Змеиный крест - Энни Вилкс

мимо Сина и встал за Аланой и Келланом, как раз между их стульями. Алана разглядывала поверхность стола, плотно сжав губы и не моргая. Тень черного герцога и правда нависла над ней, убегать снова было некуда. Келлан все еще сжимал ее руку под столом, но теперь Даор Карион, вероятно, мог видеть это. Алана услышала шуршание за спиной и обернулась, а после чуть не вскочила, наблюдая, как Даор Карион положил руку на спинку стула Келлана. На миг ей показалось, что сейчас герцог нападет на Келлана, и она нашла глазами директора Сина, немо умоляя о помощи. Келлан все так же продолжал сжимать ее руку.

«Не бойся, — услышала она его голос. — Все в порядке, это только лишь игра слов, основа основ любой политики. Но не благодари его, чтобы он и остальные не посчитали предложение защиты принятым».

Алана хотела возразить, что черный герцог не выглядит так, будто ему нужно какое-то подтверждение, но прикусила язык: ее мысли читать Келлан не мог, а озвучить такое в этой звенящей тишине…

— Твой сын плохо воспитан, Келлфер.

Голос Даора был похож на рассекающее лезвие.

Келлан поднял голову, и Алана увидела, как мужчины встретились глазами. Она поразилась тому, как был похож на схватку этот момент.

«Алана, не бойся, я с тобой, и Син тоже здесь, Карион не причинит тебе никакого вреда».

— Действительно. — Вкрадчивый голос Келлфера сочился ядом. — Келлан, уступи место Даору Кариону. Союзникам полагается сидеть рядом.

Алана вдруг поняла, что больше Келлан не держит ее за руку, и ей захотелось плакать.

— Герцог Карион, чтобы сесть здесь, оставляет своих союзников на другой стороне, — сказал Келлан, поднимаясь и отодвигая стул, на котором сидел, подальше от Аланы. Уходить он не стал, встав за спинкой кресла Келлфера и положив на резное дерево ладони. Алана видела, как дрожит рядом с ним воздух.

— Мои подданные не нуждаются в моем присутствии, — усмехнулся Даор, как ни в чем не бывало подвигая стул обратно и садясь так же близко к Алане, как до того сидел Келлан. — Сфатион, — обманчиво мягко обратился он к красному герцогу, — каждый, кто решит причинить Тамалании Вертерхард вред, будет иметь дело со мной.

Алана удивленно наблюдала, как вытянулось и стало злобно-жалким суровое лицо герцога Теренера, а потом обратила пораженный взгляд на Даора и тут же утонула в смеющихся черных глазах. Он рассматривал ее так же нежно, как и в саду, и его, казалось, не волновало, сколько людей наблюдали за ним. Алане захотелось как-то закончить эту ситуацию, хоть как-то перевести внимание, и она выпалила то, о чем тут же пожалела:

— Спасибо.

«Алана…»

Герцог метнул на Келлана быстрый взгляд, и поток мысленной речи наставника прервался.

Кто-то громко выдохнул, кто-то что-то сказал. Алане показалось, накалившееся за столом напряжение схлынуло, и люди наконец зашевелились, что-то обсуждая вполголоса.

— И все же доказательства, — невозмутимо повторила свой вопрос желтая герцогиня. Она обращалась к Сину.

— Уж если я признаю, что она Вертерхард, то странно сомневаться вам, — сказал Даор громко, и над столом снова воцарилась тишина.

— Не вижу причин домысливать, на слова герцога Кариона всегда можно положиться, — льстиво подхватил полный невысокий пожилой мужчина, в котором Алана узнала недавно неудачно споткнувшегося на лестнице барона.

Она не знала, куда деться, и готова была провалиться сквозь землю. Алана бросила взгляд туда, где стоял Келлан, и почувствовала, как глаза наливаются слезами: его не было, и кресло его отца также опустело. Ей показалось, что ее собственное лицо больше не подчиняется ей, и в этой смеси смущения и страха оно ощущалось восковой маской. Голова кружилась. Она с силой закусила губу.

— Передохни, — услышала Алана успокаивающий голос и не сразу поняла, что он принадлежит Даору Кариону. — Видишь? Они не обращают на нас больше внимания. Забыли о нашем существовании. Можешь заодно послушать, что о тебе говорят, если интересно.

Алана почувствовала прикосновение к своей руке и вздрогнула, попытавшись избежать сближения, но герцог накрыл ее ладонь и второй своей рукой. Он держал совсем не как Келлан: намного жестче и крепче, но все же аккуратно. Постепенно волна жара схлынула, и Алана недоуменно огляделась. Люди тихо беседовали, не замечая ни ее, ни Даора. Это было похоже на то, как разбойники проходили мимо него, когда он сидел всего в нескольких шагах от дверцы клетки. Но тогда у Даора Кариона на запястье был амулет, да и Трубач не был шепчущим. Среди герцогов, насколько она знала, не меньше половины обладало хотя бы слабым даром, а кто-то был и сильнее. Как же ему удалось?

Алана как во сне потянула руку на себя. Даор отпустил ее, не говоря ни слова.

— Они и правда нас не видят? — все-таки уточнила она, вглядываясь в лица.

От мысли, что сейчас он может убить ее прямо здесь и никто и бровью не поведет, Алане стало дурно. Она оглядывалась в поисках Келлана, но его не было в зале. Может, он скрыл себя заговором? Может, он рядом, несмотря на чары черного герцога?

— Видят, но не замечают, — ответил Даор. — Здесь не невольничий караван. Руки у меня развязаны. Не хочешь быть в центре внимания — можно и не быть.

— Но тут же много шепчущих, — прошептала Алана.

— Нас видит и слышит Син, — улыбнулся ей Даор. — Сколько же можно меня бояться? Интересно, того, как я только что взял тебя под свою защиту, недостаточно, чтобы убедить тебя, что я не хочу тебе зла?

— А если я выйду, они заметят? — так же тихо спросила Алана.

Даор Карион сидел вполоборота к ней и выглядел довольным и расслабленным. На губах его играла легкая улыбка.

— Да, если пройдешь мимо них. Тебе легче?

Алана бросила быстрый взгляд на дверь. В который уже раз за сегодня ее посетило ощущение нереальности происходящего. Она сидела за столом, и за тем же столом сидели сильнейшие люди известного ей мира, они обсуждали что-то важное, а Алана могла просто слушать и наблюдать, будто это был ее сон. О чем могут говорить герцоги? Неужели о ней?

— Они упоминают войну? — спросила она, прислушавшись, но прикусила язык, напомнив себе, что на соседнем стуле сидит совсем не Келлан.

— Потому что началась война, — отозвался Даор. — Твой друг тебе не сказал? Хорошо же он о тебе заботится. Вас что-то связывает?

Алана зарделась и отвернулась. Не хватало еще обсуждать Келлана с черным герцогом!

— Это…

— Не мое дело? — В его голосе звучал смех, но за ним таилось что-то еще, темнее, злее. — Так и знал, что однажды ты снова скажешь мне это.

— Вы первый это сказали. И тогда, и сейчас, — неожиданно для себя самой нашлась Алана.