Изгой с когтями дракона. Кровь Веиров 1 - Дмитрий Когтев

Лисовик прыгнул к барьеру, ткнул лапой. Искра швырнула его назад!

— Ай! Злючий щит! Пахнет… системой безопасности. Для своих.

— Для «Крови Веиров», — Игнат шагнул к барьеру. Шрамы на груди зажглись в ответ на энергию щита. Он протянул руку.

Золотой свет шрамов слился с бирюзовым полем. Барьер дрогнул, открывая проход ровно на ширину его тела. Но когда Лют с Зариной попытался пройти — щит снова стал непроницаемым.

— Только ты, — понял Лют. — Быстрей!

Игнат вошел внутрь. Воздух под куполом барьера вибрировал, звуки снаружи стали приглушенными. Он подошел к чаше. Жидкость в ней пульсировала, как живая. Надпись на пьедестале светилась:«Пей, носитель Крови, и узри Истину. Но знай: Истина разъедает ложь, как кислота плоть».

Он зачерпнул ладонью. Жидкость была теплой, тягучей. Игнат поднес её к губам…

Флешбек:

Он не в зале. Он в лаборатории из белого металла. Предтечи в сияющих шлемах склонились над столом. На нём — ребёнок с золотыми прожилками под кожей. Его лицо — лицо Игната в детстве! Один из Предтеч впрыскивает в его вену мерцающую субстанцию.

«Проект „Веир“. Штамм „Дикое Пламя“. Цель: создание Стража для Узилища вне времени. Побочный эффект: неконтролируемая мутация носителя…»Ребёнок кричит. Его кожа трескается, из трещин бьют золотые молнии…

Настоящее:

Игнат отпрянул от чаши, жидкость пролилась на пол. Она впитывалась в камень, оставляя дымящиеся пятна. Его собственная кровь в жилах горела. Шрамы на груди пульсировали, формируя новые узоры — похожие на письмена Древних!

— Что там?! — крикнул Лют снаружи.

— Ложь… — прошептал Игнат. — Вся наша история… ложь…

Внезапно тени на стенах сгустились. Из них материализовалась фигура в рваном плаще — силуэт, напоминающий Кракен, но сотканный из тьмы и зелёной статики. Её «лицо» было пустотой, но «рука» держала плазменный бич, точную копию оружия «Железной Девы».

«Объект „Ключ“ идентифицирован. Протокол „Очищение“ активирован. Угроза целостности Узилища» — механический голос ударил по мозгам.

Тень Кракен двинулась к Игнату.

— Лис! Как вырубить щит?! — заорал Лют, прикрывая Зарину.

— Бей по фокусам энергии! Вон те кристаллы по углам! — Лисовик прыгнул на ближайший, впиваясь зубами в основание.

Игнат встретил тень. Его золотой коготь против плазменного бича. Удары сотрясали барьер. Он бился не с машиной, а с эхом своей боли — с памятью о предательстве, о потерях. Каждый удар по тени отзывался жжением в новых узорах на его коже.

Лют, стиснув зубы, подполз к другому кристаллу, вырвал из раны на боку застрявший осколок металла и со всей силы вбил его в основание кристалла! Искры! Барьер дрогнул.

— Ещё! — Лисовик уже грыз третий кристалл.

Эльга стояла у четвертого, её руки светились серебром. Она не била — она уговаривала камень, поя древним напевом. Трещина поползла по кристаллу.

Тень Кракен, отброшенная ударом Игната, зависла. Её контуры расплылись, превратившись в огромную голограмму — лицо Древнего. Оно было бесстрастным, мудрым и бесконечно усталым. Глаза, как две угольные звезды, смотрели прямо на Игната. Голос прозвучал не в ушах, а в самом сознании, на языке, который он вдруг понял:

«Носитель Штамма „Дикое Пламя“. Ты пришёл за исцелением? Или за властью? Ты — Страж Узилища…

…или его Палач?»

Тишина в Зале Воды сгустилась, как смола. Голограмма Древнего висела в воздухе — безликий исполин с угольными глазами, излучающими холодный свет. Плазменный бич Тени Кракен замер, превратившись в змею из зеленой статики. Даже воздух перестал вибрировать, застыв в ожидании ответа.

Игнат стоял, сжимая золотой коготь. Шрамы на его груди пылали, новые узоры — письмена Древних — пульсировали в такт голосу в его голове:

«Выбери. Запечатай Узилище навеки… или открой Врата Бездны снова».

Образы вспыхнули в сознании: Лариса, запертая в каменном склепе Драконовых; Лют, истекающий кровью на столе Кракен; Зарина, чье тело пожирали черные корни; Веирия, охваченная зеленым пламенем маяка. Его боль. Его потеря.

— Я… — голос Игната прозвучал хрипло, но эхо разнесло его по залу, как удар гонга, — …Страж своей семьи!

Он рванулся не к голограмме, а к чаше с «Водой Жизни». Золотой коготь вонзился в бирюзовую жидкость!

«ОШИБКА!» — голос Древнего прогремел болью. Голограмма исказилась, как плохой сигнал. Тень Кракен взревела, бич взметнулся…

Флешбек:

Он не в зале. Он в сердце «Узилища» — гигантском кристалле чёрной энергии. Внутри, как мухи в янтаре, застыли тысячи существ. Одно из них — Предтеч, вводящий штамм «Дикое Пламя» ребенку — корчится, его сияющие одежды чернеют, кожа трескается, из ран бьют золотые молнии. Рядом — силуэт с серебряными волосами и янтарными глазами… Лариса?

«Штамм вышел из-под контроля… Узилище не тюрьма для Древних… Оно — карантин для НАС!» — крик Предтеч слился с рёвом пламени.

Настоящее:

«Вода Жизни» в чаше вскипела! Бирюзовый свет сменился ослепительным золотом. Волна энергии ударила в барьер — кристаллы-генераторы взорвались в ливне искр! Лют, прикрывавший Зарину, рухнул, оглушенный. Эльга вскрикнула, закрывая лицо от светового шока. Лисовик спрятался за обломки.

Тень Кракен, попавшая под удар, распалась на клочья статики. Голограмма Древнего погасла с последними словами:

«…Тогда прими Дар и Проклятие Стража…»

Игнат выдернул коготь из чаши. На его руке уже не было шрамов — кожа от запястья до плеча покрылась сплошными, мерцающими золотом письменами. Они двигались, как живые черви. Боль сменилась странной пустотой — и вселенской усталостью. В чаше осталась лишь горсть золотого песка.

— Что… что ты наделал?! — Эльга подбежала, увидев его руку. Ужас в её глазах сменился узнаванием. — Это… печать Стража Узилища! Она свяжет тебя с этим местом навсегда!

— Она спасла Зарину, — Игнат указал когтем на девушку.

Черные узоры на лице Зарины таяли, как иней на солнце! Цвет возвращался к коже, дыхание углублялось. Но глаза оставались закрытыми.

— Жива… — Лют подполз, касаясь её шеи. — Пульс ровный. Но… почему не просыпается?

— Сознание… — Лисовик осторожно понюхал Зарину. — Его нет. «Болотное сознание» отступило…, но своё не вернулось. Как пустая скорлупа…

Внезапно стены задрожали. Где-то в глубине комплекса раздался нарастающий гул