Башня. Новый Ковчег 6 - Евгения Букреева

нужный ответ. Гадать, впрочем, долго не пришлось. — Майор Худяков. Южная станция. У нас ЧП, господин генерал. Мы взяты в кольцо мятежниками. Почти взяты в кольцо. Военные лифты захвачены людьми полковника Долинина. Мой отряд удерживает Южную лестницу. Нам нужны люди, господин генерал…

Майор Худяков, тот самый, который несколько недель назад был назначен на охрану ключевых объектов вместо Долинина, говорил быстро, но чётко. И всё же, несмотря на эту чёткость, смысл от Юры ускользал. Он старался сложить слова майора хоть во что-то понятное, но не мог. Зато перед глазами почему-то стояло лицо Худякова, некрасивое, с выдающимися надбровными дугами и квадратной челюстью — как у неандертальцев со страниц учебника по истории. Да он весь был похож на первобытного человека, этот майор, которого Юра так не удосужился произвести в полковники, и который, несмотря на новое назначение, всё ещё не был снят с Южной станции.

Юра крепко зажмурился и с силой тряхнул головой, отбрасывая в сторону малопривлекательный образ Худякова, приземистую фигуру, несоразмерно длинные руки, увенчанные тяжёлыми кулаками. Нужно было понять, что вообще хочет от него этот майор, и Юра не нашёл ничего лучше, чем рявкнуть в трубку, силясь придать непослушному голосу командирские нотки:

— Что вы там мямлите, майор? Доложите по всей форме!

— По форме?

Что-то такое прозвучало в вопросе майора, что Юре не понравилось, какая-то смутная угроза, но ощущение это было мимолетным, и Юра предпочёл его не заметить. А Худяков, выдержав небольшую паузу, продолжил:

— Господин генерал, разрешите доложить. Сегодня в одиннадцать часов двадцать минут Южная станция была атакована отрядом противника, — теперь майор говорил глухо и ровно, словно читал по бумажке. — Отряд, предположительно в составе пятидесяти человек, появился со стороны военных лифтов. Им командует майор Лебедев, который объявлен в розыск вместе с полковником Долининым. Противнику удалось захватить большинство помещений внутри станции, те, что находятся непосредственно на территории Башни. Под нашим контролем остаётся вся станционная платформа и небольшой пятачок внутри с выходом на Южную лестницу. Большую часть людей, работающих на станции, удалось эвакуировать. Осталась небольшая группа, необходимая для поддержания работы станции, и начальник станции, Васильев. На время эвакуации удалось договориться с противником о временном прекращении огня. Сейчас бой возобновился, но с тем количеством людей, что имеется у меня на данный момент, мы можем только отражать атаки. Ни о каком контрнаступлении с целью выбить противника с этажа речи быть не может. Нужно подкрепление.

— Так вызывайте его, чёрт вас раздери! — прохрипел Юра и с силой дёрнул душивший его ворот кителя.

По мере рассказа майора Худякова перед ним всё чётче вырисовывалась пугающая картина. Полковник Долинин, который, как считал Юра, существовал только в воображении Верховного и Караева, материализовался, обрёл осязаемые формы и не просто обрёл, но посмел совершить дерзкую и, судя по тому, что только что доложил Худяков, весьма успешную атаку.

— Вызывайте подкрепление, чёрт возьми! — снова повторил Юра свой приказ. Глупый, надо сказать, приказ, если вообще не идиотский. Майору Худякову, исполняющему по сути роль свадебного генерала (ведь всех полномочий, что раньше были у Долинина, он так и не получил) и прикованному к станции, подкрепления взять было не откуда.

Худяков недобро молчал, и от этого молчания ещё больше становилось не по себе. А уже от следующих слов майора Юру накрыло волной паники.

— Господин генерал. В Башне мятеж. Вооруженный и организованный. Повстанцы начали в нескольких местах одновременно, около двух часов назад. Объект на нулевом, атомная станция, уже в их руках — блокада снята. В производственных цехах идут бои. Кое-где мои ребята держатся, кое-где пришлось отступить. Выходы на поверхность на четырнадцатом по последним данным ещё наши, все, кроме восточного. Оттуда и с производственных помещений я снять людей не могу. Я вызвал часть людей сверху, с типографского цеха, там пока тихо. Ко мне движутся два отряда, но они идут по лестницам, лифты, к сожалению, контролирует противник. И я не знаю, сколько это займёт времени.

Из всего, что сказал майор, новость про АЭС поразила Юру больше всего. И даже не потому, что снятие блокады станции означало, что Савельев уже на свободе, и, значит, в данную минуту может быть, где угодно — хоть за дверями кабинета, в его приёмной, — а потому, что блокада станции была его, Юриным делом. Как он пыжился перед Серёжей, от гордости лопался, словно самолично удерживал Савельева, и вот всё рухнуло в одночасье. Развалилось, как карточный домик. Пошло ко всем чертям.

— Откуда? — выдавил он. — Откуда известно про АЭС?

— Мы взяли двух пленных, — тут же пояснил Худяков. — Один из них сообщил про АЭС, хотя это было понятно и так — с капитаном Корюшкиным, который командовал отрядом, удерживающим станцию, связь прервалась примерно в начале одиннадцатого, одновременно с атакой на Южную. Кроме того, мы получили важную информацию о военных лифтах, и кое-что смогли сделать. Человек, что сидел в пультовой и работал на Долинина, обезврежен. Один из лифтов удалось заблокировать между этажами. Два других держит майор Лебедев. И ещё этот же пленный сообщил, где находится штаб Долинина…

Юра ожидал, что Худяков сейчас назовёт притон на восемьдесят первом, но майор сказал совсем другое:

— Штаб Долинин организовал на семьдесят втором, в квартире Шостака, начальника береговой охраны, номер двести тридцать восемь. Береговая охрана тоже на стороне мятежников.

Рябинин хотел сказать: «а как же притон?», он знал про притон, в голове, сквозь рассеивающийся туман медленно всплывали события сегодняшнего утра. Разговор с Верховным, Бублик, взвод лейтенанта Кандыбайлова, дюже добре хлопчик… Белые лимонные косточки вокруг пустого стакана с маслянистыми потёками коньяка это подтверждали.

— Есть ещё тайная база на восемьдесят первом, в каком-то притоне, — Худяков словно услышал Юрины мысли. — По словам допрашиваемых, сейчас там почти никого нет, только резервный отряд, вряд ли большой. Все силы повстанцев рассредоточены по значимым объектам. Нам не удалось узнать, сколько всего людей перешло на сторону заговорщиков, пленные не обладают такой информацией. Но они назвали имена нескольких командиров — Лебедев, Колокольников, Пушилин, Бублик…

— Бублик? — Юра чуть не выронил трубку.

— Да, Бублик, — подтвердил Худяков и продолжил дальше.

Фамилии, названия объектов, номера этажей… информацию Юра воспринимал плохо. Она проходила по касательной, не задерживалась в голове, не могла задержаться, потому что и головой, и душой Юриной, и сердцем — всем его существом — овладел страх. Страх этот был похож на жирную скользкую жабу, раздувшуюся до непомерных размеров: коричневые бородавки торчали словно уродливые шипы, жёлтые глаза с вертикальной полосой мёртво застыли, из полуоткрытой пасти на