Альфа-особь - Андрей Викторович Стрелок

Но на этом дело не ограничивалось. В сводках мелькало: ''В Иркутской санитарной зоне совершен переворот, гарнизон частично уничтожен, город занят неизвестными силами''. В других сообщениях указывалось, что они действуют в Восточной Европе, Казахстане и даже в северных провинциях Китая. Никаких переговоров, никаких договоров: они просто приходили и брали то, что им нужно.

Самым тревожным было то, что военные сами не понимали, кто стоит за этой структурой. Иногда целые подразделения молча переходили на их сторону. Солдаты дезертировали, офицеры обращали оружие против своих и присоединялись к ''черным'' без единого слова. Объяснений этому не находилось: ни идеологии, ни завербованных агентов не выявляли. Словно людей просто ''выключали'' и включали на другой стороне.

Все сходилось, именно они пытались поймать его, заслали дрон в Дом Советов, именно они прочно засели на АЭС. И в отличие от Ямантау или местных'' князей'', эти люди знали, что делают, и действовали планомерно.

Для него становилось все яснее: если он хочет выжить, придется строить собственную фракцию, расширять влияние, искать союзников. Потому что ''черные'' не оставят ему шансов, если он останется сидеть на месте.

До недавнего времени из Соснового Бора еще приходили редкие передачи. Небольшая группа выживших на автовокзале держала связь с другими общинами. Их сообщения были отрывочными, но достаточно ясными, чтобы складывать картину происходящего.

''Черные'' больше не ограничивались периметром Ленинградской АЭС. Они методично расширяли свое присутствие на километры вокруг. Отлавливали одиночных выживших, вырезали мелкие гнезда зараженных, а на месте захваченных деревень возводили аванпосты. Обычные люди описывали это так: ''идут, как паровой каток''.

Особенно тревожной была новость о строительстве взлетно-посадочной полосы. По рассказам, ее отсыпали и выровняли всего за несколько недель, а на подготовку ушло меньше времени, чем требовалось регулярной армии в мирные дни. Теперь каждый день туда приземлялись тяжелые военно-транспортные самолеты. Очевидцы говорили про ''Геркулесы'' и ''Атласы'', натовские машины, шли одна за другой, разгружались ночью под усиленной охраной.

Что они перевозили, оставалось тайной, но факт оставался фактом: АЭС становилась не просто опорным пунктом, а полноценной базой с международным снабжением.

А потом связь с Сосновым Бором оборвалась. Те, кто держал с ними контакт, успели передать короткое, обреченное сообщение: ''их убили''. После этого в районе заработали мощные станции радиоподавления, эфир превратился в белый шум. Все, что находилось в большом радиусе, глохло.

Оставшиеся в живых советовали уходить подальше от зоны. Там больше нечего ловить.

Все выглядело слишком упорядоченно, слишком целеустремленно. Это не были разрозненные действия, это была стратегия.

''Черные'' действовали так, как не действовала больше ни одна сила на континенте. Захват, укрепление, зачистка территории и расширение плацдарма, снабжение по воздуху. Каждый шаг логичен и последователен, выстроен так, словно у них есть план на годы вперед. В отличие от Ямантау с его пустыми речами или разрозненных военных анклавов, эти люди двигались к чему-то конкретному.

АЭС была лишь началом. Вадим понимал: она стала узлом их присутствия, крепостью и перевалочной базой. Но вектор дальнейших действий указывал в сторону Петербурга. Слишком близко, слишком много активности в этом регионе.

Он прикусил губу. Если рассуждать холодно и логично, он уже засветился. Слишком сильно. Десятки свидетельств, что существует альфа, способный управлять ордами, распространялись слухами быстрее пуль. Для ЧВК он был идеальным трофеем: не просто мутант, а инструмент. С его способностями они могли не только контролировать зараженных, но и направлять эволюцию по собственному сценарию. Армия, наука, ОМП... ничто не дало бы такого преимущества.

И если подумать у них оставалось два варианта: уничтожить угрозу или захватить ее. И Вадим не сомневался, какой вариант будет для них приоритетным. Он снял наушники, положил их на стол и медленно сжал кулак.

— Значит, охота началась всерьез, — пробормотал он, сам себе.

Глава 21. Страшная цена

Генерал Кейси сидел во главе длинного стола, вокруг которого расселись члены Комитета начальников штабов: адмиралы, генералы ВВС и Корпуса морской пехоты, а также начальник военной разведки — худой, лысеющий человек с ввалившимися глазами, словно он не спал неделями. На стене висела панель с несколькими десятками видеоканалов, где мелькали лица офицеров из удаленных анклавов, еще функционирующих баз. В центре трансляции — президент Соединенных Штатов, его изображение шло из бункера в Аппалачах.

Линда Галловей, сдержанная и сосредоточенная, сидела ближе к середине стола. На ее планшете вспыхивали графики — динамика первых серий испытаний ''вирусной вакцины''. Она ненавидела это название: препарат был лишь суррогатом, сырым продуктом, не отвечающим стандартам ни медицины, ни биоэтики. Но выбора не было.

— Доктор Галловей, — заговорил Кейси, его голос отдавался металлическим эхом под сводами бетонного потолка. — Доложите состояние проекта.

Она поправила очки и вывела на экран рядом с президентом серию слайдов.

— Как вы знаете, модифицированный штамм Хронофага мы пытались адаптировать в виде вектора для формирования устойчивого симбиоза с человеческим организмом. На текущий момент побочные эффекты сохраняются: в 87 % случаев наблюдаются физиологические деформации: гипертрофия костной ткани, спонтанные разрастания мускулатуры, изменение цветовой пигментации, иногда дополнительные глазные структуры или зубные ряды.

Офицеры переглянулись. Кто-то хмыкнул, кто-то нахмурился.

— Разум при этом сохраняется? — сухо спросил президент.

— В большинстве случаев когнитивные функции остаются нетронутыми. Психика, правда, страдает: в среднем испытуемые становятся более агрессивными, но в пределах управляемого.

— Черт возьми, — буркнул генерал ВВС. -Солдату пара лишних глаз с тепловым зрением только на пользу.

Президент усмехнулся и покачал головой.

— Доктор Галловей, я понимаю вашу озабоченность. Но у нас нет роскоши ждать идеального результата. Вакцина должна пойти в массовое производство. В ближайшие дни. Солдаты переживут наросты на коже или клыки. Мы боремся за существование нации, а не за конкурс красоты.

Линда стиснула губы. Она привыкла к цинизму, но подобные заявления все равно резали слух.

— Хорошо, господин президент. Но я обязана предупредить: чем быстрее и масштабнее внедрение, тем выше вероятность непредсказуемых мутаций.

— Это потом, — отмахнулся он. — Сейчас нам нужно вернуть контроль над страной.

Она нахмурилась и спросила:

— Но почему такая срочность? Что изменилось за последние недели?

Кейси переглянулся с президентом. Лицо главы государства посуровело. Генерал кашлянул, наклонился вперед и сказал:

— Доктор, у нас появилась новая проблема. И это не вирус с инфицированными тварями.

В зале потемнело, и на экране рядом с президентом вспыхнула карта Евразии. Красные точки постепенно выстраивались цепочкой от Польши и Балкан, тянулись через Россию, Монголию до восточных провинций Китая.

— Вот, — начал генерал Кейси. — За последние два месяца мы фиксируем аномальную активность в этих районах.