Академия преемников. Кощеев не убивать! - Александра Логинова

Дождь прекрасно заметает следы. Среди бушующей воды одна водяная демонесса легко потерялась в лесу, проложив таежную тропу в мир людей. Поскольку мать-природа не поддается канцеляризму, выяснять происхождение дождя не стали. И не смогли бы, даже при большом желании.

— Следующие недели Амиру штормило от усталости. Она засыпала буквально на ходу, дрыхла вертикально, отключалась даже во время еды. Пока Слава не пошла к гремячему родню.

— Сонливость как рукой сняло, — зло ухмыльнулся змей. — Что-то придает ей силу, помогающую бороться с природными недостатками.

— Обсидианы, — осенило меня. — Амира носила перстни с крупными обсидианами. Полагаешь, она сбежала к источнику этой силы?

Я тихо отобрала у богини грибной жульен, от которого в глазах подруги рождалось бешенство.

— К заказчику. Будем честны, Амира всю жизнь провела на задворках Сибири, где куковала среди тайги и водяных чертей. Амбиций у него вагон, сил и способностей — кратно меньше.

— И возможностей. Ее действительно сослали за границу, когда водный князь жертвовал своими поданными для сотворения морока. Готова спорить, эта дрянь — такая же исполнительница, как князек.

Подозрения Руслана усилились, когда Тристан накинулся с обвинениями на Полоза. Вовсе не потому, что эльф априори невиновен, хотя виряву было неприятно об этом думать. Напротив, именно фей — самая очевидная жертва подозрений, буквально выпрашивающая допрос с пристрастием. Но Амира внезапно отказалась его обвинять, упуская возможность спрятать рыльце в пушку.

— Она сделала глупейший шаг: исподволь приняла сторону Тристана. Каждому было ясно, что у Арсения нет мотива вредить Кощею, он считает Костю своим другом.

Хозяин леса мгновенно сориентировался, подыграв обоим. Демонстративно помогая эльфу, Руслан не сводил глаз с демонессы, гадая, нарочно ли она подставляется или нет. Потом до него дошло — юхве крайне необходима лояльность эльфийского принца любой ценой.

— Она все рассчитала, — меня обуревала ярость. Жюльен оказался очень вкусным. — Амира опасалась меня, но я ломала голову о словах итечика о предателе, чем юхва и воспользовалась. Просто обдурила, буквально тыкнув носом сначала в Сеньку, потом в эльфа!

— Вряд ли она хотела, чтобы ты подозревала Тристана, но в какой-то момент подозрения сыграли ей на руку.

Сложными расчетами занималась не только предательница. От двойной игры Руслана у меня отвисла челюсть.

Виряв активно развивал статус социальных отщепенцев, всячески присоединяясь к эльфу и наблюдая, как Амира совершает аналогичные шаги. Эльф чертовски злился на «ублюдка змея, тупого мертвого вояку и недотрогу Ягу, которая сама не знает, чего хочет». Парочка сибирских духов развела фея на откровения, как малыша!

— Когда они попросили меня пойти с ними в разведку, я был готов признаться декану в своих подозрениях. Но эти двое слишком быстро спелись и намеревались гулять темной ночью в сторону границы с Эстонией. Доказательств не доставало, и я решил пойти.

Не достает их и сейчас. Юхва вновь проявила чудеса хитроумия, попросив вирява постоять на шухере, пока они с эльфом уединятся за городом. Руслан на всякий случай записал сообщение на карманное зеркало, где подробно изложил случившееся, чтобы в случае очередного преступления быть свидетелем, а не подозреваемым наравне с сокурсниками. Мы похвалили его за осторожность, лезть на рожон было опасно.

— К счастью, никто не пострадал. До сих пор не знаю, чем они там занимались.

— Запускали шпиона, — я хмуро вспомнила доклад Рарога. — Наверняка Амира хотела доказать эльфу свою готовность сотрудничать и помогла ему провернуть грязное дело.

— Но зачем ей это? Разве что эльфы всерьез хотят закрепиться на Руси.

— Никак иноземная нечисть на славянские земли стремится, — хохотнул Полоз, наливая себе полусухой виноградный сок. — Объединяется с нашими доверчивыми и безмозглыми рыбами.

«Безмозглыми — это точно», — мне вспомнились полуразложившиеся русалки, занимавшиеся незаконным садоводством. Тогда человеческие колдуны-фанатики тоже пытались провернуть кельтский ритуал с нашими детьми на границе с моей землей. Остается выяснить, как и зачем эльф подсыпал семена черной спорыньи в мой напиток.

— Не просто объединяется. У Амиры все личные амулеты изрисованы таким символом, — виряв обрисовал в воздухе два полумесяца, наложенных на круг.

Ой, мамочки-бабушки… Триединая луна!

— Водяные духи поклоняются луне, это нормально. Только еще до каникул ее амулеты были украшены обычной луной или кусочком полумесяца, а в ноябре появилась триединая луна.

— Разве ты не насторожился?

— Она сказала, это подарки родни, от которых трудно отказаться. Даже выкинула один, чтобы убедить меня в их пустяковости. Я зря спровоцировал ее на самозащиту, — Руслан снова закручинился. — Видимо, подозрения были обоюдными, и Амира мгновенно догадалась, что ей грозит разоблачение.

Представляю, каково сейчас виряву. С самого начала они с юхвой держались вместе на общности природы, несмотря на диаметрально разные характеры. Так запросто следить за своей подругой, оставаясь объективным, дорогого стоит. Мне было жутко неловко на мгновение усомниться в Сеньке, и даже Кощей…

— Боги великие, забыла!

— Что забыла? — всполошились мужчины.

— Сейчас вернусь, без меня не уходите!

Он ждал у крыльца академии, сумев выйти из рунной тюрьмы. Одинокий, забытый всеми и пришибленный жизнью, голем Константин слонялся без дела, изображая памятник собственной трагедии. Экзамен давно кончился, голем покорно прождал меня на одном месте, и Мамаша Бриджит решила, что десятый каменный преемник тоже укрощен.

— Извини, я про тебя забыла.

— М-м, — протянул он, насупившись известняковыми бровями.

— Ну-ну, не обижайся, — мои щеки слегка покраснели от смущения. — Иди сюда, будем убиваться.

Сумка с зельями осталась в лесу, ее потом вернут мавки. Не найдя вокруг острых предметов, я слегка беспомощно протянула голему ладонь с просьбой поцарапать ее до крови.

— Не целовать, а царапать! Фу, гадость какая. Верни мою руку и отдай свое сердце, упырь тугоухий.

От треска разбитого вдребезги камня заложило уши. Голем одним ударом проломил свою грудную клетку, вынимая идеальный обсидиановый кабошон размером с блюдце, и щедро протянул его мне. Не успела я поблагодарить его за смирение, как огонь жизни в царевиче погас, и памятник рассыпался на груду крупных осколков.

Ледяное сердце голема едва слышно пульсировало чистой мертвой энергией. Как будто сама Смерть покорно свилась клубочком на моей ладони и теперь поглощает свет, робко касаясь силы Жизни. Внутри каменного центра я ощутила частичку абсолютной нави, не живую и не мертвую — кость, вынутую из чьего-то тела. Надо полагать, из самого Константина, но как такое возможно? Спрошу при встрече.

Бродя в задумчивости по крыльцу, я услышала хлопанье крыльев над головой и подняла взгляд. Надо мной кружился ворон, выбирая траекторию приземления.

— Ярослава Яга, вам посылка от Ядвиги Яги, — каркнул ворон, передавая мне