Танец Ведьмы - Blackmourne

— Значит, решено. Поединок ведётся до первой крови, пешими, без доспехов и магических амулетов. Можете использовать боевое оружие, но убийство запрещено. Негоже благородным людям убивать друг друга, — высокопарно провозгласил барон и кивнул на тренировочную площадку. — Можете приступать.

Пока рыцари снимали доспехи, Айр и Лана пошли к площадке, негромко переговариваясь между собой.

— Лана, кажется, они на тебя положили глаз, — тихо сказал парень, на что девушка наигранно удивлённо воскликнула:

— А то я не заметила! Этот рыжий весь разговор пялился, как баран на новые ворота.

— А ещё их пятеро. Не будь слишком жадной, — осторожно предупредил Айр.

— Двоих отдам. Максимум! Их ауры ты видел. Вряд ли это мастера меча.

— А ты, значит, возьмёшь на себя троих? Несправедливо. - укоризненно возразил Айр.

— Ты ведь уже изучал математику! Чтобы нам честно поделить пятерых, одного из них придётся располовинить. Но тогда он не сможет сражаться.

— Ну так не борзей и уступи в этот раз. У тебя к тому же должок. В прошлый раз ты моих свежачков у дороги украла, как раз троих посекла. Я всё помню, — парировал парень, когда они наконец вошли на огороженную арену.

***

Добрый барон Гофард дозволил даже простым ополченцам смотреть поединок господ. Лана с легким интересом разглядывала стоящих перед ними рыцарей. Больше всего выделялся широкоплечий разбойного вида мужик лет тридцати с короткой рыжей щетиной, заработанной в долгом пути, и длинным сизым рваным шрамом, пересекающим левую половину лица от брови до верхней губы. Бросив взгляд на барона, стоящего чуть поодаль, рыжий сделал шаг вперёд и тихо сказал Лане, бросая злобные взгляды на стоящего рядом Айра:

— Я — Рейн Гофард, но ты можешь звать меня “мой господин”, — рыжебородый зло оскалился, — Зря стала борзеть, тупая ты сука, трех дней не пройдет, как ты будешь обслуживать не этого увальня, а меня.

Девушка пару раз удивлённо моргнула, пытаясь понять, что он имеет в виду, а Лотаринг рванул вперед, его латная перчатка озарилась гневным сиянием. Рейн ухмыльнулся, схватившись за меч, но прежде чем они столкнулись, Лана встала между парнями, положив ладонь на середину широкой груди своего стража. А затем, улыбнувшись, беззлобно ответила нахальному грубияну:

— Дурак ты, рыжий. Двух недель не пройдёт, как мы с тобой будем стоять плечом к плечу на стенах и друг за друга кровь проливать. Представь, как тебе будет стыдно за то, как ты меня назвал.

Тут барон дал сигнал о начале готовности. Лана выхватила клинок и, выставив его перед собой, встала бок о бок с Айром, тихо ему прошептав:

— Рейн конечно баран, но этот баран будет сражаться за нас. Я хочу сама его проучить и поставить на место, а то боюсь дуэль с тобой он не переживет. Позволишь?

Айр медленно кивнул, не сводя ледяного взгляда с лица шевалье, сотник бесстрастно молчал, ожидая, когда барон объявит о начале дуэли. С Рейном ему было не о чем разговаривать, Лотаринг твёрдо решил, что так или иначе этот парень не переживёт близящуюся осаду. Рыжебородый был из той самой породы самоуверенных моральных уродов, которых Айр ненавидел больше всего.

Гофард громко объявил о начале сражения. Лана незамедлительно хищной стрелой метнулась к рыцарям. Те разошлись полукругом, собираясь взять пару человек в клещи, явно не ожидая такой прыти от девы с мечом. Фиолетовой вспышкой Воли сверкнул её клинок, и один из рыцарей отшатнулся, зажимая ладонью рану в боку. Ошеломлённый скоростью нападения, он даже не успел сосредоточиться на своей ауре, так как ловкий удар её пронзил, как стрела пробивает бычий пузырь на окне.

Рыжий, подбежавший к ней справа, отбил щитом второй выпад, летевший ему в живот, а следом отбросил её ослепительной вспышкой ауры. Лана, прокатившись по земле, оказалась практически под ногами двух рыцарей, тяжело отступавших от неумолимых росчерков алого бастарда. Они поочередно блокировали могучие взмахи, но пятились, не в силах ничего противопоставить ярости стального гиганта.

Лана понимала, что подставилась, и мешкать нельзя. Пригнувшись, она на рефлексах едва избежала выпада Рейна, отбила выпад еще одного противника и ушла в сторону перекатом. Рыжебородый оказался неплохим воином, что отчасти объясняло его высокомерную презрительность к окружающим. Словно волки, преследующие оленя, они следовали за девушкой по пятам, практически загнав в угол