Альфа-особь - Андрей Викторович Стрелок

не дремлют, я знаю, что эфир прослушивается. Пусть лодки и катера швартуются в разных точках побережья, случайным образом. Мои люди всех встретят и сопроводят.

На том конце послышался глухой смех.

— Ты думаешь, мы совсем идиоты? — Варданян снова обрел уверенность. — У нас голова на плечах есть. Но ладно, твои указания учтем.

— И не забудьте про защиту с воздуха, — жестко добавил Вадим. — Дроны-разведчики и камикадзе у наемников есть, я видел, как они размазали целую орду зараженных.

— Воздух мы держим под контролем, — парировал Варданян. — Наши ПВО собьют любую дрянь в радиусе двадцати километров.

— Я бы не был так самонадеян, — Вадим нахмурился. — Дроны-камикадзе маленькие, радиолокационная сигнатура слабая. Не прозевайте.

— Мы позаботимся, — твердо сказал Варданян. — Каждый катер и лодка будут прикрыты.

Эфир замолк, Вадим снял наушники, положил их на стол.

— Ну вот, — тихо сказал он Исаеву. — Первые пошли.

Исаев улыбнулся краем губ:

— Росгвардия это хорошо, у нас нехватка подготовленных бойцов, а оружия по городу брошено немеряно.

Вадим только кивнул. Уже завтра в город прибудут вооруженные люди, готовые добровольно пройти через штамм, наполняла его одновременно надеждой и тревогой.

* * *

Ночь была густой и тихой, только редкий плеск волн у бетонных свай выдавал движение на воде. Вадим стоял на причале, в бронежилете и с автоматом через плечо. Рядом десяток его ульевых бойцов, рассредоточенных в темноте, часть вооружена автоматами, часть охотничьими ружьями для стрельбы по БПЛА, если таковые появятся в зоне досягаемости. Лампы были выключены, свет только выдавал бы их позицию.

Сначала донесся гул моторов, потом силуэты лодок стали вырисовываться на фоне черной воды. Двадцать фигур шагнули на берег. Все они были облачены в химзащиту: герметичные костюмы с замкнутым циклом дыхания, панорамные стекла противогазов поблескивали в свете луны. Впереди шел их командир.

— Полковник Росгвардии Эдуард Стасевич, — представился он твердым голосом. Потом усмехнулся, почти устало. — Хотя можно просто Эдуард. Звания теперь, похоже, ничего не стоят.

Вадим протянул руку, полковник пожал ее с легкой опаской, словно проверяя, не случится ли что-то сразу после контакта.

— Добро пожаловать в новый мир, — сказал Вадим. — Уверяю, вы не пожалеете.

Стасевич кивнул.

— Пан или пропал. Другого выбора у нас все равно нет.

— Сколько у вас добровольцев? — уточнил Вадим. Полковник снял перчатку, вытер пот со лба и ответил:

— Гражданских — больше тысячи. Из них многие сами просятся, бойцов моего батальона — сто девяносто, не считая членов с семей. Люди готовы идти до конца.

Вадим почувствовал, как в груди у него разливается тепло, смешанное с мрачным удовлетворением. Вот оно, именно того не хватало, нормального костяка для новой армии. Не толпы полуголодных выживших, не кучки фанатиков, а настоящие подготовленные бойцы.

— Отлично, товарищ полковник. С этого момента мы работаем вместе. Завтра ваши люди начнут процедуру. А сегодня располагайтесь, отдыхайте, мы подготовили для вас подходящее место неподалеку... Скоро не понадобится никаких противогазов и лекарств.

Бойцы Стасевича, не снимая химзащиты, рассредоточились по назначенным местам, в их движениях не было ни суеты, ни паники, только дисциплина и ожидание.

Глава 24. Беда не приходит одна

Бывшая гостиница на Невском проспекте, уцелевшая после первых бомбежек и пожаров, теперь больше напоминала казарму. Стекла в окнах были заколочены фанерой и металлическими листами, по коридорам протянулись кабели от переносных генераторов, на полу стояли ряды армейских раскладушек, а запах тушенки и дизеля смешался в тяжелый фон, в котором дышалось трудно.

Именно сюда переправили первую группу росгвардейцев во главе с их полковником.

Утро встретило туманом над Невой и серым небом. Когда Вадим с Исаевым вошли в здание, сопровождаемые тремя обращенными бойцами, внутри уже стояла выученная тишина. Солдаты сидели по койкам или стояли у стен, молчаливые, но собранные, словно ждали приказа.

Стасевич вышел им навстречу. На нем уже не было герметичной химзащиты, только камуфляж и бронежилет поверх тельника. Он остановился прямо перед Вадимом и чуть приподнял подбородок.

— Ну что, командир, — сказал он хрипловатым голосом. — Где тут нужно кровью расписаться?

— Все проще, чем вы думаете.

Полковник пожал протянутую руку, но осторожно, словно проверяя, не скрывается ли за этим какой-то подвох. В его взгляде читалась настороженность, привычка доверять только себе и своим людям. Исаев, стоявший чуть позади, шагнул вперед и достал пробирку с прозрачной жидкостью.

— Вот, — сказал он и протянул Стасевичу.

Полковник нахмурился, заглядывая внутрь:

— Это еще что за ерунда?

— Слюна омеги, — спокойно ответил Исаев.

— Слюна? — недоверие в голосе было настолько сильным, что несколько солдат сзади переглянулись. — Ты издеваешься, дохтур?

— Абсолютно серьезно, — подтвердил Исаев. — Внутри — искусственно выведенный вирусный вектор на основе Хронофага. Он запускает подготовительный процесс, перестраивает иммунную и эндокринную системы, подготавливает организм к основной трансформации.

Стасевич приподнял пробирку на уровень глаз, медленно поворачивая ее в пальцах.

— И что дальше? — спросил он.

— Просто выпить. Через двое суток вводится кровь омеги, — объяснил Исаев, словно читал лекцию. — Тогда начинается вторая фаза. Возможные побочные эффекты первой стадии: высокая температура, галлюцинации, лихорадка, боли в мышцах. Смертность составляет десять-пятнадцать процентов, в основном среди стариков и больных.

— Смертность, значит… — повторил Стасевич. Его лицо оставалось каменным, но глаза выдавали напряжение. Вадим вмешался:

— Лучшей альтернативы все равно нет.

Полковник перевел взгляд на своих бойцов. Те молча смотрели на него, не отводя глаз. Никто не сделал шага назад, не усмехнулся, не возразил. Только кивнули, коротко и решительно.

— Ну что ж. Поехали.

Он открыл пробирку и, не морщась, залпом выпил содержимое. Вадим добавил:

— Кто выживет, не пожалеет.

Остальные росгвардейцы, не раздумывая, последовали за командиром и выпили розданные врачами пробирки.

— Преображение началось, — негромко сказал Исаев. — Теперь все зависит от их выносливости.

Врачей оставили в гостинице, мониторить состояние новообращенных, фиксировать показатели, быть готовыми к экстренной помощи. А Вадим кивнул Исаеву:

— Пошли. Хочу тебе кое-что показать.

Они покинули здание, оставив за собой тишину и напряженное дыхание солдат, вступивших на путь, с которого уже не будет возврата.

Лиговский проспект был пустынен и зловещ. Фасады домов, испещренные следами от пуль, осколков, возвышались стеной, скрывая солнце. Утренний туман постепенно рассеивался. Уличные патрули из зараженных и редких развитых сторожили перекрестки, как и распорядился Вадим. Они едва поворачивали головы к Вадиму, но тут же склоняли их, пропуская альфу и его спутника без малейшего вопроса. Исаев, шагавший рядом проворчал:

— Никогда не привыкну. Они реагируют на тебя, как на хозяина. А меня будто и не замечают.

Вадим не стал отвечать, только усмехнулся. Он прекрасно знал: эти существа различают альфу по биосигналу, и никакие