Становление SSS рангом. Том 2. - Мирими

с двумя «Медведями», издал протяжный, булькающий звук, и из его скорпионьего хвоста вырвался [Импульсный Разрез Токсина] – тонкая, почти невидимая волна яда, которая прошла сквозь оставшихся гражданских, как нож сквозь масло. Их тела мгновенно покрылись язвами, и они рухнули замертво. Волна задела и Лёню, отсекая ему правую ногу ниже колена.«АААААА!!!» – крик Лёни был полон невыносимой боли.«Лёня!!!» – Алекс бросился к нему.«Прости… Алекс…» – Лёня улыбнулся слабой, кровавой улыбкой. – «Похоже… тебе придется… идти одному…»Алекс попытался поднять его, но Лёня оттолкнул его руку.«Беги, Алекс! Вперед! И… не смотри на меня… мой лучший… друг…» Его глаза начали закрываться.[…Алекс! Сейчас или никогда! Он прав! Твое тело на пределе! Еще немного – и я не смогу даже брешь пробить!] – Хаос почти кричал в его голове.Алекс застыл, глядя на умирающего друга. Нет… Нет!!!Но он не успел ничего сделать. Сознание Хаоса, чувствуя, что Алекс не сдвинется с места, и что их общий сосуд вот-вот будет уничтожен, на последнем издыхании своей временной силы взял контроль над телом Алекса. Это было невероятно рискованно, почти самоубийственно для них обоих в таком состоянии. Но другого выхода не было.Тело Алекса дернулось. Глаза на мгновение вспыхнули фиолетовым. Рука, окутанная черной дымкой, ударила по невидимому барьеру врат. Раздался треск, и в энергетической завесе образовалась крошечная, нестабильная брешь. Хаос из последних сил вышвырнул тело Алекса сквозь нее в реальный мир.Брешь тут же затянулась. Но врата… врата не закрылись. Они продолжали зловеще пульсировать ядовито-зеленым светом посреди разрушенного торгового центра, словно насмехаясь над ним.Алекс лежал на пыльных обломках, его правый глаз ничего не видел из-за глубокого пореза, тело разрывала боль от поврежденного ядра и отдачи Хаоса. Но страшнее физической боли была боль в душе. Лёня… его лучший друг… погиб. Из-за него.Он потерял сознание, последнее, что он услышал – это далекие сирены приближающихся сил Ассоциации.

Глава 52 Горечь потери

Сознание вернулось рывком, выдернув Алекса из вязкой, спасительной темноты. Он лежал на чем-то твердом и холодном, вокруг пахло пылью, гарью и… озоном от энергетического барьера? Он с трудом разлепил уцелевший левый глаз. Правый глаз нестерпимо болел, и когда он попытался его открыть, мир подернулся кровавой пеленой. Развалины. Он находился посреди разрушенного атриума торгового центра. Вокруг уже суетились люди в форме Ассоциации, устанавливая оцепление вокруг все еще зловеще пульсирующего ядовито-зеленым светом разлома, слышались крики, вой сирен. Врата не закрылись.

Память обрушилась на него ледяной лавиной. Лёня… его улыбка… его последний крик… Себастьян… ядовитый разрез по левому глазу… Хаос… брешь…

Алекс резко сел. Голова кружилась, тело ломило от боли в районе ядра, но адреналин и шок гнали его. Он не мог оставаться здесь. Его появление из врат в таком состоянии – все это вызовет слишком много вопросов у Ассоциации. Он не был готов к допросам, к объяснениям. Он должен был исчезнуть.

Собрав последние остатки сил, он, шатаясь, поднялся на ноги. Прижимая руку к кровоточащему правому глазу и щеке, стараясь держаться в тени разрушенных конструкций, он сумел незаметно выбраться из оцепленной зоны, смешавшись с толпой зевак и паникеров на улице. Он брел наугад, почти не разбирая дороги, его единственным желанием было уйти как можно дальше от этого проклятого места.

Он прошел несколько кварталов, когда силы окончательно оставили его. Глубокий, рваный разрез на лице, пересекающий правый глаз, начал не просто болеть, а невыносимо пульсировать, словно в нем билось чужое, злое сердце. Мир перед глазами снова поплыл, и Алекс рухнул без сил в каком-то темном, безлюдном переулке.

Очнулся он от знакомого запаха – смесь антисептиков и дорогих медицинских препаратов. Госпиталь. Но на этот раз не «Громового Тигра». Белые стены, чуть более строгая, но качественная обстановка… Госпиталь гильдии «Медведь Девяти Звезд». Его семейной гильдии.

Как он здесь оказался? Дверь палаты тихо открылась, и вошел Альберт. Его лицо, как всегда, было непроницаемо, но в глазах читалось глубокое беспокойство.«Как вы, младший господин?» – голос дворецкого был ровным, но в нем слышались нотки облегчения. Правый глаз Алекса был закрыт плотной повязкой.«Паршиво, Альберт», – хрипло ответил Алекс. Горечь от потери Лёни снова захлестнула его. – «Я… я опять никого не смог защитить».«Вы не выходили на связь вечером, когда я должен был забрать вас из общежития», – спокойно пояснил Альберт, предвосхищая его вопрос. – «Я связался с вашими друзьями, они сказали, что вы пошли гулять. Когда вы не вернулись и к ночи, я начал поиски. Информация о происшествии в торговом центре и открытии нестабильных врат уже была в сети. Я прибыл на место… и нашел вас в одном из переулков без сознания. Этот госпиталь был ближайшим. И, учитывая ваши раны… наиболее подходящим».Он сделал паузу. «Что там произошло, младший господин? Как вы оказались снаружи врат, которые, судя по докладам Ассоциации, все еще активны и не зачищены? И… что случилось с вашим другом?»

Алекс закрыл уцелевший глаз. Рассказывать было тяжело. Он снова переживал весь этот кошмар – спонтанные врата, решение войти, бой с монстрами, скачок ранга, появление Себастьяна, гибель «Медведей», смерть Лёни… Его голос дрожал, когда он описывал последние мгновения друга. Он рассказал все, как было, умолчав лишь о вмешательстве Хаоса и истинной причине своего побега из врат. Про рану на лице он сказал, что это от когтей или хвоста Себастьяна.

Альберт слушал молча, не перебивая. Когда Алекс закончил, дворецкий долго молчал, глядя куда-то в стену.«Монстр SSS-ранга… во вратах, которые изначально были B-уровня, но претерпели скачок…» – задумчиво произнес он. – «Это… крайне необычно. И очень опасно. Возможно, именно такая аномальная концентрация силы и вызвала ошибку в первоначальной оценке сложности врат Ассоциацией. Но даже так… то, что вы смогли войти туда, сражаться и… выбраться живым, пусть и с такими потерями… это уже само по себе невероятно, младший господин. Вы не только выжили, но и принесли бесценные сведения об угрозе».Он посмотрел на Алекса, и в его глазах впервые за долгое время промелькнуло что-то похожее на… гордость, смешанную с глубокой печалью.«Примите мои глубочайшие соболезнования по поводу вашего друга, Леонида Смирнова», – добавил он уже тише. – «Он был храбрым юношей. И верным другом».«Спасибо, Альберт», – Алекс почувствовал, как к горлу подступает ком.В этот момент пульсирующая боль в левом глазу и в районе ядра усилилась, и он снова провалился в темноту.

Очнулся он уже через три дня. Повязка с правого левого была снята, шрам остался, а