился Велес. — Всё ещё надеешься настроить сына против меня?!

— Я уж думал, что меня сегодня уже ничем не удивить… — Яромир удрученно помотал головой. — Действительно собачитесь, как муж и жена… Нет веры не единому вашему слову. Ни твоему, ни твоему! Но уж больно любопытно послушать всё до конца, чем ещё вы решите меня добить? Может и мать моя мне вовсе не мать?! Почему тогда Ярослав допустил такое?

— Видишь ли, мой милый, — Яга, будто в танце, прокружилась мимо Яромира. — Князь неба всегда был больно охоч до славных красавиц с сильным лоном, храбрым сердцем и буйным нравом. Ну никак не может он сдержать колосок в штанах, да и не заделать какого-нибудь очередного богатыря.

— Каждого из коих потом сам же и убивал… — угрюмо подметил Велес.

— Дети-то при чём?! — недоверчиво усмехнулся Яромир.

— Перун грезит мыслью, оже токмо плоть и кровь его, способная выстоять супротив гнева его секиры, достойна величать себя Сварожичем, кхе-кхе, — истинным ассом, способным встать подле него и повести их в последнюю битву. Покамест удалось это лишь Сварогу, Яровиту и Радагасту.

— Как ты понял, — подхватила Яга. — ещё никому из антов этого не удавалось… Но не бойся, пока я с тобой, Перун никогда тебя не найдёт.

Яромир с опаской покосился на неё:

— Почему же Ольга не рассказала всё князю?

— Какой же ты, всё-таки, ещё наивный… — закатила глаза Яга. — Хоть Ярослав и был добрым человеком и любил Ольгу, но даже он бы не простил измены. Кто в здравом уме поверит, что сам Перун придёт и возьмёт силой какую-то там девку?! Тем более, что князь простит ей это?! Нет, княжна — далеко не глупая баба, поэтому тихо себе помалкивала, давая Ярославу считать себя самым счастливым отцом. Она знала, что прознай хоть кто-то, то вас тут же ждала бы тихая, незаметная и быстрая смерть. Такой позор на весь княжеский род!

— Получается, что в тот день, когда ты прогнал меня, то уже знал, что я тебе не нужен? — Яромир с презрением посмотрел на Велеса, пятно которого уже перешло на лицо. — Отвечай честно, хватит темнить.

— Аз уже молвил, оже ошибся с ребёнком… — несмотря на крайне плохой вид, голос Велеса оставался твёрдым. — Аз должен был исправить всё, покуда не стало слишком поздно! Ты бы меня не понял… На то время ты не был готов!

— Видишь, видишь, мой милый? — сладко заворковала Яга над Яромиром, невольно заставляя его сердце биться чаще. — Даже на смертном одре он темнит и не договаривает! И не смей отворачиваться от меня, ведь ты и сам всё это чувствуешь! Признайся себе, наконец, ты ему не нужен. Инструмент, игрушка, болванчик, живущий в неведении, птенчик, запертый в клетке!

— Не слушай её, сын! — Велес попытался подняться, но без сил рухнул обратно на землю. — Гони её прочь! Она вновь пробралась в твою голову!

— Видишь, видишь, как запел?! — Яга снова заговорила голосом Ядвиги, от чего перехватило дыхание. — Открою тебе тайну: он страшится тебя! Страшится той силы, что сокрыта в тебе… Ведь ты не славич. Нет-нет-нет, ты — Сварожич! Бог в человеческом обличии…

— Борись с ней, сын! Борись или погибнешь!

— Он — ничто пред твоими ногами, пыль! Но больше ты не будешь следовать его указаниям. Это твоя жизнь и живи её так, как хочешь ты! Ничего не бойся, ведь я с тобой! Ты сам видел, ты чувствуешь, что каждое моё слово правдиво! Всё, что я делала, было только ради тебя и для тебя, мой хороший!

Сознание Яромира замутило, в нос ударил дурманящий аромат малины и шиповника.

Он оглянулся и перед ним уже стояла вновь ожившая Ядвига.

Без единой царапины, в чистом платье и развевающимися на ветру прекрасными волосами.

— Забудь старика, — нежно шептала она на ухо Яромира, рукой поднимая его руку, всё ещё крепко сжимавшую Кладенец. — Сделай всего лишь один маленький тычок своей железякой, и мы вновь будем только вдвоём. Больше никакой лжи, никакого обмана… Я открою тебе все тайны мироздания, наделю бессмертием! Ты — даруешь мне силу и вместе мы остановим круг, вместе победим Перуна…

— Сын! — из оставшихся сил вскричал Велес. — Вспомни, оже аз твердил тебе! Вдох, выдох и — вперёд! Лишь только ты волен делать выбор! Лишь только твой свет способен развеять тьму!

Голос Велеса эхом отозвался глубоко в сознании Яромира, вырвав его из дурмана Яги.

Он с силой оттолкнул её и отскочил к старику:

— Проклятая ворожба… — пробурчал Яромир, старательно отряхивая голову и разминая лицо.

Яга и вправду изменилась.

Четкие, резные черты лица округлились, кожа потемнела.

Перед ними вновь стояла Ядвига, ровно такая, какой ещё утром она провожала Яромира на Могильный курган…

— Посмотри на неё, — тихо начал Велес. — Притворяется бескорыстной, честной душой. Сама доброта… В жизнь не поверю, оже ты способна что-то сделать для кого-то, кроме себя! Только не лги, оже твоя черная душа способна на любовь!

Настороженный Яромир подметил, как на глазах Ядвиги заблестели слезы.

— Послушай меня, сын. — Велес тяжело хрипел, с заметным трудом выдавливая из себя слова. — Аз выложу всё без остатка, но, сперва, тебя ждёт самый трудный выбор из всех возможных. В этот миг ты волен сам выбирать свою судьбу. Теперь ты готов… Вглядись в её черную душу: кем бы она ни обращалась, какими добрыми намерениями не прикрывалась, какие сладкие речи не произносила — она всегда преследует лишь ей одной ведомые цели. Такова её натура и такова натура каждого из ассов… Сегодня мы клянёмся тебе в вечной любви и безграничной преданности, а уже завтра твоя славная головушка красуется на пике в Чёрном доле.

Велес с огромным усилием дотянулся до руки Яромира и крепко прижал рукоять Кладенца к его груди:

— Мы — дети коварства и порока, зависти и похоти, лжи и самолюбия… Всё, оже произошло с тобой — вина моей беспечности и слепости. Аз стал стар и узколоб, но оже ведаю: она — причина всех твоих злоключений. Ты — Сварожич и сам волен решать… Теперь же ступай, а я тебя здесь обожду…

Яромир нахмурился и крепче сжал рукоять Кладенца.

Он встал и медленно пошёл на Ядвигу:

— И снова ложь!

Оковы