Ткачи пустоты. Книга 1: Искра в пепле - victor

«Взять его! – рявкнул Клешня, и двое «Воронов» с металлическими прутьями, похожими на заточенные кости, бросились на Кая, как по команде.

В этот момент сработали инстинкты, отточенные годами жестокого выживания в Яме. Кай увернулся от первого удара – удар, который с громким скрежетом и фейерверком искр высек след из стены там, где только что была его голова. Секунду спустя его ждала бы смерть. Второй «Ворон», низкорослый, но мускулистый, с лезвиями, приваренными к его грубым механическим ногам, замахнулся, целясь Каю в ноги, чтобы подкосить его. Кай подпрыгнул, используя стену как опору для прыжка, и его нога, обутая в тяжелый, видавший виды, усиленный металлической вставкой ботинок, врезалась нападавшему точно в грудь. Тот охнул, словно вышибло воздух из легких, и отлетел на пару шагов, выронив свой заточенный прут.

Это дало Каю лишь мгновение передышки, но не спасение. Третий «Ворон», массивный, с цепью, оканчивающейся тяжелым, зазубренным крюком, уже раскручивал свое смертоносное оружие, издававшее жуткий свист. Кай метнулся в сторону, крюк со свистом пронесся мимо его головы, впившись в стену позади с глухим ударом и царапая его защитный костюм.

Он был быстр, он был ловок, годы копания в мусоре и уходов от преследования научили его невероятной пластичности. Но их было слишком много, и они были сильнее. Физически сильнее, обладая куда более серьезными ассимиляциями. Знание местности, руин этого завода, было его единственным, но таким хрупким преимуществом. Он нырнул в узкий пролом в стене, оказавшись в темном, заваленном мусором, пахнущем сыростью и гнилью коридоре. «Вороны» последовали за ним, их тяжелые шаги гулко отдавались в замкнутом пространстве, приближаясь, как неотвратимый приговор.

Кай бежал, спотыкаясь о невидимые в темноте препятствия, задыхаясь от пыли и животного страха. Он слышал их прерывистое дыхание и ругань за спиной, ощущал, как их тяжелые, неуклюжие тела сотрясают землю. Он знал, что они не отстанут. Они были слишком близко, слишком настойчивы.

Внезапно коридор закончился тупиком – завалом из обрушившихся балок, кусков бетона и оплавленной проводки. Ловушка. У него не было выбора.

Он развернулся, тяжело дыша. «Вороны» уже были здесь, их силуэты едва различимы в полумраке. Красные сенсоры их глаз горели, как угли в темноте. Глаза Клешни пылали безумным, хищным огнем.

«Больше бегать некуда, крысеныш, – прохрипел главарь, его голос был похож на скрежет несмазанной наждачной машины. Его силовая клешня угрожающе щелкнула, издавая механический скрежет, и в воздухе повис едва уловимый запах озона. – Отдавай Осколок, и я обещаю, что твоя смерть будет быстрой. Хотя, ты и так заслужил медленной и мучительной».

Кай прижался спиной к завалу. Его левая рука, с ее усиленными, но поскрипывающими сервоприводами, сжалась в кулак до побелевших костяшек. Имплант в левом глазу отчаянно пытался сфокусироваться в кромешной темноте, выдавая лишь смазанные, искаженные красным цветом образы. Он был ранен – во время короткой схватки один из «Воронов» все же задел его руку обрезком трубы, и теперь по предплечью текла кровь, горячая и липкая, пахнущая солью и металлом. Боль пульсировала, смешиваясь с обжигающим жаром от Осколка, который теперь ощущался как раскаленное ядро.

Отчаяние начало затапливать его. Оно было вязким, как смола, и лишало сил. Он посмотрел на Осколок в своей правой руке. Фиолетовый камень пульсировал все яростнее, словно в нем просыпалась какая-то древняя, могучая сила, рвущаяся наружу. Он не просто светился – он вибрировал, создавая ощущение низкочастотного гула, проникающего в каждую клетку его тела.

«Нет», – прошептал Кай, сам не зная, кому он это говорит – Клешне, своим преследователям, или самому себе, отвергая саму мысль о капитуляции.

«Что ж, ты сам выбрал свой конец, дикарь», – Клешня сделал шаг, его огромная, стальная клешня метнулась вперед, целясь Каю точно в грудь, готовая раздавить его легкие, его сердце, его надежду.

Время, казалось, замедлило свой бег до состояния застывшего льда. Кай видел, как приближаются стальные пальцы, как искажается злобой и торжеством изуродованное лицо Клешни. Он чувствовал холодное, металлическое дыхание смерти, ее неминуемое приближение.

И в этот самый момент, в точке абсолютного отчаяния, когда надежды не осталось ни на волосок, когда все пути к спасению были отрезаны, когда страх должен был парализовать его до самого конца, что-то произошло.

Он не думал. Он не планировал. Он не анализировал. Он просто сжал Осколок так сильно, что костяшки пальцев побелели, а трещали, казалось, не кости, а сама ткань реальности. Вся его воля, весь его страх, все его отчаянное, первобытное желание выжить – все это сконцентрировалось в этом единственном, инстинктивном движении. Его Резонанс, скрытый и неведомый ему доселе, взревел в ответ на бессознательный призыв.

И Осколок ответил. Ответил так, как не отвечал ни разу до этого.

Ярчайшая, слепящая, почти болезненная вспышка фиолетового света вырвалась из камня, озарив темный коридор на долю секунды, заставив тени отпрянуть. Одновременно с этим Кай почувствовал, как некая могучая, неконтролируемая сила хлынула из Осколка через его руку, через все его тело, выплескиваясь наружу. Это было похоже на удар молнии, на взрыв сверхновой звезды, на рождение мира – чистая, неразбавленная энергия, бурлящая и рвущаяся из его самого существа.

Раздался оглушительный хлопок, похожий на разорвавшийся в замкнутом пространстве гранату, от которого заложило уши, а сознание на мгновение покинуло тело. Ударная волна невидимой, но осязаемой энергии отбросила «Воронов» назад, словно кегли, вырванные мощным потоком ветра. Клешня, который был ближе всех к эпицентру, отлетел к противоположной стене с такой силой, что в бетоне образовалась трещина, и с глухим стуком рухнул на груду мусора, обмякший, оглушенный и обездвиженный. Его подручные, застигнутые врасплох этой необъяснимой атакой, попадали друг на друга, беспомощно дергаясь в пыли, дезориентированные и оглушенные. Из их ассимиляций повалил легкий дымок.

Кай и сам едва устоял на ногах. Он чувствовал себя опустошенным, выжатым как лимон, словно из него выкачали всю жизненную силу. В ушах стоял оглушительный гул, перед глазами плясали яркие фиолетовые пятна, словно осколки разрушающейся реальности. Рука, державшая Осколок, онемела и дрожала, а сам Осколок потускнел, его внутреннее свечение почти угасло, превратившись в едва различимый, тусклый пульс.

«Вороны» были в глубоком замешательстве. Те, кто мог стоять, неуверенно поднимались, их глаза, как живые, так и механические, испуганно озирались, пытаясь понять, что произошло. Это было не похоже ни на одно известное им оружие, ни на одну технологию. Это было… что-то другое. Что-то пугающее. Что-то из мира легенд.

Клешня с трудом поднялся на ноги. Его красный оптический сенсор