Предатель - Энтони Райан

не сработает, то решили, что они могут сделать только одно: поднять весь город на восстание. В том подвальчике ни разу не собиралось больше пары дюжин человек, но они убедили себя, что им всего-то и надо — нарисовать на стенах несколько лозунгов, выстроить баррикаду, и под их знамя хлынут тысячи людей.

Она снова замолчала, отвела взгляд от ряби на луже и ещё сильнее нахмурилась.

— Среди них был один по кличке Окоп, который говорил больше всех. Громче всех кричал. Призывал к самым диковинным планам. Мне хватило пары дней, чтобы понять, кто он такой. Только человек, который на самом деле не боится, что его схватят, может вести себя настолько пылко. Эймонда это не убедило. Понимаешь, Окоп ему нравился. Окоп легко цитировал свитки мучеников и признавался в большой любви к Помазанной Леди. Но я вижу лжеца с первого взгляда. Думаю, просто чтобы меня заткнуть, Эймонд согласился после одной встречи пойти за Окопом. Тот был осторожен, как человек, который хорошо знает улицы, но он не привык, что за ним следят такие, как мы. Мы шли за ним до другой таверны — это было место в квартале ремесленников, где спиртное стоит дороже, но в переулках не так воняет дерьмом. Там он встретил другого человека, одетого лучше многих, но не настолько, чтобы привлекать внимание. По его виду сразу можно было понять, что он опасен, хотя я не заметила у него никакого оружия. Мы не стали больше следить за Окопом, а вместо этого пошли за хорошо одетым мужчиной, и он, конечно же, направился к небольшим боковым воротам в стенах дворца.

— Окоп был одним из шпионов Леаноры, — сказал я. — У неё их много, во всяком случае, было раньше.

Эйн кивнула, и её лицо ещё сильнее помрачнело.

— Я говорила Эймонду, что надо просто уйти. Наше время истекало, и мы не нашли никого полезного для дела Леди. Эти люди, собиравшиеся в том подвале, скоро будут висеть на верёвке, и нам к тому времени лучше уйти подальше. Но Эймонд… Он сильно рассердился на Окопа.

Она ещё ниже опустила голову и ничего не говорила, пока я не подсказал:

— Эймонд убил его, да?

— Хуже того. Он заманил его в нашу комнату в таверне, когда меня там не было, чтобы его остановить. Я ходила на рынок купить продуктов в дорогу. Когда вернулась… — Она сглотнула и потрясённо посмотрела на меня. — После того, как меня коснулась Леди, всё плохое, что я сделала, казалось, исчезло, словно кошмары, которых я почти не помню. Я никогда особо об этом не думала, потому что не хотела. Когда я открыла дверь и увидела Эймонда с Окопом, всё вернулось. Я стояла там, неподвижно, как статуя, и смотрела, как он его режет. Знаю, он выглядел в точности так, как выглядела я, когда ты пинком открыл ту дверь сарая в Каллинторе. — Голос её оставался твёрдым, но слёзы, струившиеся по щекам, говорили об ужасной внутренней боли. — Я была безумна, так ведь, Элвин? Вот почему ты за мной присматривал. Бедная безумная девочка со своим острым ножиком.

— Я заботился о тебе, потому что ты заслуживала моей заботы, — сказал я. — Потому что именно это мы делаем для тех, кого любим. И к тому же, на моих страницах гораздо больше крови, чем на твоих.

Она крепко зажмурила глаза, лицо несчастно сморщилось.

— Я была безумной, но стала лучше, по крайней мере, я так думала. Взглянув на Эймонда, я поняла, что он настолько же безумен, как я была когда-то. Возможно даже сильнее. «Имя главы шпионов?», всё спрашивал он Окопа, и резал, хотя тот явно уже был мёртв. «Назови его имя!». Я попросила Эймонда остановиться, но он едва меня слышал. Я толкнула его, чтобы привлечь внимание, и он… — Эйн содрогнулась, обхватила себя руками и, рыдая, повалилась вперёд. Я бросился к ней, поднял и крепко обнял.

— Всё в порядке, — прошептал я. — Не нужно больше ничего говорить.

Она покачала головой, шмыгнула носом, прокашлялась, и слова снова полились:

— Он набросился на меня, в точности, как и остальные. Как те, кого мама говорила ранить. Он бредил, Элвин. Говорил такие вещи… я и не подозревала, что они приходили ему в голову. Сказал, что я должна принадлежать ему. Сказал, что я с радостью продалась бы сыну того герцога на севере. Сказал, что сама Леди предупреждала его обо мне. Предупреждала, что я не была верна делу. Что я её предам. Он не хотел этому верить, но теперь увидел правду.

Она обмякла в моих руках, и слёзы уже лились свободно. Я держал её, пока дрожащие рыдания не сменились неглубокими вздохами.

— Зачем она ему такое говорила? — спросила она меня. — Зачем, Элвин?

— Виде́ние, — вздохнул я. — У неё было очередное ебучее виде́ние. — Осознание этого вызвало множество неудобных вопросов. «Сколько она видела? Как далеко и как глубоко заходит её прозрение?». Я прижал Эйн покрепче, и ради неё, и ради себя, а потом повернул её лицом к себе. — Ты его убила?

Эйн сделала глубокий вдох, вытерла лицо рукавом и покачала головой.

— Я пыталась не убивать. — Она замолчала и вздрогнула. — Я порезала его, глубоко и сильно, через всё лицо. Думала, этого хватит, чтобы отвадить его. Пыталась убежать, но он снова набрасывался, кричал, бредил, и наверняка привлёк бы внимание. Надо было заставить его замолчать.

Она снова заплакала. К моему удивлению, она прижалась ко мне, положила голову мне на грудь, и её стройная фигура содрогалась от рыданий.

— Всё прошло чисто, — прошептала она, когда печаль утихла. — Быстрый удар в грудь. Вряд ли он много почувствовал. Я так долго стояла и смотрела на него. Мои мысли снова смешались, как раньше. Я вспомнила, где нахожусь, только когда почувствовала запах дыма. Тогда я поняла, что нужно бежать. Когда я добралась до южных ворот, уже бушевали пожары. Не могла прийти в себя, пока несколько дней спустя меня не нашла Джалайна.

Я прошерстил свои воспоминания об Эймонде и решил, что в основном это был искренний и по-настоящему благочестивый, хоть порой и неосторожный юноша. Но бывали и моменты беспокойства, случаи, когда вера превращалась в дикость, как в замке Уолверн и в других местах. Неужели всё это была маска? Неужели он всё время был таким, какой раньше была Эйн, скрывая это месяцами, пока восходящая-королева не позволила ему выпустить это на свободу? Мне пришло в голову, что я ни разу не спросил Эймонда о времени, когда он был