Сказания пыльных миров. Том 3. Гвард - Ярослав Кожедуб

Нам же сразу после вызволения отца и Киры требовалось как можно больше времени. Чем дальше мы уйдём к тому времени, как пропажу обнаружат (то есть, скорее всего, утром, часов в восемь, когда придут Мирра и ученики) — тем лучше. Меньше рисков. Пусть мы и будем всё так же уходить по веткам и следов остаться не должно… но, помимо обычных следопытов, существуют и всяческие специфичные заклинания поиска. По поводу последних нас просветил Риман, и, к нашему большому счастью, большая часть таких заклинаний имела множество ограничений. В основном эти ограничения касались, само собой, расстояния до искомого объекта. Так что, во избежание неприятных сюрпризов, нам требовалось успеть уйти как можно дальше. Как минимум, в первый день.

Брату пришлось остаться с мамой — увы, его способность к скрытному передвижению была заметно хуже, нежели у меня и Энигмы. Проникать же в город через теневой мир… вариант, конечно, неплохой, но не самый оптимальный. Слишком затратно по мане, придётся медитировать перед обратным рывком, тратить лишнее время… Учитывая моё Слияние с Тенью и высочайший параметр скрытности Энигмы, проще дойти до цели ножками. Вся возможная мана нам понадобится для возвращения. Потому и накопитель мы без особых раздумий передали девушке — полезнее всего. Собственно, последнее время она и так была его основным пользователем.

Спустившись с дерева, я уже привычно втянул ноздрями воздух, пытаясь почуять хотя бы след яблочных ноток в окружающем воздухе. Ничего. Ночная свежесть, немного сырости и долетающие до нас лёгкие запахи города — дым, мясо, приготовленное на углях… На заднем фоне в эту симфонию вплетался сладковатый запах гнили — возможно, мы спустились поблизости от свалки. Ведь если такую и делать, то где-то за пределами города, верно?

— Ладно. Двинулись, — тихо шепнул я. — Действуем по плану.

К нашему большому везению, домики травников находились практически на краю города, так что углубляться в безумное переплетение улочек центра нам не пришлось. Оттуда шум и голоса слышались громче всего, так что даже с нашей скрытностью пришлось бы сильно постараться, чтобы не попасться на глаза случайному гуляке. Родители же, судя по всему, жили в тихом семейном квартале, где респектабельные (или просто пожилые) орки в большинстве своём ночами спокойно спали. Обойдя квартал по краю, мы свернули на извилистую улочку, ведущую к нашей цели. Бесшумно ступая по утоптанной до каменного состояния земле, мы проходили мимо невысоких, нам по пояс, заборчиков: воров тут явно не боялись, так что все ограды были чисто символическими, чтобы показать, где заканчивается один кусочек чьей-то земли, а где начинается следующий. И уже почти в конце нашего пути, когда я уверился, что всё пройдёт ровно по плану, слева раздался негромкий, но крайне угрожающий звук:

— Р-р-р-р… — из небольшой будочки, примыкающей к очередному дому — слегка покосившемуся, с облупившейся краской — вылез седой, но всё ещё грозный пёс и уставился на нас чёрными глазами-маслинами. В холке не меньше метра, поджарый и крепко стоящий на ногах, несмотря на возраст. Слегка приподняв верхнюю губу, он обнажил желтоватые клыки и, казалось, с лёгкой насмешкой уставился на нас. Ни моё Слияние, ни скрытность напарницы, судя по всему, не являлись для него особой проблемой.

Мы замерли. Стоило мне попробовать сделать ещё один шаг, как слегка утихшее рокотание в глотке пса резко усилилось — он явно готов был разразиться лаем. Я тут же остановился:

— Вот дерьмо…

— Погоди, — раздался сзади тихий голос Энигмы. — Сейчас.

Я слегка повернул голову — девушка медленно, не делая резких движений, стянула с плеч небольшую сумку со всякой мелочевкой — по сути, единственную вещь, которую она таскала по лесу все эти дни самостоятельно — и теперь, так же медленно и неторопливо, что-то в ней искала. Припасы, спальники и прочие тяжести находились в наших с Риманом пространственных сумках, но вот личные вещи Энигма несла сама — благо, не сильно-то и много их было. Свою сумку я тоже взял с собой, только вот большую часть вещей, перед тем как идти в город, переложил к брату — зачем мне лишняя тяжесть? Я вообще думал и саму сумку оставить там же, под присмотром, но мама попросила забрать из их дома кое-какие не слишком тяжелые вещи, которыми они успели обзавестись. Да и отец с Кирой, думаю, захотят взять с собой как минимум немного одежды…

— Вот, держи, — прервала мои мысли Энигма, протягивая мне небольшой, наполовину пустой пузырёк с тягучей желтоватой жидкостью. — Намажь на шею и руки буквально пару капель, не больше.

— Что это? — машинально уточнил я, глядя, как девушка медленно растирает запястья друг о друга, после чего так же неспешно, круговыми движениями пробегается пальцами по шее и ключицам.

— Привет из воровского прошлого, — с кривой улыбкой ответила девушка. — Хорошо, что не выбросила… Как думаешь, что воры делают, когда проникают в чей-то дом и натыкаются на подобного охранника?

— Раньше думал, что просто убивают его. Быстро и бесшумно, — ответил я, откупорив флакон. Принюхался и поморщился — какой-то тяжёлый, мускусный запах. Нанёс пару капель на запястья и пальцы и, покосившись на девушку, начал неторопливо повторять её движения. Мне показалось, или во взгляде пса проскочило какое-то… недоумение?

— Убить хорошего сторожевого пса без шума и ранений сложно. Особенно если ты не маг, — вздохнула Энигма. — Да и зачем? Я вот люблю собак, мне жалко их трогать из-за такой мелочи. Они ведь просто выполняют свою работу. Сложно их винить за это.

— Ну хорошо, и что это за зелье?

— Я не знаю его секрета, — качнула головой девушка. — Во-первых, его делают только южане, а во-вторых — оно незаконное в обеих империях. В открытой продаже не встретишь. Неудивительно, что оно приносит своим создателям кучу денег. Так что тайны состава они охраняют весьма тщательно. Ну а действие… сейчас увидишь, как раз запах должен был успеть распространиться.

Я уставился на пса. Тот к этому моменту уже окончательно замолк и с какой-то беспомощностью переводил взгляд то на меня, то на Энигму. Наконец, тяжело — как только собаки умеют — вздохнул, и плюхнулся на задницу. Лениво вильнул хвостом, а во взгляде появилась некая снисходительность — идите, мол. Надоели.

— Пошли, — негромко