Последняя Осень: Возвращение - Сергей Савельев

дорогу и все время молчал. Поскольку новобранцы поднаторели в верховой езде, то и обратная дорога была быстрее и легче – несмотря на то, что они были обременены кое-какими трофеями.

Ближе к вечеру воины встали на ночлег, преодолев немалую часть пути. Поскольку они еще и раздобыли скакунам немного фуража, то к позднему вечеру следующего дня у них были все шансы переночевать под крышей.

Рен, видя, что его товарищам осточертело грызть вяленое мясо, пропал на пару часов в лес — за ним увязался и Халдык. Все шутили, что огромный орк распугает всю дичь, на что тайный лучник лишь укоризненно покачал головой. Когда стрела быстро и чисто настигла свою жертву, Рен позволил себе говорить:

- Я слышал, что орки прекрасно умеют красться в лесу, а еще их можно потерять даже в голой степи, в нескольких шагах от себя, но вот чтобы…

- Продолжай - Сказал Халдык, взваливая на плечо оленя-одногодку.

- Но вот чтобы они при этом были при оружии, да в кольчуге, и с этими… Не знаю, что это… Оберегами? И хоть бы что звякнуло.

- Спасибо, стараюсь – в улыбке Халдык обнажил клыки.

- Я думаю, одного хватит?

- Ну, не понесешь же ты второго?

- Ну, может, зайца там…

- Еще скажи – полевку – фырнул Халдык.

- Ладно, показывай дорогу. Я почти ничего не вижу.

Выбравшись на опушку, Халдык спросил:

- Хелдора давно знаешь?

- Едва ли больше твоего. Я тоже не знаю, что с ним, если ты об этом.

- Зато я могу предположить. Это пройдет – сам себя убедил орк.

- Хуунре… Не самый известный из богов?

- У нас, орков, его чтут. Самый отважный из розовокожих. Но наши Предки его в бараний рог, конечно же, скрутят! – Не преминул поправить себя Халдык, украдкой перебрав одно из многочисленных резных украшений. Рену показалось, что он еще и украдкой поплевал через плечо.

Когда фуражиры вернулись, Хелдор, в отличие от остальных, почти не отреагировал на охотников, лишь перетащил собственноручно нарубленный лапник поближе к костру, когда тот разожгли посильнее, и теперь задумчиво смотрел на огонь. Хелдору отдали один из лучших кусков дичи, а оленина была бесподобна, благодаря усилиям Флеры и Фионы, но жевал дичь он так, словно ему подсунули кожаную подошву.

Вино, которое присвоили в лагере побежденных, пил в основном командир пикинеров. Не то чтобы он валился с седла или постоянно бегал в придорожные кусты — отпивал из мехов он понемногу, но часто, пытаясь, кажется, добиться некоего перманентного состояния. Какого именно? Вряд ли знал даже он сам. Впрочем, пьяными выходками он никого не доставал, как обустроить лагерь знали и без него, поэтому его никто и не трогал.

После того ритуального боя из него словно вырвали стержень, или что-то внутри него сгорело. Все молчаливо надеялись на то, что эта апатичность — явление временное. Наутро Хелдора немного отпустило и, взбираясь на лошадь, он несколько виновато улыбнулся подчиненным, пообещав, что это последний день его загула... Но вина у него стало уходить раза в два больше.

Тусклое, все еще зимнее солнце скрылось за лесом, напоследок ярко осветив каменную кладку городских ворот. Начало холодать, стражники зябко ежились, мечтая о теплой сторожке. О медовухе или подогретом вине они думать и не смели, так как были это те самые «залетные» — Альберт сказал им, что они будут торчать у ворот до тех пор, пока он не вернется. С перерывом на сон, конечно же – который наступал лишь после того, как они штудировали «Предписания». Стражники думали было, что это злая шутка, но проверять не хотелось — Альберт вполне мог бы разозлиться, увидев, что они ослушались его наказа. О крутом нраве Альберта напоминал вид их десятника - Джеремус быстро вправил нос на место, но вид у бедолаги все еще был несчастный и помятый. Окончательно стало ясно - стоит проколоться, так новый командир не будет клевать подчиненного уставом — может и выдать на орехи.

Патруль, который заканчивал обход мощеной дороги, идущей параллельно крепостной стене, заметил группу верховых. Впереди всех можно было узнать Альберта – поэтому патруль остановился лишь на мгновение, топая дальше. Вот дойдут до дальнего края западной стены, из-за которой виднелась Цитадель, и можно было на боковую. Там между стеной и лесом была просека, и двигались там все стражники бегом – все также говаривают, что с той частью леса шутки плохи – ни лесорубы, ни охотники, не суются туда…

Меньше всего дорога, кажется, утомила именно Маршала стражи - он по-щегольски сидел на лошади чуть боком, легкомысленно поигрывая своим топором. При этом он то заставлял своего коня идти рысью, то встать на дыбы, один раз даже заставил его повернуться кругом, при этом принуждая высоко вскидывать копыта. Скакун жалобно ржал, но противиться не смел.

У ворот он оказался первым, ловко спрыгнув с лошади и кинув повод одному из стражников. После этого он посмотрел на часовых:

- А, так это вы. Разве опять ваша смена?

- Капитан, вы велели... – жалобно прогундел тип с разбитым носом.

- А... Ну бывает. Вспылил. Зовите за разводящим и проваливайте спать.

Упрашивать их не пришлось — через мгновение двое самых молодых и шустрых припустил выполнять приказ.

- Проводите этого... гуляку - укоризненно произнес Альберт. Я думаю, что начальству на глаза лучше ему сегодня не попадаться. Фиона, отряди двоих в охранение – полчаса, не больше, пока не придет смена. Сама понимаешь…

- Все будет, я понимаю. Спасибо Альберт. Мы бы без тебя не…

- Ой, да полно тебе… Покатался, топором помахал – мне только в радость. И без меня бы накостыляли тем увальням.

Кроме усиления ворот, часть необходимо было отрядить в конюшню, кого-то к Кварту, сдать казённые копья, кого-то в оружейную, а еще нескольких отправить бы к госпиталю - к счастью, до него легкораненые могли дойти и сами.

Фиона и Ивви приняли решение идти прямиком к Майсфельду – и сразу подробно изложить о случившемся – Халдыку досталось самое деликатное поручение. Он взял лошадь Хелдора за уздечку и повел в сторону Цитадели, чуть отставая от сотников. Необходимо было сделать, так, чтобы подзагулявшего командира не увидели в таком свинском состоянии. Всадник выронил опустевший мех с вином, ткнувшись лицом в гриву лошади. Ему удавалось сохранить равновесие – хотя Сивка и нервничала, предвкушая скорый отдых.

- Что ты так толкаешь, черт