Эпоха Титана 2 - Артемий Скабер

Кольцова закрыла ширмой сестру. Металл скрипнул, ткань шелестела. За ширмой началась возня. Звуки движения, шуршание ткани.

Они начали говорить, хотя больше что-то бормотала Оля, Вика же продолжала издавать звуки и мямлить.

Улыбнулся.

Людишки не смогли починить это тело, а я смог с двумя процентами силы Титана. Какие же они ничтожества.

Прошло три минуты. За ширмой продолжалась возня. Шуршание ткани. Приглушённые голоса. Оля что-то делала с сестрой. Переодевала? Утешала?

Я стоял, отвернувшись. Смотрел на стену. Белая краска, местами облупившаяся. Трещина тянулась от потолка вниз. Старое здание. Требует ремонта.

Руки легли на плечи настойчиво. Развернули спиной к стене, лицом к центру кабинета.

Оля стояла такая же красная, и её трясло.

Лицо пылало. Глаза блестели — слёзы на грани, ещё не пролились, но вот-вот. Всё тело вибрировало мелкой дрожью.

Она дышала быстро, шумно. Грудь вздымалась. Я впился взглядом в её соски. Меня схватили за руки и потянули вниз, к своему уровню.

Поддался, а потом… Её лицо метнулось вверх. Быстро, резко. Сократила дистанцию. Меня поцеловали в губы.

Контакт. Мягкое, тёплое, влажное. Её губы прижались к моим. Плотно, жадно, с силой, с отчаянием.

Это…

Мозг завис. Секунда полной пустоты. Никаких мыслей. Никакого анализа. Просто… ощущение.

Вот теперь моё тело реагировало.

Откликнулось мгновенно. Все системы включились разом. Пульс ускорился. Кровь прилила. Температура подскочила.

Электрический разряд пробежал по позвоночнику. От затылка до копчика. Искры вспыхнули в нервных окончаниях. Каждая клетка кожи, где были её губы, кричала.

Хотелось ещё, почему-то это приятно. Моя рука сама потянулась к её талии. Пальцы коснулись голой кожи — она всё ещё в одном белье. Тёплая, влажная от пота. Мягкая.

— Ты лучший! — прошептала Оля.

Губы оторвались от моих. Совсем чуть-чуть. Миллиметр. Слова выдохнула прямо в меня.

— Ты смог! Я хочу узнать, как.

— Твоё обещание, — разорвал поцелуй.

— Всё, что захочешь, — заплакала врач, — всё! Клянусь!

Слёзы хлынули. Катились по щекам, капали на пол. На мою руку, что всё ещё лежала на её талии. Кружевной бюстгальтер прижался к моему торсу. Тепло её кожи проникало сквозь ткань. Соски твёрдые, я чувствовал их.

Я снова не знал, как реагировать. Стоял. Просто стоял. Они плачут, когда радуются, когда печалятся. Слёзы одинаковые. Солёные капли воды. Но значение разное.

Выждал ещё несколько секунд. Её рыдания начали стихать. Всхлипывания реже. Дыхание выравнивалось.

— Её нужно вывести, — кивнул на ширму.

Оля подняла голову. Посмотрела на меня. Глаза красные, опухшие. Тушь размазалась. Лицо в пятнах от слёз.

— Да, — наконец-то в себя пришла Ольга, — я дождусь, когда все уедут, и так же незаметно её провезу.

Голос всё ещё дрожал, но слова складывались связно. Мозг заработал. Эмоции отступили, логика вернулась.

Она отстранилась. Шагнула назад. Руки разжались, отпустили мою куртку. Оля огляделась, будто только сейчас вспомнила, где находится. Посмотрела на ширму. На дверь. На себя — всё ещё в нижнем белье. Схватилась за халат, что висел на стуле.

Развернулся и подошёл к двери, повернулся и открыл замок. Обернулся напоследок. Оля стояла, натягивая халат. Руки дрожали, завязать пояс не получалось. Она смотрела на меня. Губы шевелились, будто хотела что-то сказать.

— Спасибо! — бросили мне в спину.

Дверь закрылась за спиной. Щелчок замка — Оля заперлась изнутри. Коридор медкорпуса пустой. Направился на улицу.

В голове прокручивал дела и планы. Проверить свои силы — вот что мне сейчас нужно. Новая магия и два процента силы Титана. Нужно понять пределы. Ещё необходим постоянный приток к ядрам и тот странный мужик в городе.

Понять бы, что там с Чешуей, и нужно ли дальше искать тех, кто стоял за изменёнными и воровством в корпусах?

Толкнул дверь. Холодный воздух ударил в лицо. Запах сырости, земли, поздней осени. На улице я встретил…

— Володя? — произнесла Мамонтова в халате.

Остановился. Она стояла у перил крыльца. Прислонилась к деревянной балке. В одной руке сигарета, дым струился вверх. В другой… ничего.

Халат. Белый, больничный. Но завязан небрежно. Распахнут сзади. Задница голая торчит через разрез.

Ягодицы. Округлые, упругие. Халат спереди тоже не закрывал. Грудь видна. Полностью. Никакого белья. Соски торчали от холода, а она улыбалась.

— Никогда бы не подумала, — хмыкнула она, выпуская дым.

Хватит с меня человеческих эмоций. Оля в слезах. Вика в экстазе. Поцелуй. А теперь ещё и Мамонтова голая.

Прошёл мимо, но меня схватили за руку. Пальцы сомкнулись на запястье. Рывок назад. Я остановился.

— Большов! — зло произнесла Василиса.

Голос изменился. Насмешка ушла. Осталась только злость. Холодная, контролируемая злость.

— Что тебе? — повернулся.

— Хватит из себя целку ломать… — фыркнула она.

Отпустила руку. Сделала затяжку. Выдохнула дым в сторону.

— Олег мне всё рассказал.

Пауза. Она ждала реакции. Не дождалась.

— Ты меня сюда притащил от Пузатова.

Глаза сузились.

— Если бы не бежал так быстро, то я бы сдохла.

— Понятно, — ответил коротко.

— А мне ни хрена непонятно! — выкинула сигарету Мамонтова.

Окурок полетел в сторону.

— Спас меня? После всего?

Шагнула ближе. Халат распахнулся ещё сильнее. Грудь качнулась от резкого движения.

— Нужно было оставить? — ответил вопросом на вопрос.

Приём Васи. Работает неплохо. Переводит разговор обратно на оппонента.

— Что? Нет! — она подошла ко мне.

Ещё ближе. Почти вплотную.

— Ты ещё и Пузо кончил… — шепнула она.

— Не понимаю, о чём ты, — пожал плечами.

Мамонтова прищурилась.

— От тебя бабой пахнет, — хмыкнула Василиса.

Наклонилась. Принюхалась. Нос почти коснулся моей груди. Там, где Оля плакала.

— Кто же ты такой, Большов?

Обошёл её. Женщины, сколько же с ними мороки. Оля, Вика, Василиса… Утомительно.

— Я тебе должна! — бросили мне в спину.

Не повернулся. Продолжил идти. Спокойное место и время — вот что я хочу найти. Тишина. Где не будет людей с их вопросами. А ещё есть! Много и спать.

Проходил мимо плаца, где сейчас Коля с Зябликом мордовали Васю. Звуки донеслись раньше, чем картина. Глухие удары. Мясо о мясо. Кулак в живот. В рёбра. По лицу. Остановился, чтобы посмотреть.

Первое, что бросилось в глаза. Волосы. Их нет. Коротко остриженные, почти под ноль. Вася стоял с открытым лицом и выглядел… Теперь больше на пацана похож, чем раньше.

Вася не просто получал по морде, а пытался давать сдачи. Блок левой. Уклон. Контратака правой. Техника дерьмовая, конечно. Удар слабый, траектория предсказуемая, но он пытался.

Коля сплюнул кровь. Губа распухла, треснула. Зяблик вытирал нос тыльной стороной ладони — кровь размазалась по щеке. Оба злые. Посмотрел Васе в глаза.

Теперь там не страх боли или