Мрак. Сотня смертей - Степан Кайманов

Плоды в количестве трех штук были под стать дереву. Сморщенные и серо-бледные, с голубыми прожилками. Не знай я об их уникальных свойствах, побоялся бы даже в руки брать. По всей видимости, один из несправедливых законов реальности «самая полезная еда еще и всегда самая невкусная», действовал и в виртуальном мире Нвалии. Доку бы понравилось. Он, как ребенок, любит тащить в рот всякую дрянь, оправдывая свое опасное пристрастие познавательной целью.

Осмотрев еще раз зал и не найдя угрозы, я нагнулся и подобрал один из предметов, который на вид выглядел как увеличенный раз в пять кошелек.

Мешок с монетами — кожаный мешок, раздутый от трех сотен монет, которые так приятно звенят. Можно найти в любом уголке Нвалии. Используйте их на свое усмотрение.

Неплохо! Я даже знаю, на что их потратить — на божественный росток, например. А вот следующий ништяк, увы, был явно не для меня.

Железный шлем — простой, но надежный железный шлем, принадлежавший неизвестному воину. Повышает общий уровень защиты и уберегает любую шальную голову от атак. Увы, шлем слишком тяжел и поэтому требует от своего владельца недюжинной силы, чтобы его носить.

Как и думал. Я не без огорчения опустил шлем в сумку, вспоминая, как в западном подземелье схлопотал стрелу прямо в левый глаз. К счастью, не погиб. Но боль была адская, а глаз с тех пор, кажется, видел немного хуже. Поморгав, я поднял последний предмет под деревом.

Кожаный доспех — доспех из крепкой кожи с металлическими вставками. Подходит для тех, кто силе предпочитает ловкость. Несмотря на свой простоватый вид неплохо повышает защиту и не предъявляет к владельцу суровых требований, в отличие от других доспехов.

Ну хоть что-то. Я открыл ниим, щелкнул по вкладке инвентаря и ткнул пальцем по иконке обретенного кожаного доспеха.

Смотрится недурно. Прибавка к защите и немного стойкости. Штаны бы еще найти или… купить. Я представил, как буду выглядеть в кожаной рубашке с блестящими металлическими вставками, замызганной набедренной повязке и голыми ногами, и понял, что пока придется повременить со сменой гардероба. Темное оперение сослужило мне хорошую службу и рано или поздно от него придется избавиться, но пока пусть повисит на моем худом и бледном теле.

Я скормил доспех пасти нкита и протянул руку к ветке, которую будто покрывал серо-белый пепел. Почти коснулся сморщенного плода пальцами и вдруг ощутил, как они немеют. Внезапно и ветви, и плоды, и стены поплыли перед глазами, а тело похолодело, наотрез отказываясь подчиняться. Как тогда — на поле вучи-вучи. Воздух тихо затрещал, словно по нему бегали электрические разряды, в лицо мне задул непонятно откуда взявшийся ветерок. Что-то назревало, и это что-то по ощущениям должно было с минуты на минуту разорвать пространство, как звук колокольчика Идоки. Ну нет. Только не сейчас!

Ощущение было странным. Я будто застрял, завис в моменте собственного пробуждения. Уже не спал, но и не проснулся полностью. Сознание колыхалось между сновидениями и реальностью. Я словно лежал на легких волнах, почти невесомый, удерживаемый двумя мирами и с абсолютно светлой, пустой головой.

В этот момент ко мне и явился оно. Под треск электрических разрядов, разрезая мутноватую вуаль моего полусна. Не человек и не призрак. Нечто странное. Черная тень, окруженная серым ореолом, с чертами человека и круглыми, как две монеты, глазами, источающими белый свет.

— Колодец. Отыщи… колодец, — хрипло протрещала тень и… исчезла, расползаясь тонкими ниточками, словно широкая черная тряпка.

Кто? Зачем? Откуда? На эти вопросы Гремука решила не отвечать. Как всегда.

Надо завязывать с успокоительной настойкой, а то неизвестно, что еще привидится, с усмешкой подумал я, ощущая, как ко мне возвращаются силы. Пошевелил пальцами, поднял одну ногу, затем другую. После чего с опасением поглядел на плод. Если лишь от одной мысли, от попытки его сорвать, меня парализовало, то страшно представить, что произойдет, когда я попытаюсь его надкусить...

Глава 23. Неоконченные дела

Сорвать или не сорвать. Сорвать или не сорвать. Сорвать или… Тьфу ты, черт!

Аж щека зачесалась. Ну еще бы она не зачесалась. Полсотни смертей за спиной — у Бороды скоро страниц не останется записывать мои ошеломительные подвиги. Орда подстреленных, разрубленных и сожженных врагов — всех уже и не сосчитаешь. Тысячи и тысячи пройденных шагов во мраке, среди ловушек и черных камней подземелья. И что в итоге? Я как полный придурок стою в шаге от цели, в тени мертвого дерева, и боюсь сорвать виртуальный плод, похожий на моченое яблоко. На мне длинная хламида из черных перьев, на лохматой башке бараньи рога, на заднице — длинный хвост, живущий, как кошка, сам по себе, а в бездонной сумке столько бесполезного барахла, что самое время открывать свою лавку.

Я снова оглядел место, куда изо всех сил стремился много дней, погибая в муках и возрождаясь, словно феникс. И снова не заметил ничего подозрительного. Черный злыдень, смахивающий на тень, спутал все карты. Не говоря уже о том, что испортил такой момент. Сам ищи свой дурацкий колодец, чертило лупоглазое!

В конце концов, одной смертью больше, одной меньше. Я дернул плод и, даже не взглянув на него, завертел головой, отыскивая признаки угрозы. Светлое небо, ничего! Потолок не рухнул на рога, пол под ногами не превратился в бездну, а стены не обсыпали градом стрел, как это не раз случалось. Даже, знаете ли, как-то обидно.

Взгляд упал на сорванный плод. На ощупь фрукт был не лучше, чем на вид. Шершавый и мягкий. Кажется, надави чуть сильнее, и брызнет тухлой кашицей. Бе. Полное бе. Готов поставить весь свой хлам, включая подзорную трубу капитана Пирса на то, что от вкуса меня непременно вывернет наизнанку. Ну почему нельзя было посадить здесь цветущее дерево с наливными яблочками? М-м. Вкуснятина.

Я опустил трофей в сумку и уже спокойно, не озираясь, сорвал два оставшихся плода. У меня было как минимум три причины ненадолго отсрочить трапезу. Следовало навестить советника, чтобы он разъяснил тонкости моего будущего перевоплощения, а то еще откушу фрукт не с той стороны, и пиши пропало. Вдобавок я так и не решил, какой дорогой пойти, да и начал ловить себе на мысли, что бродяга — это не так уж и плохо, а от добра, как известно, добра не ищут. Ну