Хозяйка Северных гор 2 - Адель Хайд

В общем, к храму мы добрались после того, как Джон нагнал Надда, который, конечно, не слишком сопротивлялся. Надд торжественно передал меня Джону, и мы въехали в город. Я сидела впереди Джона на его лошади, платье у меня уже было не такое свежее и красивое, да и сама я уже попахивала лошадиным потом. Но было ужасно весело.

Возле храма уже стояли улыбающиеся Элина и Генри. Причёска у Элины была растрёпанная, потом я узнала, что Элину «похитил» её отец.

После церемонии в храме мы направились пешком через весь город в замок. Идти было довольно далеко, и я уже испугалась, что точно не дойду, а Джон всё-таки не из тех силачей, чтобы нести меня на руках. Но, как оказалось, прошли мы только основную площадь и центральную улицу, после сели на ожидавший нас экипаж, на котором мы и поехали к замку.

Пока мы шли по городу, я видела, как слуги устанавливали специальные столы, и спросила Джона:

— Будем праздновать всем городом?

— Да, конечно. Хлеб, сыры, пиво, пироги, вино, всё это будет сегодня для всех, — с улыбкой ответил он.

Возле входа в замок уже во внутреннем дворе обнаружился менестрель или бард, как его здесь называли. Он читал стихи, наигрывая себе на каком-то струнном инструменте, похожем на маленькую арфу.

В замке в огромном зале были накрыты столы. Музыканты готовили инструменты, слуги расставляли дополнительные светильники, и из-за запаха сгорающих свечей казалось, будто мы снова в храме.

Но вскоре зал заполнился гостями, стали носить еду, и вкусно запахло жареным мясом. Зазвенели кубки, бард наконец закончил читать свои стихи, и зазвучала музыка.

Мы настолько весело и насыщенно провели этот день, что за столом я просто сидела, всё ещё переживая те эмоции, которыми сегодня был наполнен день. И мне показалось, что я наконец-то уловила смысл всех этих традиций, потому что это делает событие незабываемым не только для главных «виновников» торжества, но и для всех остальных.

Все поднимали кубки и периодически кричали то нам с Джоном, то Генри и Элине. Мы с Джоном целовались, и я подумала, насколько здесь всё проще, чем в столице, как будто другая жизнь, которая больше похожа на ту, где-то там в далёком будущем, где я когда-то жила.

А после того, как ужин закончился, начались танцы. И здесь нам, как молодым, повезло, нам пришлось станцевать всего два танца, и нас отпустили.

И мы остались вдвоём, в покоях Джона.

Джон не спешил. Мы любили друг друга не спеша, так, как будто у нас впереди было ещё много ночей.

***

Замок Карнарвон. Покои Генри Честера.

Генри посмотрел на кровать, его супруга, утомившись за этот длинный день, спала.

Генри подумал, что Элина будет ему хорошей женой, она отзывчивая, воспитанная, в отличие от этой леди Маргарет, которая ведёт себя как крестьянка.

«И что только отец в ней нашёл?» — с ненавистью подумал Генри.

Сейчас у него было небольшое дело. Ему надо было написать ответ герцогу Кентерберийскому, потому что завтра на рассвете гонец уезжает обратно.

Генри знал, что отец, скорее всего, будет поддерживать короля Стефана, но Генри был уверен, что сила не за Стефаном, хотя и не слишком хорошо разбирался в политике. Но он посмотрел на карту. После того как Элиенора Аквитанская выбрала Генриха, за Генрихом была вся Аквитания и Западная Франция.

Возможно, если бы сын Стефана сейчас был в таком же возрасте, как и Генри, у него был бы шанс. Но короновать десятилетнего мальчишку и рассчитывать, что он доживёт до возраста вступления на престол? Это вряд ли.

Да и герцог Кентерберийский сообщил, что большинство западных баронов поддерживает Генриха. Плюс церковь, конфликт короля Стефана с архиепископом Кентерберийским привёл к тому, что церковь разделилась, и Папский престол встал на сторону Генриха, потому что архиепископ Йоркский был назначен самим королём Стефаном в обход Папы.

Генри написал только одно слово: «Согласен».

Условия, за которые он ставил своё согласие, он уже озвучил, герцог знал, что Генри Честер хотел стать наместником короля Генриха в Карнарвоне.

И он совершенно не хотел делиться ни с кем. Особенно, с новой супругой своего отца.

Глава 50

Маргарет

Я смотрела на себя в зеркало, которое было изготовлено по «моей» технологии, и искала в себе изменения. Мне показалось, что я стала немножко более округлой. Повернулась боком, нет, живота пока не было видно, но как-то вот плечи, мне казалось, что раньше были более острые, а сейчас немножко округлились. И даже овал лица будто бы стал мягче.

И да, я ждала ребёнка.

Мы ещё никому не говорили. Знал только Джон, и Элери, ну и Мэри, конечно.

Я всё лето провела в Карнарвоне.

Потому что, когда через две недели после свадьбы я заявила Джону, что мне пора ехать в Кардифф, он не просто удивился, я впервые видела его возмущённым, и мы чуть не поссорились.

— Ничего там не разрушится без тебя, Маргарет, у нас с тобой свадебный* месяц, — возмутился Джон.

(*В Средневековье как такового медового месяца не было, но несколько недель после свадьбы молодым давалось на то, чтобы ходить в гости, принимать гостей и подарки.)

— Ну как же, — попыталась возразить я, всё ещё не понимая, надо ли уже отстаивать собственную независимость или ещё рано, — у меня же там закупки, заготовки...

— И что? — скептически посмотрел на меня Джон. — Хочешь сказать, там некому за этим посмотреть? Ты настолько не доверяешь своим людям?

Я задумалась: «Конечно, доверяю, просто я привыкла работать и судя по всему никак не могу остановиться».

— Ну а зачем же тебе самой сейчас туда ехать? Все знают, что мы поженились. Сейчас начнут съезжаться с поздравлениями все окрестные бароны, — продолжил Джон.

— Когда «сейчас»? — настороженно спросила я.

— Ну, пройдёт ещё две недели, и начнут. По традициям нам дают месяц, чтобы побыть вдвоём, а потом начинаются поздравления, — просветил меня Джон о брачных традициях.

И это было правдой. Потом мы пережили ещё целый месяц поздравлений. Некоторые были странными, потому что многие из тех, кто приезжал, чтобы поздравить, не были в восторге от того, что наследница рода