Привет магия! Пирожки. Книга первая. - Ирек Гильмутдинов

у него три года назад, после одного из моих случайных изречений. Аккуратно записав фразу, он удовлетворённо кивнул. Теперь каждый раз записывает, а потом ходит ими козыряет.

— Знаешь, Кай, — голос его вдруг стал серьёзным, — ты часто удивляешь меня. Но никогда — разочаровываешь.

— Ну вернёмся к моей исповеди. Я победил Морвенс благодаря ей... магии тьмы, — выдохнул я, ощущая, как камень с души начинает сваливаться.

Торгус усмехнулся, его седые брови приподнялись в мудрой ухмылке:

— Это и так было очевидно. В том переулке так разило тьмой, что даже слепой бы её узрел. Когда приедем в замок, научу тебя скрывать следы не только тел, но и магии. Вижу, парень ты благоразумный и зла умышленно не чинишь. Потому помогу чем смогу. Что-то ещё гложет?

Я глубоко вдохнул, ощущая, как под рёбрами сжимается холодный комок вины.

— Есть кое-что похуже... — мой голос дрогнул.

Старый маг насторожился, его пальцы непроизвольно сжались в замок.

— Я пробрался в дом Томикуса... чтобы ограбить его сокровищницу. Не хотел просить у вас денег, а водник сам был вор. Когда уж собрался уходить, появился он. Напал... и мне пришлось защищаться. — Слова лились теперь потоком, словно прорвавшая плотину вода. — Понимаю, если бы не это, всего последующего могло бы не случиться...

Я говорил, говорил без остановки, и с каждым словом на душе становилось легче — будто невидимые тиски, сжимавшие моё сердце последние дни, наконец-то ослабили свою хватку.

Учитель слушал молча, его лицо оставалось непроницаемым, едва в глубине глаз мерцали искры понимания. По крайне мере мне так казалось.

— Золото тебе нужно было для дела — это ясно, — наконец произнёс он. Тяжёлые слова падали, как камни. — Но вот то, что ты сделал, — ужасно.

Я молча кивнул, принимая приговор. Ну а что тут скажешь?

— Но главное — ты осознаёшь это и нашёл в себе силы признаться. — Его голос смягчился. — Это могло навлечь на тебя куда большие беды, чем ты думаешь. Не говорю, что впредь подобного с тобой не случится. Жизнь — штука сложная. Просто... просто запомни этот момент. Это чувство. Возможно, оно убережёт тебя в будущем от необдуманных поступков.

— Спасибо, учитель... за понимание.

— Что-то ещё? — спросил он, и в его взгляде мелькнуло предчувствие.

— Да, когда Морвенс... — Я уже было открыл рот, чтобы поведать о гримуаре, как вдруг...

Мир взорвался.

Со стороны реки ударило заклинание такой мощи, что воздух загудел, как растревоженный улей. Наши щиты, выставленные по привычке, треснули с первого удара. Гигантская волна, взметнувшаяся из ниоткуда, накрыла карету, сметая всё на своём пути.

Тракт был пустынен — лишь наша карета да пара торговых повозок вдалеке. Первый удар мы кое-как пережили, но второй, пришедший мгновенно следом, застал врасплох даже магистра Молнии, что само по себе нонсенс.

Меня подбросило в воздух, мир завертелся в безумном калейдоскопе неба, земли и брызг. Краем глаза я заметил, как внутри кареты вспыхнул помимо огненного ещё и алый барьер — Милена защищала Майю. Это знание принесло облегчение: девушка была единственной среди нас, кто не мог постоять за себя.

Когда вода схлынула, я, отплёвываясь от речного ила, вскочил на ноги. Торгус уже стоял в боевой стойке, а его кольцо пылало голубоватым пламенем. Глаза судорожно выискивали врага в речной дымке.

Я в мгновение ока надел кольцо — знакомый холодок уверенности разлился по жилам. В этот момент было плевать, кто там нас атаковал — тёмный властелин, магический совет или само мироздание. Я отвечал теперь не только за себя, но и за Майю, включая внуков Ворхельма. И пусть я лучше умру, но их в обиду не дам.

Сделав три шага вперёд, я замер. Рядом с учителем и Ридикусом, что стояли наготове. Среди рассеивающегося тумана медленно проявлялась фигура нападавшего. Им оказался... да кто ты такой вообще?

***

Где-то.

Где-то в глубинах мира, где время течёт иначе, Фалмус шагал по бесконечным коридорам древней цитадели. Стены, сложенные из камня, который помнил ещё рождение звёзд, молчаливо взирали на его спешащую фигуру. Никто доподлинно не знал возраста этой крепости — одни утверждали, что ей десять тысяч лет, другие клялись, что она стояла здесь ещё до начала времён. Но архимага огня волновало не это. Его тревожил провал очередной миссии и предстоящий отчёт.

Не успел он приблизиться к исполинским дверям из чёрного камня — десятиметровым исполинам, испещрённым мерцающими рунами, — как створки бесшумно распахнулись перед ним. Фалмус продолжил шаг, не сбавляя темпа, его плащ развевался за спиной, как крылья ночной птицы.

Остановившись в нескольких шагах от трона, он склонил голову:

— Владыка. Группа Морвенс потерпела неудачу. Артефакт более не ощущает её душу в нашем мире. Остальных членов отряда я уловил, но она...

Тишина, последовавшая за докладом, стала давить на сознание мага тяжелее свинцовых оков. Пять долгих минут молчания, в течение которых по спине Фалмуса бегали ледяные мурашки. Наконец он не выдержал:

— Что мне делать, учитель?

Сбоку скрипнула неприметная дверца, и в зал вошёл... мужчина в простом домашнем халате. Он замер, недоумённо озираясь:

— Фалмус? А ты что здесь делаешь?

Огневик остолбенел не меньше своего собеседника:

— Я... я пришёл доложиться... насчёт Морвенс...

— И меня не предупредил? — мужчина раздражённо провёл рукой по небритой щеке. — Я только встал, даже не позавтракал.

— Господин, я подумал, это срочно...

— Ладно. Пойдёшь завтракать? Мария, говорят, пирожки с луком и яйцом напекла. Пахнет — пальчики оближешь.

Фалмус поспешно кивнул. Отказываться от приглашения Владыки было смерти подобно — последнего, кто осмелился это сделать, в цитадели больше не видели.

За скромным деревянным столом на кухне цитадели царила почти домашняя атмосфера. Когда последний пирожок был съеден, а травяной отвар допит, Фалмус собрался с духом:

— Итак... её группа провалилась. Душа Морвенс исчезла, а гримуар... достался избранному.

— Всё-таки мальчишке? — Владыка задумчиво покрутил в пальцах чашку.

— Так точно, господин.

Лицо повелителя озарилось улыбкой:

— Что ж, отлично! Молодец, дружище. Придумаю, чем наградить — вызову.

Когда Фалмус уже собрался уходить, его остановили:

— Пирожков-то с собой возьми. Ребят угости.

Архимаг постарался скрыть облегчение — он уже мысленно прощался с жизнью. Взяв из рук кухарки Марии пакет с пирожками, он поклонился и поспешил к выходу, пока Владыка что-то бормотал себе под нос:

— И чего с ним не так? То